Моя чокнутая еврейская мама - Кейт Сигел

И вот в одно прекрасное воскресное утро мама, крикнув на весь дом, велела мне тащить свою задницу к ней в спальню. Я забралась в родительскую постель, и мама поприветствовала меня ласковым:

– А что это там у тебя на подбородке? Неужели мягкий сыр? Черт бы тебя побрал, Майкл! Кейт, не разрешай отцу кормить тебя этим дерьмом! Он снова купил неорганический сыр, напичканный гормонами и химией! Так недолго и рак заработать. – (Я молча ждала, когда пройдет приступ Ураганного Невроза.) – Итак, мне надо с тобой кое о чем поговорить.

У меня скрутило живот, когда она взяла с прикроватного столика книжку, на обложке которой была изображена счастливая супружеская пара с грудным младенцем на руках. Название книги было довольно прямолинейным, типа: «Откуда берутся дети?» Оглядываясь назад, я понимаю, что авторы явно упустили возможность инновационной игры слов: Засунь в меня свою кочерыжку. Мне надоело верить, что детей находят в капусте! Кто тут ждет аиста? Плодитесь и размножайтесь! И так далее.

– А ты знаешь, откуда берутся дети? – Мама открыла книгу.

– Еще бы! Ты же сама мне говорила, когда мужчина и женщина влюбляются друг в друга, то у женщины в животе начинает расти ребеночек.

– Ну, все происходит несколько сложнее.

И мама принялась методично растолковывать мне двадцать убийственных страниц, посвященных размножению. В книжке было полно иллюстраций в духе доктора Сьюза, а еще сакраментальная фраза: «Это вводится сюда!»

Я еще, помнится, тогда воскликнула: «ЧТО? Это ОТВРАТИТЕЛЬНО!» А затем позвала папу, чтобы он мог повеселиться вместе с нами. Когда он открыл дверь, я сунула ему под нос картинку, на которой жизнерадостный розовый мужчина взгромоздился на женщину цвета фуксии. Кстати, а я упомянула о жемчужно-белых капельках спермы, вылетающих из розового мультяшного члена мужчины? Ну, это там тоже было.

– Папа, а ты знаешь об этом?

– Я… ну… хм…

– Боже мой!!! Я НИКОГДА, НИКОГДА, НИКОГДА В ЖИЗНИ этого не сделаю! – Я швырнула книгу на кровать и снова повернулась к папе: – Фу, неужели тебе пришлось пописать в маму, чтобы у нее родилась я?!

– Ну, хм, не совсем так, – потупился папа.

– А как это вообще работает? А ты меняешь положение?!

Я устроила папе всесторонний допрос в духе Гуантанамо, сверяясь время от времени со схематическими изображениями цветных человечков, занимающихся сексом во всех известных под солнцем положениях. Это была «Камасутра».

Родители терпеливо ответили на все мои вопросы, но затем я решила поинтересоваться:

– Ну а какую позу вы выбрали, чтобы сделать меня?

Так что «разговор» прошел для родителей вполне в плодотворном ключе.

Я как сейчас помню, что мама закончила свою просветительскую беседу твердым предупреждением:

– Кэти, дети в школе, возможно, не знают всей правды жизни, поэтому не стоит рассказывать остальным о нашем разговоре. – Когда я послушно кивнула, она взяла меня за плечи и посмотрела мне прямо в глаза. – Кейт, я не шучу. Это очень важно. Не вздумай никому говорить. Другие родители, возможно, не хотят, чтобы их дети знали, и им решать, говорить или нет. Не тебе.

Естественно, на следующий день, когда я проснулась и пошла в школу, мне хотелось на всех углах кричать о правде жизни! Однако в моих дневных грезах «Кот в шляпе» упорно продолжал дрючить «Гринча, похитителя Рождества». Во время урока физкультуры у меня в голове непрерывно прокручивалась особенно откровенная версия песенки «Зеленые яйца и ветчина», и мне приходилось крепко зажмуривать глаза.

– Кейт, ты в порядке? Что случилось?

– Ничего. У меня все отлично.

Эшли пожала плечами, я же из последних сил сдерживалась, чтобы не заорать во все горло слово «ПЕНИС». Но затем мой взгляд упал на нашу беременную учительницу физкультуры, тренера Кэссиди. Боже мой, неужели она тоже это делала?! Данное маме обещание моментально вылетело из головы.

– Эшли, мне надо срочно тебе кое-что рассказать!

Ну, теперь уж я точно не помню, какую именно формулировку я тогда выбрала, но так или иначе я подсказала Эшли нужный вопрос:

– Погоди-ка! Там что, есть дырочка?

Таким образом: 1) мое объяснение явно оказалось довольно беспомощным; 2) родители Эшли не сумели просветить свою дочь по поводу основных биологических реалий. Это еще чудо, что ей удалось вырасти из пеленок!

В такие моменты я была особенно благодарна маме за откровенную политику в вопросах секса. Подтверждением чему может служить семейный обед в ресторане «Чизкейк фактори», во время которого она во всеуслышание распространялась на тему своего первого сексуального опыта с парнем «с таким кривым шлангом, что ему, похоже, не помешали бы фигурные скобки».

За ужином я позволила себе некоторый сдержанный оптимизм. Возможно, все обойдется и мне ничего не будет за мой длинный язык! Ведь как-никак я была на редкость послушным ребенком. Да и вообще, я же не стала орать: «СПЕ-Е-Е-Е-Е-ЕРМА!!!» – в школьный громкоговоритель. Нет, я всего-навсего поделилась с подружкой, заставив ее дать торжественное обещание, положить руку на сердце и поклясться жизнью, что она никому не скажет. Но судьба распорядилась иначе. И Эшли Адамс не отнеслась к своей торжественной клятве с той серьезностью, с какой мне хотелось бы. Она рассказала своей маме. После короткого телефонного разговора на кухне моя мама вернулась к столу, буквально кипя от ярости.

– Мне звонила Кристал Адамс, и она вне себя от бешенства.

– Кристал Адамс… – Папа задумчиво сощурился, пытаясь вспомнить, о ком идет речь, я же побоялась оторвать глаза от тарелки. Похоже, я попала в беду. – Это та, что ли, с таким огромным рыбьим ртом?

– Да, но не в этом суть. – Мама резко повернулась ко мне. – Как ты посмела рассказать Эшли о сексе? Кейт, ты наказана. После школы? Никакого телика. Уик-энды? Будешь месяц безвылазно сидеть дома.

– Прости меня. Я просто хотела с кем-нибудь об этом поговорить, а Эшли – моя подруга! Я тебя очень прошу, не сердись на меня! – Я уставилась в пол, отчаянно пытаясь проглотить ком в горле.

– Мы не сердимся, мы просто очень разочарованы.

Что соответствовало действительности. Самые страшные слова, который может услышать ребенок, – это то, что он разочаровал свою маму. В нашей семье такие слова приберегались на случай самых отвратительных преступлений.

Когда на следующий день я пришла в школу, Эшли все утро старалась меня избегать. Я поинтересовалась, почему она меня игнорирует.

– Мама сказала, что ты вруша и это аист приносит детей мамочкам и папочкам. Она говорит, что ты все выдумала и ты плохая девочка, и она больше не разрешает с тобой дружить.

Ужасно хотелось плакать. И хотя мне тогда исполнилось всего-навсего восемь лет, в глубине души у меня возникли сомнения. И, уже повзрослев, я частенько гадала: в чем состоял план ее мамы? И когда она собиралась сказать правду? После того как в старших классах начнутся занятия по биологии? В колледже? Никогда? В таком случае Эшли явно ожидала бы полная сюрпризов первая брачная ночь.