Шпионские игры - Марк Хеншоу

— Или дайте мне сто трупов, или я не желаю ничего слышать, — проворчал Дрешер. — Если речь о Европе, то хотя бы пятьдесят. И где мой горячий шоколад?

— Знаете, под вашей неприветливой оболочкой бьется стальное сердце, — сказала ОТЛАА.

— Сочувствие для слабых, — ответил ей Дрешер. — Вот почему я босс, а вы мой пеон.

— Вся моя жизнь — служение, — сказала аналитик.

— Не будьте смешной, ОТЛАА.

— У меня, вообще-то, есть имя, — заметила она.

— Угу, и имя это — ОТЛАА. Что там у вас?

— Срочная депеша из Тайбэя. В полицейских фургонах и машинах «скорой помощи» увозят множество людей, в том числе один труп. Местные только что арестовали шефа резидентуры Большого Брата.

ОТЛАА бросила бумагу Дрешеру. Срочные депеши требовали немедленных действий, независимо от времени получения. В штаб-квартире, где всегда кто-то находился на дежурстве, с этим проблем не возникало. Хуже было, когда подобную депешу получали в резидентуре, — в этом случае кому-то, обычно самому младшему резиденту, приходилось являться на работу в любое время дня и ночи.

Взяв распечатку, Дрешер дважды пробежал ее глазами и посмотрел на аналитика:

— Зачем им потребовался отряд химической защиты?..

Он замолк на середине фразы. Ни один из ответов, которые подсказывал усталый разум, не внушал оптимизма.

— Угу. Отряд химзащиты вызвали во время облавы. Агентство национальной безопасности отнесло вызов к категории «панических». Кто-то столкнулся с весьма неприятным сюрпризом. Сейчас поднимают на ноги всех, кто знает хотя бы основы китайского, но им потребуется еще несколько часов, чтобы все перевести.

Переводчиков со сложных языков найти было непросто, а китайский входил в первую пятерку.

— Есть жертвы среди гражданских? — спросил Дрешер.

Дела обстояли все веселее.

— О жертвах не сообщается.

Он что-то проворчал себе под нос.

— Есть какая-то реакция с материка?

— Пока нет, — ответила девушка. — В пекинской резидентуре говорят, что собираются задействовать своих агентов. Но кого именно — не сказали.

— Даже не думайте спрашивать, — велел Дрешер. — Вы их только разозлите.

Национальная секретная служба ЦРУ, подразделение, занимавшееся настоящей шпионской работой по вербовке иностранных предателей, тщательно оберегала свои источники. Двенадцать русских агентов, погибших по вине Элдрича Эймса, стали тяжким напоминанием о том, что разведывательная сеть может оказаться весьма хрупкой. Но аналитик из ОТЛАА была лишь честолюбивым молодым сотрудником и еще не знала, что задавать лишние вопросы не следует.

— В местных новостях и в Интернете ничего нет, — сказала ОТЛАА, не обращая внимания на упрек. — Похоже, Тайбэй взял прессу под контроль. Ничего похожего на историю про китайского шпиона, который привез на остров химическое оружие, чтобы припугнуть местных.

— Не стоит предполагать, что это химическое оружие, — поправил ее Дрешер. — Вполне могла быть какая-то утечка газа, или кто-то случайно оказался в зоне действия какого-нибудь слезоточивого вещества. Докладывайте только о фактах, а анализ оставьте при себе.

Под стеклом на его столе лежала карта часовых поясов. В первой депеше говорилось, что аресты начались в 18:30 по восточному стандартному времени, шесть часов назад. При разнице в двенадцать часов 18:30 в Вашингтоне соответствовало 6:30 утра в Пекине и Тайбэе. Облавы прошли почти на рассвете. Дрешер взглянул на экраны. Брюнетка с канала Си-эн-эн рассказывала о вчерашнем небольшом падении индекса Доу — Джонса — ничего не значащая информация, нужная лишь для того, чтобы занять минуту эфирного времени в промежутке между новостями. Блондинка с Би-би-си говорила о митингах рабочих в Париже, другие каналы сообщали о событиях того же порядка.

— До иностранных новостных служб еще не добралось, — заметил Дрешер. — В Госдепартаменте что-нибудь знают?

— Их дежурные еще не видели доклада.

Откинувшись на спинку стула, Дрешер перечитал две депеши и наконец позволил себе улыбнуться. Сон как рукой сняло. Адреналин куда лучший стимулятор, нежели кофеин. На Тайване арестованы двенадцать человек, и о некоторых из них известно, что они работают на китайское министерство госбезопасности, а арестовывавшие их офицеры выведены из строя. Давид ткнул Голиафа в глаз острой палкой, и Голиаф смог ответить тем же.

Старший дежурный снял трубку и без сожаления нажал кнопку быстрого вызова. Директор ЦРУ ответила со своего домашнего телефона после третьего звонка.

— Говорит оперативный центр, — произнес Дрешер. — Перехожу на закрытый канал.

Он нажал кнопку, включавшую шифрование разговора.

Штаб-квартира ЦРУ

Въезд с шоссе 123

Кира Страйкер свернула с шоссе 123 к комплексу зданий штаб-квартиры и притормозила свой красный «форд-рейнджер», подъезжая к будке охраны. Укрытие из стекла и стали соединялось с находившимся справа пропускным пунктом для посетителей аркой из грязного бетона, открытой всем ветрам. Кире становилось не по себе при мысли о том, что придется опустить стекло, но выбора не было. В машину ворвался ледяной воздух, и Кира сунула пропуск под нос охраннику. Второй охранник стоял по другую сторону двухполосной дороги, сжимая руками в перчатках винтовку М-16. Третий, которому повезло больше, сидел в отапливаемой будке слева, а на расстоянии вытянутой руки от него стоял дробовик «моссберг» двенадцатого калибра. Наверняка внутри пропускного пункта были и другие, с девятимиллиметровыми «глоками», а может, и с более мощным оружием. Машина Киры была единственной на дороге, и все внимание охраны было привлечено к ней. На мгновение у нее возникла мысль промчаться через пропускной пункт на полном ходу, но она быстро сообразила, что охранники не станут стрелять. Просто приведут в действие пневматические заграждения, которые расплющат ее машину. Потом они арестуют ее и проведут остаток дня в комнате для задержанных, снова и снова спрашивая, зачем сотруднику ЦРУ с действительным голубым пропуском понадобилось совершать подобную глупость. Вряд ли они сочтут нежелание идти на работу достаточным оправданием.

Охранник лениво махнул рукой, подавая ей знак ехать дальше. Кира убрала руку, подняла стекло и включила обогреватель на полную мощность, восстанавливая ушедшее из салона тепло.

«Ну пожалуйста, поднимите заграждения», — подумала она, сама удивляясь, как сильно ей этого хотелось.

Пневматические тараны вполне могли разорвать машину пополам, не говоря уже о том, чтобы перевернуть ее на ледяном асфальте. Но перспектива оказаться в больнице казалась немногим хуже того, что ждало ее впереди.

Ее «рейнджер» прокатился над закрытыми гидравлическими воротами, ограждения не поднялись, и Кира вздохнула — не столько с облегчением, сколько слегка разочарованная. Она не была в штаб-квартире уже полгода и не собиралась сюда возвращаться еще столько же, но планы резко поменялись, и никого это не радовало. Сегодня она здесь не по собственной воле, и ее раздражала мысль, что теперь придется совершать подобное путешествие ежедневно. Возможно, новое назначение продлится недолго. Она отнюдь не стремилась работать в штаб-квартире.