Лягушонок и Мистер Совершенство - Марина Дмитриева

Дима  переместился, сел на кровати, и наконец-то взглянул на такой недостойный его очей субъект как я. Скривился… Даже смотреть на меня ему противно. Неужели опять наросла лягушачья шкурка?

– Я не поеду, Мистер  Совершенство. Зря тащился в такую даль.

Больше на него не смотрела, Бегом направилась к двери. Не могу даже на секундочку здесь оставаться, а то из глаз хлынет Ниагарский водопад.

– Какого хрена? – заревел  старший брат, в голосе что-то погожее на потрясение. – Не понимаю, что за дела…

Куда подевались мои шлёпки? Да черт с ними.

– Не смей, Лягушонок, не смей уходить!

На пороге  все-таки оглянулась, Дима пытаясь натянуть на себя штаны, смешно прыгал на одной ноге, тряся своим уже опадающим достоинством. О трусах он тоже, кажется, позабыл.

– Аривидерчи, Мистер Совершенство, маме привет, и, пожалуйста, как бывший старший брат, прошу, оставь немножко деньжат, а то совсем растратилась.

– Стой, я тебе сказал!

– И еще, знаешь, никакой ты не Мистер Совершенсто, Мудак Редкостный, хотя для тебя слишком звучно, Козел  Обыкновенный вот твоя истинная суть.

Без этой фразы можно было обойтись, она явственно показывала, что ему удалось меня задеть. Пофиг! Выбежала из номера.

– Стой, я сказал. Нам нужно серьезно поговорить.

Какое «поговорить», я могу только реветь в три ручья. Но доставлять пвевдобратику еще и такое удовольствие не входило в мои планы.  Обойдется. Поэтому даже не подумала останавливаться, я никогда его не слушала, всегда делала по-своему. Побежала, не разбирая дороги, по коридору мини гостиницы, а долго сдерживаемые слезы покатились солоноватыми каплями по щекам. Мистер Совершенство что-то кричал мне в спину и, кажется, бросился в погоню. Вприпрыжку, перескакивая через две ступеньки, побежала с лестницы вниз. Как бы шею не свернуть.

Во дворе, под навесом, сидели отдыхающие и сама хозяйка – пятидесятилетняя грузная армянка, а может, грузинка, черт их разберет. Головы собравшихся, как по команде, повернулись на мою скромную персону. На лицах интерес и недоумение. Да уж, у меня еще тот видок, чего только голые пятки стоят, шлепки ведь так и не нашла. А еще растрепанные волосы, зацелованные губы, перекособоченная одежда, слезы на щеках. Ну, как тут не поглазеть.

– Пойду, искупаюсь, – на миг притормозив, излишне бодро, несмотря на слезы, произнесла я.

Недоумения на лицах добавилось. Конечно, погодка для водных процедур, прямо скажем, совсем не подходящая, темные серые тучи мрачными громадинами нависли над крышами, а порывы ветра хлестко бросали в лицо пыль. Из дверей показался наспех одетый Дима. Ускорилась, зачем вообще кому-то что-то принялась объяснять. Побежала дальше… Быстрее,  скорее на пляж, туда, где волны. Хочу броситься в их холодные объятья, попытаться остудить бурлящее варево из чувств в своей груди. Босые ноги нещадно кололи камни, но мне не больно. Точнее, эта боль такая чепуха, по сравнению с разрывающим душу осознанием – я ему не нужна, никогда не была нужна, для Мистера совершенства «это просто секс». Дима зачем-то бежал следом. Поматросил уже, самое время бросить и отправиться к невесте. Дима что-то кричал и сердито размахивал руками. Благо, ветер все слова уносил в другую сторону. Не хочу больше слышать гадости в свой адрес. У каждого человека есть свой предел, мой сегодня закончился. 

Вот и море. Волны, действительно, будь здоров, и ни одного желающего искупаться. Но мне сейчас ничего не страшно, точнее, очень страшно посмотреть Мистеру Совершенству в глаза, а все остальное чепуха.

– Не смей, Лягушонок, не смей, это опасно!

Ха. Мне все равно! Я безбашенная... Опасно только находиться рядом с тобой!

Бросаюсь в эти бурлящие волны с разгона, наскоком, прямо в одежде.

– Ненормальная! Сумасшедшая, идиотка, мать твою!!! – орал Дима на берегу.

Да, я идиотка, да, я сумасшедшая!

– Ненормальная-я-я!!!

Мистер Совершенство

—Я-я не поеду, Мистер Совершенство. Зря тащился в такую даль.

Раздраженно сел на узкой кровати номера. Ведь эта ненормальная и правда полезет в море, у нее напрочь отсутствует инстинкт самосохранение. В досаде отбросил от себя покрывало, которым накрыл после грехопадения свое хозяйство. А оно вдруг срикошетило в голову. Да, так что оглушило и ослепило. На простыне ярко алело кровавое пятно.

— Черт… Какого хрена?! — вырвался из моего рта потрясенный возглас.

Это ведь не может быть тем, о чем мне подумалось?! Лягушонок не может быть девственницей? Она встречалась с кучей парней, я по своему возвращению из Европы не меньше десятка насчитал. Исходил слюнями, подмечая каждого нового воздыхателя. Я самолично видел ее пьяной и голой в постели с Лешим. После такого разве можно остаться целкой?! У нее, видимо, месячные… Поэтому кровь. Одеяло продолжало больно рикошетить по голове. Но разве при месячных девушки носят белые трусики?! Когда я их стаскивал, они были насквозь мокрыми, но без кровавых разводов. Никаких прокладок, тампонов и тому подобной женской лабуды. Конечно я был перевозбуждённый, но тампон бы точно почувствовал? Не совсем же я идиот?!

Инна подбежала к двери…

— Не смей, Лягушонок, не смей уходить! — рявкнул я.

Мне срочно нужно во всем разобраться. Девственница в моей жизни была только одна, давным-давно, еще в ранней юности. Потом я, наоборот, предпочитал иметь дела с искушенными девицами. Да ну, на фиг, Лягушонок не может быть девственницей, она выросла настоящей красоткой, а вокруг толпы мужиков. Невозможно, и все тут. Только пятно на кровати, смеясь над этим «невозможно», продолжало больно колоть глаза. Инна была очень тугой и закричала, когда я, осоловевший от желания, со всей дури в нее врезался. Мне тогда подумалось, что это крик удовольствия, но, может, я неправильно, слишком самонадеянно, истолковал. По коже побежал холодок…

Мгновенно вскочил с кровати, нашел брошенные на полу штаны и стал их на себя напяливать.

Инна что-то говорила, кривила в деланной улыбке свои сексуальные губы, но я до конца даже не понимал слов. Мысли скакали галопом в голове… Мог ли друг детства оболгать Инну?! Вполне. Мне Кравцов всегда не нравился, Тухлый – он и есть Тухлый. Его никогда не было рядом, когда Инна нуждалась в помощи. Ясно, что Ник к ней давно неровно дышит, а Лягушонок не отвечает ему взаимностью . Находиться во френдзоне такой красотки – тяжкое испытание. По себе знаю, я долго пытался быть ей просто старшим братом.  Но зачем врать другому парню?! Как там его звали?! Да и картинка голой Инны в постели с фотографом до сих пор разрывала болью мозг.

— И еще, знаешь, никакой ты не Мистер Совершенство, Мудак Редкостный, хотя для тебя слишком звучно, Козел  Обыкновенный, вот твоя истинная суть.

Млять… После этой фразы я точно осознал — совесть не получится успокоить, Инна была девственницей. Целкой, мать твою! А не сказала, потому что гордая идиотка, постоянно непонятно кого из себя корчащая. И если это так, то я действительно мудак, козел, и еще осел каких поискать.