Инферно - Бьянка Скардони

всё ещё казалось неправильным лежать в тёплой постельке, когда Трейс в беде.

Да, конечно, я ничем не могу ему помочь, пока мы не разберёмся, с чем именно имеем дело, но оттого ничуть не легче сидеть и ждать, застряв на очередном уровне игры.

Перевернувшись на живот, я попыталась успокоиться и заснуть, но каждый раз, стоило мне закрыть глаза, перед внутренний взором возникал образ Трейса со стеклянными глазами. Я никогда ещё не видела, чтобы его взгляд был таким безжизненным, лишённым света, который всегда горел в нём. Это пробирает меня до костей.

Я скинула покрывало с ног и снова развернулась, а потом ещё и ещё. Я не могла расслабиться: мне всё казалось, что нечто ползёт прямо под кожей. В голове скакали галопом мысли о будущем — о том, что от него осталось. Всё ещё так много вопросов без ответов, так много ужасных путей развития, а я блуждаю в кромешной тьме, ничего не зная. Жив ли Трейс? Смогу ли я спасти его? И самое страшное: если нет…

То что тогда?

Эта мысль вызвала новую волну тревоги, прокатившуюся по всему телу. Невыносимая мысль. Я старалась думать о чём-то другом, лёгком и приятном, но не могла ни за что зацепиться. Сколько бы я ни старалась, мой разум возвращался к той катастрофе, что творится сейчас с моей жизнью. И к его глазам, преследующим меня…

Я снова легла на спину и уставилась в стену напротив кровати. Было слышно тихое движение в соседней комнате — спальне Доминика. Он был достаточно близко, чтобы я могла это услышать, но недостаточно, чтобы мне полегчало от его присутствия.

Чем дольше я позволяла себе думать о нём, тем больше откликалась связь, умоляя меня о небольшой передышке, которую мог дать мне только он. Само собой, я держалась, не поддавалась, но заснуть от этого было только тяжелее.

Я снова перевернулась и нащупала телефон на тумбочке.

4:32

Понимая, что сон в ближайшее время мне не грозит, я вылезла из кровати и решила пойти на кухню, набить чем-то пустой желудок. Может, из-за этого я не могу заснуть.

Я тихонько спустилась вниз и набрала себе тарелку хлопьев. В тишине безлюдной кухни я прислонилась к стойке и помешала хлопья ложкой, размышляя над словами Габриэля про кровную связь. Чем больше я думаю об этом, тем больше склоняюсь к тому, что он прав: мне нужно что-нибудь, что поможет справиться с ломкой и при этом не позволит потерять себя окончательно, и если таким вариантом являются регулярные дозы, то я всеми руками и ногами за.

Всё лучше, чем эта мучительная боль от постоянного сопротивления.

Заставив себя поесть ещё немного, я сполоснула тарелку и на цыпочках поднялась по лестнице. Сердце и разум требовали, чтобы я вернулась к себе, но каким-то невиданным образом я оказалась перед дверью Доминика, раздираемая противоречивыми чувствами. Внутри меня шла война, грозившая разорвать меня надвое. С одной стороны, сердце кричало, чтобы я шла обратно в свою постель и стойко продолжала терпеть, чего бы мне это ни стоило. Но была и другая сторона. Ноги будто бы приросли к полу и отказывались уходить, несмотря на все мои мысленные проклятья.

По-видимому, у моего тела было своё мнение, и оно не хотело страдать вместе с сердцем.

Признавая поражение, я постучалась в дверь.

Ответа не было.

Я постучала снова, подождала две секунды и открыла дверь.

Кажется, терпение — это не моё.

— Ты же понимаешь, что смысл стучать в дверь в том, чтобы дождаться ответа, — упрекнул меня Доминик ровным тоном, прозвучавшим как расстроенное пианино. Он лежал на кровати, без рубашки, скрестив щиколотки, и держал в руках книгу.

— Благодарю за урок этикета, — я неловко перенесла вес с ноги на ногу, всё ещё стоя на пороге. — Можно войти?

— Ну, в зависимости, — произнёс он, откладывая книгу. Очерченные мышцы пресса пришли в движение, когда он поднялся с кровати и направился ко мне в полумраке комнаты.

— От чего? — спросила я, изо всех сил стараясь не опускать взгляд.

— От того, зачем ты пришла.

Я сама не до конца понимала.

— Я не могу заснуть, — призналась ему, непроизвольно скользнув взглядом по его обнажённой груди, стоило ему остановиться прямо передо мной. Я тут же пожалела об этом, потому что мои щёки обожгло румянцем. Подняла глаза и увидела триумфальную улыбку.

— Нравится то, что видишь? — он подался вперёд, опираясь предплечьем на дверной косяк, как бы предоставляя мне лучший обзор.

Я мгновенно ощетинилась.

— Ты настолько уверен в себе?

— Ты даже не представляешь, — он ухмыльнулся, мои щёки так горели, что чуть ли не плавились.

Это была плохая идея.

Очень плохая.

— Мне не стоило сюда приходить.

— Наверное, — согласился он.

Мудак.

Я развернулась и попыталась уйти, но он быстро схватил меня за руку и вернул обратно, закрывая за мной дверь на замок.

Я попала.

— Дом…

Он прижал палец к моим губам, не давая договорить.

На секунду я растерялась, подумав, что он услышал, как кто-то идёт по коридору, но затем его рука скользнула с губ и легла на мою талию, и я поняла, что третьи лица здесь ни при чём, тут только мы.

— Может, скажешь, зачем ты на самом деле здесь, — он смотрел на меня так, будто уже знает ответ. Как если бы я пришла по зову кровной связи.

— Не за этим, — отрезала я, но слова даже мне самой показались ложью.

Его голодный взгляд опустился на мой рот, а затем на шею.

— Тогда зачем?

— Я… не знаю.

Его глаза вновь посмотрели в мои.

— Не играй со мной в игры, ангел. Мне это не нравится.

— Я не играю.

— Нет?

— Нет.

— Тогда что ты делаешь?

Правда в том, что у меня нет ни малейшей идеи, какого хрена я творю.

— Я просто… Не