Остров соблазна - Конни Мейсон

Три! Всего двух оказалось достаточно, чтобы Еву приговорили к порке. Она подняла подбородок.

— Никто не станет давать показаний против капитана Скотта, — заявила она, всем сердцем желая, чтобы так оно и было.

— Должен признать, что они боялись говорить. — Рэтбан сделал паузу, чтобы поправить парик. — Но я пообещал им свою защиту, и теперь они согласны дать показания.

— Все уважают капитана Скотта, — заметила Пенни. — Никто не поверит вашим свидетелям.

В сердце Евы вспыхнула надежда.

— У таких, как Скотт, врагов не меньше, чем друзей. Это дерзкое преступление подрывает авторитет губернатора, — сказал лейтенант. — Власти поверят моим свидетелям, потому что это в их интересах. Губернатору Брюре нужно безотлагательно наказать кого-нибудь за этот акт предательства, чтобы это для всех стало уроком.

Английский суд легко поверил свидетелям, выступавшим против Евы, а ведь она была невиновна. Ник виновен. Надежда в ее сердце затрепетала, как пламя свечи на ветру, и окончательно погасла.

— Вы ведь знаете, какое наказание предусмотрено за государственную измену, не так ли, леди? Мне неприятно говорить о таких жутких вещах, но я не сомневаюсь, что Сент-Джордж будет наводнен зеваками в тот день, когда Николаса Скотта и всю его гнусную команду повесят, выпотрошат и четвертуют.

— Его команду? — Пенелопа сделалась бледной, как пергамент.

У Евы потемнело в глазах, но она заставила себя сделать глубокий вдох. Рэтбан кивнул.

— Неужели вы думаете, что Скотт совершил это злодеяние в одиночку? Нет, все его презренные матросы увидят свои собственные кишки.

Пенни пошатнулась, и Ева схватила ее за руку.

— Этого не произойдет. Островитяне не допустят, — с каменным выражением лица проговорила Ева.

— Хм-м! Как вы доверчивы, милая. Сейчас жители Бермуд обожают Николаса Скотта, но, осознав, что гнев нашего короля обрушится на остров, они потребуют его крови, — сказал Рэтбан. — Кто-нибудь вступился за вас, когда вас пороли?

Ева покачала головой, не надеясь на свой голос.

— И здесь никто не остановит руку правосудия. А знаете почему?

— Нет, но я знаю, как прекратить этот разговор. — Ева попыталась протиснуться мимо лейтенанта, но тот схватил ее за руку. — Дайте мне пройти!

— Не дам, пока вы не дослушаете меня до конца, — ответил Рэтбан. — Островитяне позволят казнить капитана, потому что людям нужны зрелища. Повешение, потрошение и четвертование целой команды — это событие, которое они будут обсуждать годами. Вслух они, разумеется, станут сокрушаться, но не в силах будут отвести глаз. Они будут с упоением вслушиваться в каждый вопль. Завороженные жуткой картиной, они будут таращить глаза, когда кишки начнут наматывать на катушку. Люди любят чужие страдания. Кому, как не вам, об этом знать.

Ева подавила рвотный позыв.

— Мы на городской улице. Уберите руку, или я закричу.

— Если вы закричите, то подпишете Скотту смертный приговор, — пообещал Рэтбан. — Но если вы обе сейчас же и без лишнего шума отправитесь со мной в Каролину, я не поведу в суд своих свидетелей.

— Нет, мы с вами не поплывем.

Ева понимала: нужно найти Реджи и экипаж. Они должны как можно скорее вернуться в «Шепчущий холм». Ник что-нибудь придумает.

— Как угодно, хотя я сомневаюсь, что вам пойдет черный цвет, — крикнул им вслед лейтенант. — Ах, что же это я! Вы ему не жена, так что не сможете даже публично оплакивать его. Впрочем, носить траур по изменнику — не лучшая идея.

Ева продолжала идти вперед. Рэтбан не отставал.

— Я знаю, о чем вы думаете. Собираетесь предупредить его. — Голос Рэтбана, доносившийся из-за спины, казался Еве зловеще бесплотным. — Не сомневайтесь, магистрат пошлет войска, и Скотта арестуют задолго до того, как он сможет собрать команду и поставить паруса на своем корабле. Ему некуда бежать. Негде спрятаться. Ни ему, ни его команде.

— Его команде. — Пенни остановилась как вкопанная. — Мы должны пойти с ним, Ева.

— Но…

— Другого выхода нет, — сказала Пен. — Я люблю Перегрина. Я не могу допустить, чтобы его…

Ее лицо сморщилось, и она разрыдалась, прижимая платок к лицу.

Дрожа от ярости, Ева набросилась на Рэтбана:

— Вы блефуете!

— Возможно. — Рэтбан ухмыльнулся. — Возможно также, что я провел сегодняшнее утро с Дигори Боком, человеком, которого ваш капитан опрометчиво отчислил из команды. Он и его друзья готовы выступить в суде.

Дигори Бок. Это имя казалось Еве знакомым. Да, это тот самый матрос, которого Ник вычеркнул из судовой роли[27]за пьянство.

— Звезды стали неудачно для вашего капитана. В краже пороха кого-то обвинят. Кого-то заставят за это поплатиться. Простой народ может любить вашего «лорда Ника», но, уверяю вас, люди, занимающие официальные должности, не жалуют тех, кто незаслуженно приписывает себе титулы.

— Я не думаю, что у него есть свидетели, Пенни, — сказала Ева, стараясь придать голосу уверенности, каковой не было в ее душе.

— Готовы поставить на это жизнь капитана? — спросил Рэтбан. — А ведь я могу указать на Скотта, и он превратится в отличную мишень. Мистер Бок был очень разговорчив. — Рэтбан пристально посмотрел на Еву. — Ставки довольно высоки, не так ли?

Слишком высоки.

— Мы пойдем с вами, — процедила сквозь зубы Ева. — Но знайте: если по пути в Чарльстон у меня появится хоть малейшая возможность скормить вас акулам, я с удовольствием ею воспользуюсь. Так что спать спокойно вам не придется, лейтенант.

— Благодарю вас, мисс Апшелл. — Рэтбан склонился в низком насмешливом поклоне. — Предупрежден — значит вооружен.

Реджи мял в руках кепку. «О Боже, о Боже, теперь мне несдобровать».

— Что значит «их нет»? — взревел Николас Скотт. Он так громко топал, что, казалось, вот-вот проломит половицы.

— Их там не было. Я все сделал, как мисс Ева сказала: сбегал за угол в магазин и взял пару коричных палочек. Потом, когда подошло время, какое она назначила, пригнал коляску обратно на Уотер-стрит, а их ни слуху ни духу. — Реджи переминался с ноги на ногу. — Я проверил все лавки, но их никто не видел, даже шляпник. А если уж леди идут за покупками, они всегда покупают шляпы.

Капитан схватил его за воротник и поднял так, что их глаза оказались на одном уровне.

— Ближе к делу, Реджи.

— Так точно, к делу. — Мальчик облегченно вздохнул, когда лорд Ник поставил его на пол и продолжил мерить шагами комнату. Реджи никогда не видел капитана таким вспыльчивым. Он был похож на задраенный перед штормом корабль, рвущийся со своих якорей. — Потом я поехал на причал, узнать, не видел ли барышень кто из ребят. Они сказали: «Да, видели».