Рога - Джо Хилл
Шрифт:
Интервал:
— А ни в чем, — ответил Иг. — Просто остановился.
— Ты стоишь здесь уже полчаса, — сказал Посада и следом за своим напарником вылез из машины. — Женщина, живущая рядом, даже забрала своих детей домой, потому что ты ее пугаешь.
— А как бы она испугалась, — добавил Штурц, — если бы знала, кто ты такой. У нас появился забавный сосед, сексуальный извращенец, подозреваемый в убийстве.
— Но если говорить о более веселом, он никогда не убивал детей.
— Пока не убивал, — добавил Штурц.
Посада расхохотался.
— Положи ладони на крышу машины! — скомандовал Штурц. — Я хочу тут посмотреть.
Иг был рад отвернуться от него и от вони его подмышек. Он прижался лбом к стеклу окошка с водительской стороны. Стекло приятно холодило.
Штурц обогнул машину и подошел к багажнику. Посада стоял прямо за Игом.
— Мне нужны ключи, — сказал Штурц.
Иг убрал правую руку с крыши и полез уже было в карман.
— Руки на крышу! — скомандовал Посада. — Я сам достану. В каком кармане?
— В правом, — ответил Иг.
Посада засунул руку в передний карман Ига и подцепил согнутым пальцем кольцо с ключами. Немного ими позвякав, он перебросил их Штурцу. Штурц ловко поймал ключи и открыл багажник.
— Мне бы хотелось, — сказал Посада, — снова сунуть руку тебе в карман и задержать ее там подольше. Знал бы ты, как мне трудно не использовать свое положение копа, для того чтобы немного пощупать. Безо всяких шуток. Коп. Ха! Я в жизни не мог себе представить, какая значительная часть моей работы связана с надеванием наручников на мощных полуголых мужиков. Должен признаться, я не всегда веду себя с ними так уж корректно.
— Посада, — сказал Иг, — чего бы тебе не намекнуть Штурцу, какие чувства ты к нему испытываешь.
Когда он это говорил, в его рогах запульсировала кровь.
— Ты думаешь? — спросил Посада. В его голосе не звучало большого удивления, только любопытство. — Я тоже иногда так думал — но ведь он же, наверное, двинет меня в нос.
— Ни в коем разе. Спорю на что угодно: он давно уже ждет, чтобы ты так сделал. А почему, ты думаешь, он оставляет расстегнутой верхнюю пуговицу рубашки?
— Да, я заметил, что он никогда не застегивает эту пуговицу.
— Просто расстегни молнию на его ширинке — и вперед. Удиви его, застань врасплох. Он небось давно уже ждет, чтобы ты начал первым. Только не делай ничего такого, пока я не уеду, ладно? Такие поступки совершаются приватно.
Посада приложил руки лодочкой ко рту и выдохнул, пробуя на запах свое дыхание.
— Вот же черт, — сказал он, — я не чистил сегодня зубы. — И тут же прищелкнул пальцами. — Да, в бардачке есть бутылка «Биг ред».
Он повернулся и пошел к патрульной машине, что-то бормоча себе под нос.
Багажник громко захлопнулся, и Штурц с важным видом подошел к Игу.
— Мне бы хотелось иметь причину тебя арестовать. Мне бы хотелось, чтобы ты распустил руки. Я могу соврать, что ты до меня дотронулся. Сделал мне предложение. Со своими манерными разговорчиками и глазами вечно на мокром месте ты сильно смахиваешь на пидора. Я не верю, что Меррин Уильямс хоть раз допускала тебя в свои джинсы. Кто бы там ее ни изнасиловал, это был, наверно, первый порядочный трах во всей ее жизни.
У Ига было ощущение, будто он проглотил горячий уголь и тот застрял где-то в районе его груди.
— А что бы ты сделал с парнем, который бы тебя тронул?
— Я бы засунул свою дубинку ему в жопу. И спросил бы мистера Гомо, как ему это нравится. — Штурц поразмыслил секунду, а потом добавил — Если бы только я не был пьяный. Пьяный, я, наверно, дал бы ему у меня отсосать. — Он помолчал еще секунду и спросил с надеждой в голосе: — Так ты будешь меня трогать, чтобы я мог засунуть…
— Нет, — мотнул головой Иг. — Но ты, Штурц, пожалуй, прав насчет геев. Тут нужно проводить четкую линию. Если позволить мистеру Гомо тебя лапать, все подумают, что ты тоже гомо.
— Я знаю, что я прав и безо всяких твоих разговоров. Ладно, мы тут с этим делом покончили. Поезжай. Я не хочу, чтобы ты и дальше ошивался под этим мостом. Ты меня понял?
— Да.
— Правду говоря, я хотел бы, чтобы ты тут ошивался. С наркотиками в бардачке — а тут и мы. Ты меня понимаешь?
— Да.
— Ну и ладушки. Я тебе объяснил, ты меня понял. А теперь чеши отсюда.
Штурц уронил Иговы ключи на землю.
Иг подождал, пока он отойдет, а затем нагнулся, подобрал ключи и сел за баранку «гремлина». Потом взглянул в зеркальце заднего обзора на патрульную машину. Штурц уже сидел на пассажирском месте с блокнотом в руках, явно раздумывая, что бы такое написать. Посада повернулся на своем сиденье и глядел на напарника со смесью тоски и желания. В тот момент, когда Иг тронул машину с места, Посада быстро облизнулся и нырнул под приборную панель.
Иг проехал вниз по реке, стараясь придумать какой-нибудь план, но и после долгих размышлений в голове его была такая же каша, как и час назад. Он подумал было о родителях и даже проехал пару кварталов в направлении их дома, но затем нервно крутнул баранку, свернув на боковую дорогу. Он нуждался в помощи, но почти не надеялся получить эту помощь от них. Ему страшно было даже подумать, на что он может там напороться… какие у них могут быть тайные желания. Что, если его мать страстно желает трахаться с маленькими мальчиками? А если отец?
И вообще после смерти Меррин все между ними изменилось. Им было больно видеть, каким он стал после этого убийства. Они не желали знать, как он сейчас живет, ни разу не были у Гленны дома. Гленна спрашивала, почему бы им не пообедать как-нибудь вместе, и почти уже прямо обвиняла Ига, что он ее стесняется, как, собственно, и было. Кроме того, они болезненно воспринимали тень, ложившуюся на них, ведь было прекрасно известно, что Иг изнасиловал и убил Меррин Уильямс и вышел сухим из воды, потому что его богатенькие, имеющие связи родители сразу же стали дергать за веревочки и выкручивать руки, вовсю мешая следствию.
Его отец был какое-то время мелкомасштабной знаменитостью. Он играл вместе с Синатрой и Дином Мартином, записывался вместе с ними. Он записывал и свои пластинки, для лейбла «Блю тон», в конце шестидесятых — начале семидесятых, четыре штуки, и даже попал в «Топ 100» с мечтательным куловым инструменталом «Fishin' with Pogo». Он женился на танцовщице из Вегаса, появлялся на экранах телевизора и в конце концов осел в Нью-Гэмпшире, чтобы Игова мамаша могла находиться поближе к своей семье. Позднее он стал почетным профессором Берклиевского музыкального колледжа и иногда играл с оркестром легкой симфонической музыки «Бостон-попс».
Игу всегда нравилось слушать отца, смотреть на него, когда он играет. Было не совсем верно говорить, что его отец играет. Иногда казалось наоборот: это труба на нем играет. Его щеки надувались, а затем опадали, словно он выдыхал в трубу весь воздух; золотые клапаны словно хватали его пальцы маленькими магнитами, заставляя их плясать неожиданными поразительными порывами. Он зажмуривался, пригибал голову и начинал раскачиваться, как будто его тело было буравом, вгрызавшимся все глубже и глубже в самый центр его существа, извлекая музыку откуда-то из глубин живота.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!