Судьбы вершитель, спусковой крючок - Владимир Колычев

* * *

Рите не очень нравился план, по которому они действовали за неимением лучшего. Но Егор его так усовершенствовал, что она до сих пор не могла оправиться от шока. Точнее сказать, он его усугубил.

– Ты хоть знаешь, что ты псих?

Они тайком пробирались к своему дому, но Егору показалось, что в соседнем коттедже никого нет. Рита сказала, что соседи август обычно проводят на море.

Раньше в Сочи ездили, сейчас осваивают Средиземноморье. Она не была уверена в том, что говорила. Но слово было сказано, и Егор отправился на разведку.

Вернулся он с окровавленной рукой. Рита слышала шум борьбы со сторожевым догом и решила, что он его зарезал.

– Почему?

– Потому что пса должен кто-то кормить, – тихо сказала Рита. – А Лорда найдут мертвым. Поднимут тревогу… Не надо было его убивать.

– А кто тебе сказал, что я его убил? Мы просто побеседовали… – сказал Егор, прикрывая ладонью рану на руке.

– Вижу, чем беседа закончилась.

– Ну, будем считать, что это легкое недоразумение. Но мы с Лордом его разрешили. И теперь, смею заметить, любим друг друга нежной собачьей любовью… Кстати, не зря его зовут Лорд.

– Почему?

– Я давно заметил, что многие люди стремятся дать собакам громкие имена. Бароны, Лорды, Графы… Пышно по форме и примитивно по содержанию. Как правило, такие люди и мыслят примитивно… Не знаю, как твои Черепановы. Сейчас узнаем, как они мыслят…

– Как мы это узнаем?

– Сигнализация в доме. Я перерезал телефонный провод. Сейчас посмотрим, приедет охрана или нет… Если он поставил сигнализацию на обрыв, то приедут. Если примитивная система, то нет…

– Из тебя бы вышел неплохой домушник.

– Нет. Из меня бы вышел неплохой домосед. Так устал от всего этого, что сиднем бы дома сидел. Лишь бы меня никто не трогал…

– И я?

– Нет, тебе можно. Но только с любовью.

– С нежной собачьей?

– Нет, пусть лучше будет суровой, но человеческой…

– Ну нет, суровой любовью я сыта по горло.

Артем не давал ей покоя – снимал с нее стружку на занятиях по боевой и киллерской подготовке. И Егор измучил ее экстремальными ситуациями… Она тоже мечтала сейчас о покое, о тихой любви и горячей ласке…

Отключение сигнализации осталось незамеченным для дальней охраны. И собака никак не отреагировала на повторное появление Егора. Но железные решетки на окнах не желали впускать его в дом. Тогда он забрался в слабозащищенный хозблок, нашел там ножовку по металлу. С ней по водосточной трубе забрался на балкон второго этажа.

Пока он занимался одним делом, Рита прокралась в свой двор, нашла тайник с запасным ключом, проникла в дом, отключив сигнализацию. Не зажигая свет, в темноте прошла на кухню, открыла холодильник, смела оттуда все содержимое, похозяйничала в баре, сунула в сумку аптечку. Немного подумав, включила воду, зажгла колонку; закрывшись в ванной, включила свет и встала под душ. Артем приучил ее к холодной воде, но сейчас она хотела только горячую. И так разнежилась под мягкими струями, что едва не заснула в своей комнатке, куда зашла за вещами.

Там же за шкафом должны были быть и деньги – все, что заработала она за последнее время: аренда за московскую квартиру, гонорары за исполненные заказы. Всего – сорок восемь тысяч долларов. Но что-то сомневалась она, что деньги будут на месте. Артем знал, что у нее есть собственные сбережения, и если бы он захотел их найти, то никакой тайник бы не помог. А ведь он должен понимать, что Рита предала его… Но деньги были на месте. Или Артем еще ничего не знает. Или у него не было возможности побывать дома. Или он не думал, что Рита посмеет прийти сюда… А может, он по своей сути злой, но честный человек…

Из дома она вышла, тщательно прибравшись за собой. Включила сигнализацию, закрыла дверь. И очень осторожно перебралась на соседскую территорию. Она должна была замести за собой следы, как хитрая лисица, бегущая от матерого волка.

Она поспела как раз к тому моменту, когда после долгой и упорной борьбы Егор справился с замком на дверной решетке. Затем он снял стекло с обычной двери, забрался в дом. Обследовал его, спустился вниз, после чего ему пришлось уговаривать собаку, чтобы та не рычала и не бросалась на Риту, когда она по той же водосточной трубе лезла на балкон.

– Ну, вот и все, – сказал он, снова забравшись в дом вслед за ней.

– Боюсь, что это начало…

– Хорошее начало тоже много значит…

Она посмотрела на часы, которые прихватила из дома. Половина четвертого утра. Хотелось спать, но Рита снова была под напряжением, нервы на пределе – не до сна.

– Руку тебе надо обработать, – сказала она.

– Да там уже все в порядке…

– Все равно…

Они осторожно спустились на первый этаж, она зашла в ванную, открыла кран – никаких признаков жизни. Пришлось искать запорный кран. Нашла, пустила воду. Раздела Егора до пояса, обработала рану на руке, перебинтовала.

– Хорошо бы искупаться, – сказал он.

– Вода холодная. А где у них здесь котел, я не знаю…

– Ничего, мы люди привычные…

– Тогда дерзай. Пойду покараулю.

Она поднялась в комнату на втором этаже, откуда просматривалась подъездная дорога к дому. Тихо в поселке, сонно горят фонари.

Рита услышала, как в холле за дверью скрипнула половица. Это было единственное, чем выдал себя Егор. Он бесшумно вошел в комнату, подкрался к Рите. Она делала вид, что не замечает его. И только когда он потянул к ней руки, чтобы закрыть глаза, она тихонько спросила:

– Как водичка?

– Бодрит. Согреться бы.

Он прижался к ней насухо вытертым, но сверху еще холодным торсом.

– Заморозишь, черт! – улыбнулась она.

Глубинное тепло его тела согрело ее. Энергия сильного и желанного мужчины зажгла кровь.

– Ты такая… – зарываясь носом в ее волосы, жарко задышал он.

Она чувствовала силу его желания; знала, что сейчас произойдет.

– Может, не надо?

– Ну, если ты не хочешь…

– Я хочу… Но мы в чужом доме…

– Все равно…

Она была в спортивном костюме, брюки из мягкой ткани стягивались легко…

– Так нельзя, – закрывая глаза, прошептала она.

– А если очень хочется?

– То можно…

– Тогда в чем дело?

– Артем был бы против.

– Плевать на него…

Но, видно, Егор плюнул так далеко, что попал в Артема. Он уже готов был начать, когда к дому на скорости подъехали два джипа.