Неучтенный фактор - Лариса Ворошилова

Юдгар поудобней улегся на спину – насколько это вообще могло быть удобным в его положении, со связанными за спиной руками, закрыл глаза и постарался расслабиться. Естественно, сразу это не получилось. И несколько минут спустя – тоже. Мешала боль, она, точно жесткий панцирь, сковывала измученное тело, проникала внутрь, будоражила уставшее сознание. Но, в конечном итоге, он сумел расчленить ее на отдельные составляющие и заглушить…

Он скрывал свои возможности от всех, даже от отца. И уж тем более не хотелось ему демонстрировать их лейтенанту. Но деваться было некуда. Если он сам что-либо не предпримет, им обоим с Хорхе каюк, и лейтенант меньше всего заслуживает такой участи. Ведь к смерти дракона он не имел никакого отношения… Да, со шрамомордым он не смог справиться, но все жители поголовно не могут быть ментатами, а шрамомордый получил защиту, скорее всего от своего старейшины…

«Вместе нам будет легче выбраться».

Мечтай, лейтенант. Но в данной ситуации ты – слабое звено… Кто-то совсем недавно его самого считал слабым звеном. Кто? Чапита? Надо же, как все относительно!

«Сперва я высвобожу руки, а потом помогу тебе… потом что-нибудь придумаем, – лейтенант явно старался успокоить Юдгара. Ему, как видно, казалось, что в этом есть настоятельная необходимость. – Толстый сказал, что у нас есть время до заката, бежать, конечно же, не удастся, здесь всюду глаза, но план у меня есть, не унывай, курсант. Прорвемся».

Голос Хорхе ему не мешал. Вот если не вовремя вернется экзекутор и примется за свое, то боль снова помешает его сосредоточенности… Сейчас боли уже не было, он сумел отстраниться от нее. Зато нахлынули ярость и гнев. Юдгар готов был порвать глотку шрамомордому голыми руками…

Эти чувства тоже мешали, он отстранился и от них.

Камень. Камень не может чувствовать ничего. Ни боли, ни ярости, ни симпатии. Он холоден, он шероховат на ощупь, его сущность не подвластна ничему, кроме времени. Юдгар ощутил, как кожа становится тверже, как наливаются силой мышцы, становясь каменными. Тело затвердело. Он – камень. Образ заполнил сознание, проник в каждый уголок мозга…

Пора.

Юдгар напряг окаменевшие мускулы, и скручивавшие запястье веревки лопнули с сухим треском. Он распахнул глаза и сразу же понял, что видит окружающий мир как-то иначе, по-новому – зрение, слух, обоняние – все обострилось. Он слышал голоса снаружи, шелест листвы под порывами ветра, далекое щебетание птиц, шаги жителей деревни, шорохи, стрекотание насекомых. Он рывком сел. Слабость и боль ушли в небытие, вот только досадливо ныл левый бок, видимо, ему досталось больше всего.

– Господи! – вырвалось у Хорхе вслух, когда он увидел, что Юдгар освободился, но спохватившись, лейтенант продолжал наблюдать уже молча.

Юдгар невольно поморщился. Уж слишком громко. Сознательно «убрал» сверхчувствительность. Что-то новенькое! Как видно, и в самом деле требуется экстремальная ситуация и стресс, чтобы сделать качественный рывок в развитии. Правы были варвары, когда бросали ребенка в глубокую воду – или утонет, или научится плавать. Страх смерти – самый лучший стимул, а то, что не убивает, делает нас сильней, не так ли?

Быстро освободил ноги, вскочил. Мощь кипела, требуя выхода. Хотелось пойти и разметать всю деревню, уничтожить всех этих выродков. Юдгар заторопился. Такой прилив сил не мог длиться долго. Еще минут двадцать, и он снова свалится мешком. Он оттолкнулся от земли, подпрыгнул, ловко хватаясь одной рукой за перекладину, рванул веревки, что скручивали руки Хорхе.

Лейтенант мешком свалился на пол.

Юдгар соскочил по-кошачьи ловко, приник глазом к плетеной стене хижины. Тихо.

Каждый занимается своим делом. Вон какая-то женщина с вислыми до пупа грудями тащит деревянный чан, поставив его на замотанную тряпкой голову. Вон несколько малышей копошатся в луже. Неторопливо прошел мужчина, на круглой шершавой физиономии тупая сосредоточенность.

«Ну что, десантник, есть план?» – Юдгар оглянулся на лейтенанта.

Хорхе не ответил – он сидел на земляном полу, прислонившись спиной к плетеной стене, и растирал занемевшие кисти рук. Казалось, он совершенно спокоен. По крайней мере, внешне.

«Так как будем выбираться?»

«Куда?»

Вопрос Хорхе вновь заставил задуматься. Действительно – куда? Они находились в незнакомом мире. Пы-Нгу-Май завел их в такое дремучее место, откуда им самим никогда в жизни не выбраться. Лоцманы молчат. Ориентировки никакой. И даже если им удастся смыться из этой деревни, то их побег превратится в нескончаемую погоню. Да, алгистяне неповоротливы и медлительны, но как у всех примитивных народностей, у них отлично развито чувство ориентировки на местности, так что джунгли для них – дом родной. Они способны читать по следам, улавливать запахи. И кто знает, в каком направлении следует идти? Возможно, соседняя деревня здесь поблизости, вот только еще не известно, как их там встретят. Скорее всего – так же. Скрутят и бросят в хижину.

Двое аборигенов стояли в ленивых позах и о чем-то разговаривали, медленно раскачивая лобастыми головами. Юдгар не прислушивался и не старался вникнуть в смысл их беседы. Наверняка ничего существенного.

«Ладно, Хорхе, а что предлагаешь ты?»

«Предлагаю захватить одного из алгистян и заставить его сопроводить нас до базы».

Да, план – хоть куда! Вопрос только в том, как его осуществить. Хорхе, возможно, отличный десантник, и в свое время неплохо поработал на абордажирах с группой захвата. Но там к его услугам было все: броня, экзоскелеты, импланты, холодное и огнестрельное оружие, в конце концов, огневая поддержка с борта крейсера или эсминца. А здесь? Даже с его имплантами, как конкретно он собирается расправиться с противником втрое массивнее его самого? Такую тушу не прошибешь даже самым мощным ударом. Заполучить бы обратно свой бластер – вот тогда шансы сразу бы уравнялись…

Юдгар обернулся и удивленно замер: в руках лейтенанта хищно дрожала полоса стали. Плоское, узкое и длинное – около метра, лезвие ловило глянцевой поверхностью скупые блики заходящего солнца, пробивавшегося сквозь грубое плетение стены, и сверкающий зайчики от него разбегались по всей хижине.

– Откуда…

Лейтенант приложил палец к губам, призывая к молчанию, затем поскреб пальцем по поясу. До Юдгара дошло – на Хорхе не было ремня. Ремень и стал клинком. Вернее, он и был замаскированным клинком. Неплохо придумано… Сколько еще сюрпризов у Хорхе в запасе? Он пока мало знал этого человека, но нравился тот ему все больше…

Лейтенант поднялся, принял боевую стойку, покрутил запястьями, сделал несколько выпадов, и, слегка разогревшись, принялся методично отрабатывать выпады и блоки. Его сухое, нескладное тело вдруг стало изворотливым и текучим, как вода. Юдгар заворожено следил за тем, как тонкое лезвие меча со свистом вспарывает воздух, нарезая его на замысловатые ломти. Хорхе, точно танцор, бесшумно скользил внутри хижины, лишь носками касаясь утоптанной земли. Казалось, еще немного, и он взлетит, нарушая все законы гравитации.