Близнецы святого Николая. Повести и рассказы об Италии - Василий Иванович Немирович-Данченко

день моют с ног до головы! – рассказывали другие дети, дивясь на этих маленьких страстотерпцев.

Платье на них чистенькое – чуть оборвется, каждая бабушка спешит починить.

– Избалуете вы их – дрянью вырастут! – замечал усердствующим бабам каноник.

– А св. Николай на что?

– Да ведь с вами никакой святой не совладает. Плюнет и уйдет в сторону, делайте – де, как хотите.

В церкви Бепи с Пепой тоже ходили вперевалочку и за ручку. Это до слез пленяло бабушек. Местный фотограф увековечил близнецов – и у каждой барийской бабы непременно была их карточка на стене, вся, разумеется, засиженная мухами до неузнаваемости…

– Теперь еще ничего. А вот вырастет Пепа – беда будет ее будущему мужу.

– Почему?

– Как же – подумайте, у него вместо одной окажется сотни две тещ. Есть от кого повеситься.

И добродушный каноник хохотал во всё горло, представляя себе весь ужас подобного положения.

VII

Св. Николай действительно хранил близнецов.

Они отлично росли в тени собора, под арками, в безмолвии и священной тишине нижней церкви. Дети так освоились с нею, что, случалось, играли вокруг золоченого алтаря, под которым лежать мощи, в то время как очередной пастор совершал мессу, а в глубине старый орган наигрывал несколько легкомысленные мелодии Палестрины[8]. Бепи с Пепой великолепно выдержали все болезни, полагающие судьбою детскому возрасту. Еще бы, ни за одним маленьким королевским принцем не было такого ухода, как за ними. Бабушкам приходилось и дневать и ночевать над постельками, в которых лежали близнецы. Казалось, что святыня, под защитою которой они росли, окружила сирот чудесным ореолом даже и для их товарищей. На юге дети за тычком не гонятся. Бепи с Пепой не раз видели как споры их маленьких друзей и подруг разрешались единоборством, достойным Гектора с Ахиллесом. Потом юные герои гордо ходили с подбитыми глазами и шишками на лбу, с расквашенными носами и тому подобными орденами, питающими самолюбие младенческой невинности.

Такие знаки отличий только раз достались на долю Бепи. Какой – то из крохотных оборвашек ни с того ни с сего уронил толстую Пепу. Та хотя и не ушиблась, но от испуга заорала, да так, что Бепи счел своею братскою обязанностью непременно за нее вступиться. Забыв, так сказать, духовный сан, он ярко накинулся на четырехлетнего задиру и в свою очередь угостил его такою затрещиной, что карапузик в первую минуту был слишком удивлен этим и не нашелся что ему делать. Тем не менее, опомнившись, он обнаружил великую для его беспанталонного возраста боевую опытность. Он собрал своих и, когда Бепи с Пепой держась за руку вышли из церкви, накинулся на первого и оттузил его по мере возможности. Близнецу досталось бы сильнее, но св. Николай, очевидно, не лишил его своего покровительства.

Как раз в ту минуту, как Бепи лежал на животе, брыкаясь толстыми ножками, и ревел во всю, в глубине узкой улицы показалась Пеппина. Она мгновенно оценила положение обоих воюющих сторон. Немедленно в победителей полетел сначала один башмак с деревянным каблуком, а затем улепетывавшего мстителя настиг как раз у поворота за собор другой башмак, и попал в то место, которое всякому ребенку положено самою судьбою для восприятия всевозможных воздаяний. Не прошло и мгновения, как Пеппина в крикливую стаю этой мелюзги ворвалась истинным ураганом. Детишки метались во все стороны, но стихийная дама настигала их повсюду и, наскоро отшлепав одного, уже стремилась к другому.

В это время Бепи с Пепой заняли обсервационный пункт на ступенях собора и оттуда спокойно любовались торжеством добродетели. На гвалт, поднятый Пеппиной, сбежались другие бабушки и в маленьком масштабе повторили здесь сцену Иродова избиения младенцев. Потом детей долго стыдили: «Кого вы вздумали задирать, ведь это близнецы св. Николая. Они сироты и за них вступится сам угодник Божий!» Доказательство справедливости этого было на лицо и дети уверовали, что Бепи с Пепой на особом положении. Их нельзя трогать и задевать. Тем более что, разобравшись, бабушки водили своих оборвашек к раке святого и там опять читали им наставления.

Таким образом, после нежданного циклона, близнецы уже росли вполне безмятежно. Даже во время свалок, когда дети разделялись на враждебные партии и на площади собора смело начинали вселенскую потасовку, от которой даже окрестные собаки прятались куда попало, а взъерошенные коты возносились на плоские кровли поближе к их трубам – Бепи с Пепой, взявшись за ручки, спокойно проходили через объятые воинственным огнем дружины сражающихся. Если же они удосуживались попасть в слишком опасный пункт, где в данную минуту совершался решительный момент боя, то кто – нибудь из вождей победоносной армии схватывал их за концы рубашек, торчавших неизбежно, как полагается детскими модами, позади в разрезах штанов (ибо и Пепа носила таковые же) и оттаскивал сирот назад.

– Здесь не ваше место, видите, дерутся. Достанется вам по затылку – нас же бабушки драть будут.

И проникаясь великою мудростью этого детского совета, Бепи с Пепой за ручку подымались на ступени и там под защитою громады мраморного св. Николая оставались спокойными зрителями героического эпоса.

У них притом была своя роль и свои обязанности, чисто, впрочем, духовные.

В Бари очень часты религиозные процессии. То и дело по узким белым улицам медленно движутся кресты, хоругви, мощи святых и Мадонна, одетая на этот случай местною портнихой в самое модное платье. «Banda municipale» впереди открывает шествие иногда гимном Гарибальди, иногда королевским маршем, а то какою – нибудь арией из оперы, не всё ли равно, лишь бы в участвующих совершался надлежащий подъем духа. Вверху на плоских кровлях девушки поют свое, совсем не в лад старым священникам, двигающимся в средоточии процессии, окутанным фимиамом и от солнца прикрытым балдахинами с страусовыми перьями. И вот тут – то Бепи с Пепой исполняли провиденциальное назначение, умиляя сердца грубоватых рыбаков, контрабандистов, не совсем безопасных членов таинственных обществ Malavita[9], Camorra, Mafia и других. Близнецы св. Николая должны были изображать ангелов. На них ярко горело трико, покрытое серебряной или золотой чешуей, а позади красиво колыхались крылья из лебединых перьев.

– Ну вот совсем ангелы, точь – в – точь ангелы – радовались бабушки, очевидно вполне знакомые с небожителями, которых они еще видели вчера и увидят завтра.

Местный художник подарил близнецам св. Николая луки и колчаны со стрелами. В первую же процессию наивные каноники дали им в руки первые и за спину, между лебедиными перьями, закинули вторые.

– Ну уж теперь их и не