Зовите некроманта - Иванна Осипова

Сохраняя твёрдую уверенность тона, Вальд прошептал:

— Нет, Лори. Я чудовище. И тебе лучше не забывать об этом.

Воспользовавшись моим замешательством, он ускользнул и уже от двери в кабинет сказал:

— Отправляйся к отцу. Я один займусь заказами сегодня.

— Я верну деньги. Отдам, когда получу назначение, — пообещала я.

Внезапная радость оказалась омрачена мыслями о будущем. В нём не было Вальда и уютного особняка, где мы проводили вечера у камина. Всем сердцем я привязалась к оранжерее с порхающими бабочками и рассадой; к лаборатории, пропахшей травами. Мне стала дорога молчаливая Лур.

«Ещё не скоро. Я только в начале пути», — утешила я себя.

Но знала, что в будущем были неизвестность и пустота. А сейчас я должна завершить важное дело, поэтому собралась и поехала в город. Скачка на лошади и морозный воздух помогли собраться. Я думала, то обязательно спасу Вальда от перевёртыша. От самого себя. Придётся снова подняться в мансарду. Я боялась увидеть, каким стал Вальдрет после ритуала. Боялась ненависти, готовой вспыхнуть во мне. Настойчивый голос пленника и холодная игла в сердце напоминали, кто враг. Вальд — мертвец, готовый привести нежить в мой мир! Притворщик, занявший чужое тело. И кто бы подумал, что враг станет важнее исполнения долга некроманта и ближе родных людей!? Я, как и прежде, оставалась глупой наивной девчонкой, верящей в свою способность всё изменить.

— Неотложный разговор, отец! — я влетела в дом лорда Киффла, не позволяя никому остановить меня. — Где Клайв!? Пусть его позовут!

Решительная, не допускающая возражений, я первой поднялась в кабинет. Кажется, отец опешил от моего напора. Когда к нам присоединился Клайв, я с видимым спокойствием расположилась в кресле. Прежде желала услышать историю из уст родных. В приоткрытой двери мелькнула фигурка Мелиссы. Она всегда обожала подслушивать.

Братец с неподдельным высокомерием оглядел меня и отвернулся. Мужской наряд, короткие волосы и независимый вид пришлись не по нраву наследнику лорда Киффла. Я точно знала, как сильно он злится. Пусть некроманты служат землям, но сестра-ведьма, живущая под одной крышей с чужим мужчиной — позор для приличной семьи.

— Рассказывайте! — без предисловий я кинулась в атаку. — Куда вы вложили состояние?!

Клайв побледнел. Отец подскочил на месте, впившись в меня взглядом. Они не ожидали, что я проведаю об их провале.

— Да! Я всё знаю. Можете не отпираться, — я не отступала, посматривая то на одного, то на другого.

Брат сжал челюсти, показывая, что ничего не скажет. Гордость лишила его языка.

— Проклятые шахты, — проворчал отец. — Я никогда не рисковал, но дело выглядело верным. Мы бы покрыли расходы и получили прибыль. За последние годы порядком поиздержались.

— Конечно! — я не удержалась от реплики. — Когда жена Клайва постоянно требует новые украшения и платья!

Клайв прошипел что-то мерзкое, но так тихо, что я не разобрала. Защищал ненаглядную жёнушку-предательницу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вздохнув, отец продолжил:

— Сторм предоставил рекомендации от акционеров из столицы, донесения геологической разведки... Да что там говорить! — он махнул рукой.

— Натаниэль Сторм? — я даже не удивилась. — Он втянул вас в аферу? Вы поверили человеку, которого видели впервые в жизни?

— Напомню, что он кузен моей жены, — не выдержав, взвился Клайв.

Сжав кулаки, он с угрозой наклонился ко мне. Пришлось небрежно взмахнуть рукой и показать малахитовое пламя. Оно охватило ладонь, а я сузив глаза, смотрела на брата.

— Кузен?! И не присутствовал на свадьбе!? — напомнила я, усилием воли обрывая течение дара.

Огонь угас.

— Ведьма, — тихо процедил Клайв.

Рассчитывал обидеть меня, но правдой невозможно оскорбить. Я ведьма из Ордена некромантов и горжусь этим! Никогда в родном доме я не чувствовала себя такой лёгкой и свободной.

— Сторм был в отъезде, — в итоге не растерялся братец.

Он не сомневался в словах Мэл. И отец поддержал его.

— Сторм потерял собственные средства, дочка. Всеми бумагами занимался его приятель. Негодяй сбежал, получив золото.

— И вы верите?! — я изумилась доверчивости людей, которых никогда не считала глупцами. — Я бы встряхнула его как следует!

— Сторм уехал улаживать дела в столице, — зло буркнул Клайв. — Встряхнула! Ты со своим любовником совсем забыла о приличиях и законах!?

— Клайв! — рявкнул лорд Киффл.

Казалось, воздух в комнате стал гуще.

— Ты слишком доверчив, братик. Веришь Сторму. Веришь жене. И не допускаешь мысли, что они лгут. Оба…

Я не испытала удовольствия, уколов Клайва. Думала, что с наслаждением расскажу ему об измене Мелиссы, но во рту сделалось кисло, а заготовленные фразы остались не высказанными. Я пожалела гордость брата, но ему было достаточно и намёка.

— Ещё слово и я выкину тебя на улицу, — взревел братец, забыв о чопорности и достойном поведении. — Девчонка!

Схватившись за голову, отец скрючился в кресле. Я затолкала назад обидные слова, готовые вырваться наружу. Мы терзали отца этой ссорой. Поднявшись, я отошла к двери. Развернулась в пол-оборота и заглянула в полураскрытую дверь. Любопытные и злые глаза невестки сверлили меня.

— Я нашла деньги, Мэл. Можешь заказывать платье для зимнего праздника, — нарочито громко сказала я.

Документы я положила на стол перед лордом Киффлом. Выражение лица Клайва стало особой наградой. Я долго помнила эту растерянную и униженную маску. Как и лицо Мелиссы. У неё тряслись губы, а злость была почти осязаема. С радостью покинув особняк, я помчалась в дом, где меня ждал Вальд. Там у меня было более важное дело, чем разбираться с неверной женой брата. За отца я была спокойна.

Я считала, что семейные проблемы остались позади, но той же ночью произошло необычное событие. Оно позволило до конца разрубить тугой узел из вранья и слепой веры Клайва. Уснула я поздно. Всё думала о мансарде и Вальдрете. Мне нужно было набраться решимости, чтобы снова говорить с зеркальным призраком. Человеческие поступки наставника доказывали, что крупицы сердечности остались в нём. Я хотела удостовериться, что помощь пленнику не навредит Вальду, но соединит обе части души некроманта в одном теле и изгонит перевёртыша. Больше я не попадусь в ловушку собственной импульсивности и эмоций.