Красная лилия - Нора Робертс

—Бабушкой, — закончила за него Хейли и удовлетворенно кивнула, наконец заметив мелькнувшее в его глазах сомнение. — И как, по-твоему, Роз к этому отнесется?

—Скажу и узнаю.

—Я не могу... просто не могу все это осознать. — Хейли сжала виски ладонями, будто пытаясь остановить головокружение. — Я даже не понимаю, что чувствую. — Опустив руки на колени, она пристально посмотрела на него. — Харпер, ты не думаешь, что это ошибка?

—Наш ребенок не ошибка! — Он притянул ее к себе, почувствовал, как она борется со слезами. — Но большущий сюрприз.

Остаток дня Харпер провел как в тумане, время от времени заставляя себя сконцентрироваться. Столько всего предстояло продумать, решить, спланировать! Первые шаги были ему кристально ясны, как начальный алгоритм при любой прививке.

Он отвезет Хейли к врачу, убедится, что с ней и с ребенком все в порядке. Начнет читать книги по внутриутробному развитию, чтобы понимать процесс и ярче представлять, что тампроисходит.

Они поженятся как можно быстрее, но без суеты, чтобы все было осмысленно и практично. Он вовсе не хочет, чтобы Хейли выходила замуж в спешке и словно по необходимости, и сам этого не желает.

Он хочет жениться в Харпер-хаусе. В садах, которые помогал растить, в тени дома, где вырос. Только здесь он хотел дать свои обещания Хейли и — вдруг осознал Харпер — Лили и будущему малышу, который сейчас размером всего с рисовое зернышко.

Этого он хотел и к этому, похоже, шел всю свою жизнь, хотя и не задумывался раньше. Но сейчас у него не было никаких сомнений.

Хейли и Лили переедут к нему. Он поговорит с мамой о необходимых изменениях бывшего каретного сарая. Разумеется, стиль и душа старинной постройки будут сохранены.

Пространства для детей понадобится побольше. Они тоже вырастут в Харпер-хаусе с его садами и рощами, с его историей, которая будет принадлежать им, как принадлежит ему.

Все это Харпер ясно себе представлял, только не мог мысленно увидеть ребенка. Ребенка, отцом которого являлся.

Рисовое зернышко? Как нечто столь крохотное может быть таким огромным? И уже бесконечно любимым?

Только кое-что необходимо сделать немедленно.

Харпер нашел мать в саду. Роз высаживала на одну из клумб астры и хризантемы.

В обрезанных голубых брюках в коричневых и зеленых разводах от земли и растений, старой футболке, надвинутой на глаза шляпке, тонких перчатках, босая — шлепанцы валялись в стороне, — Розалинд стояла на коленях у края клумбы.

Ребенком Харпер верил, что мама неуязвима, как его любимые супергерои. Она знала про него все, хотел он того или нет. У нее были ответы на все его вопросы, она его обнимала и иногда целовала... опять же, хотел он того или нет, так что кое-какие случаи Харпер и сейчас был не прочь обсудить.

Но главное, мама всегда была рядом, всегда была его опорой. В лучшие времена, в худшие и между ними. Постоянно.

Теперь пришла его очередь.

Роз подняла голову, почувствовав его приближение, тыльной стороной ладони смахнула пот со лба. Его, как всегда, поразила красота ее безмятежного лица.

—У меня был чудесный день. Решила продлить его, украшая эту клумбу. Вечером пойдет дождь.

—Да. — Харпер машинально взглянул на небо. — Надеюсь, хорошо польет.

—Твои бы слова да богу в уши. — Роз прищурилась от еще яркого солнца, внимательно разглядывая сына. — Ты такой серьезный! Присядь-ка, не то я сверну себе шею.

Харпер присел на корточки.

—Мне нужно с тобой погворить.

—Как обычно, когда у тебя такое серьезное лицо.

—Хейли беременна.

—Так... — Роз положила на землю садовую лопатку. Очень осторожно положила. — Так, так, так...

—Она только сегодня это узнала. Она думает, недель шесть. У нее были симптомы... наверное, вы называете это симптомами, но она не обратила внимания, решила, что это из-за последних волнений.

—Я понимаю, как это могло случиться. Как она?

—Немного расстроена, немного испугана. Кажется.

Роз сняла его темные очки и заглянула в глаза.

—Как ты?

—Потихоньку осознаю. Я люблю ее, мама.

—Я знаю. Харпер, ты счастлив?

—Я много чего чувствую. И счастье тоже. Я понимаю, ты не этого от меня ждала.

—Харпер, совершенно не важно, чего я ждала или на что надеялась. — Роз выбрала голубую астру, воткнула ее в уже выкопанную ямку, засыпала землей и утрамбовала. — Важно то, чего хочешь ты, чего хочет Хейли. Важны маленькая девочка и ваш будущий ребенок.

—Я хочу жениться на Хейли и официально стать отцом Лили. Я хочу нашего будущего ребенка. И я понимаю, каким неожиданным это может показаться. Хдоп, и сразу целая семья, но... Не плачь! Умоляю, не плачь!..

—Я имею право поплакать, когда мой первенец объявляет, что делает меня бабушкой. Чего же мне не пореветь от души? Где, черт побери, мой платок?

Харпер вытащил платок из заднего кармана матери, протянул ей.

—Я посижу минутку. — Роз плюхнулась на землю, вытерла глаза, высморкалась. — Всегда знаешь, что этот день придет. Знаешь с того момента, как берешь на руки своего новорожденного ребенка. Это не самая первая мысль и, может, не совсем отчетливая, но оно есть, это знание, эта раскручивающаяся пружинка. Жизненные циклы. Женщины их понимают. И садовники. — Она раскинула руки, приглашая сына в объятия. — Харпер, ты станешь папочкой.

—Да.

Он всегда — и в счастливую минуту, и в трудную — мог прижаться носом к ее теплой шее.

—А я стану бабушкой. Бабушкой двоих внуков! — Роз отстранилась, потом расцеловала его в щеки. — Я люблю малышку. Она уже наша. Я хочу, чтобы вы с Хейли знали, что я именно так чувствую и счастлива за вас. Хоть вы и подстроили так, что будущий малыш родится в самый пик сезона.

—Действительно... Не подумал об этом.

—Я тебя прощаю. — Роз рассмеялась, стянула перчатки и взяла сына за руки. — Ты просил Хейли выйти за тебя замуж?

—Вроде того. Вообще-то я сказал, что она выйдет за меня замуж. И не смотри на меня так сурово.

Брови Роз взлетели вверх, глаза заледенели.

—Но ты заслужил этот взгляд.

—Я разберусь. — Харпер взглянул на их соединенные руки, поднес одну за другой к своим губам. — Я люблю тебя, мама. Ты устанавливаешь высокую планку.

—Какую планку?

Он посмотрел на нее в упор.

—Я не женился бы на женщине, которую любил бы и уважал меньше, чем люблю и уважаю тебя.

Слезы снова потекли по ее щекам.

—Кажется, мне не хватит этого платка.