Красивая дочь, ружьё, лопата, алиби - Ольга Станиславовна Назарова

берег, или нет. С одной стороны – отличная зарядка, да и место тут самое узкое, а с другой – может, полениться немного в честь первого настоящего каникулярного дня?

И тут послышался шум мотора и громкая музыка – на противоположный берег вырулила машина, отлично Вере знакомая.

– Опять Макс, – настроение тут же испортилось. Максим – сын соседей через несколько домов от них, любил выпить. А как только выпивал, его начинало тянуть на признания и подвиги. Признавался он, как правило, в нежных чувствах, абсолютно несуществующих, а подвиги были весьма своеобразные, и из-за них матери Макса приходилось регулярно выплачивать соседям деньги за ущерб от действий сынка.

– Интересно, чего это он в такую рань? – Вера Максима знала с детства и точно помнила, что утро у него добрым не бывало никогда. – Хотя, нет, не интересно!

Идея переплыть озеро утонула сама по себе. Вера развернулась и уже сделала пару гребков по направлению к своему берегу, как услыхала пронзительный и тоскливый звук – жалобный скулёж.

Разворот в воде сделать было недолго, оценить ситуацию тоже – Макс был сильно нетрезвым, и это было вовсе не его утро, а продолжение ночной гулянки. Где он взял собаку, Вера не знала, но в любом случае кидать её в воду и не давать выбраться на берег было недопустимо!

Собака плавала как-то неожиданно плохо, скулила, пыталась выбраться, а Макс отпихивал её от невысокого, но обрывистого бережка палкой, что-то бормоча под нос.

Вера так быстро, наверное, никогда и не плавала, но подоспела вовремя – собака всё чаще погружалась с головой, панически била лапами, слабея на глазах, выныривала, но только чтобы снова погрузиться в воду. И тут обнаружила, что её кто-то удерживает, не даёт уйти вниз, в холодную темную и безразличную глубину, которая тянула к себе, лишая последней надежды.

– Ты чего творишь? А? Cдурел совсем? – рявкнула Вера на Максима, стараясь отдышаться.

– А…Верррунчик приплыл! Красавица моя! – расплылся Макс в улыбке, так непохожей на злобную ухмылку, с которой от топил собаку, бессильно приникшую сейчас к Вере. – А, это? Это ссссобака! Такая гадина! Я на шшшшсе её нашел! Она чуть мне машшшну не разбила!

– Ты окончательно свихнулся? Ты пьяный ещё и за руль сел? Ещё скажи, что на тебя столбы прыгали по дороге!

–Стлбы? Неее, стлбы стояли! А эта ддддрянь чуть мня не того! Вот я её и это…

– Тебя бы это… в водичку и держать, пока не протрезвеешь! – рявкнула Вера, покосившись на собаку. То, что она увидела, ей откровенно не понравилось – собака крупная, по виду кто-то охотничий, но истощена так, что все рёбра можно пересчитать, все позвонки. Видимо, от голода и стресса она и так ослабела, а попытки удержаться на воде её и вовсе обессилили. – Это хорошо, если паразит-Макс её машиной не задел и дубиной своей не треснул! – соображала Вера.

Ситуация была не очень хорошая – Макс, внезапно взъярившись, требовал отдать ему собаку, чтобы он с ней разобрался за машину. Выбраться тут на берег, с учетом наличия пьяного барана с дубьём в руках, не представлялось возможным. Собака выглядела плохо, откровенно плохо – она явно сильно наглоталась воды, пыталась откашляться, перебирала бессильными лапами, а потом снова испуганно замирала, косясь на Веру.

– Так, здесь я по любому не выберусь, – поняла Вера, – надо плыть назад. И хорошо бы собака не начала биться от паники – мне её трудно будет удержать.

Нет, биться она уже не могла. Вера, не слушая пьяные вопли Макса о своей великой к ней любви, которую она променяла на поганую псину, перевернулась на спину и размеренно била ногами, правой рукой с трудом удерживая на плаву собаку.

Завидев берег, она вырвалась, тут же ушла под воду, Вера едва-едва успела её выловить и вытащить.

– Не-не-не, ты что это? Дыши немедленно! Топ, не мешай! Сторожи нас! – Вера кинулась к вещам, выудила смартфон и лихорадочно набрала маме.

– Мам, скорее приезжай на берег, наше место. Тут с собакой плохо – воды нахлебалась! Нет, не наша, мамочка, быстрее!

Вера плакала над собакой, у которой всё меньше оставалось сил, чтобы жить, она старалась ей помочь, и тут была отодвинута в сторону сильными руками отца. Родители приехали на двух машинах и, оценив ситуацию, принялись за дело.

Отец просто взял несчастную псинку за задние лапы и вытряс из её лёгких воду.

– Пусти, теперь я, – Надежда начала делать искусственнее дыхание и массаж грудной клетки собаки, пока муж подгонял машину поближе.

– Так, Надя, на заднее сидение, я её тебе сейчас туда положу. Верунь, садись за руль, отвези Топа домой, оденься и захвати мой кошелёк. Мы её в ветеринарку повезём, езжай туда же.

Когда Вера приехала в клинику, собака была жива.

– Почти не борется, истощена донельзя. Если бы не ваши усилия, она бы умерла давно. Да, если что, на животе есть татушка. Если выживет, можно поискать хозяев. Это пойнтер, молоденькая совсем, такие часто сбегают, – ветеринар семью Потаповых отлично знал, так что сейчас просто старался отвлечь женскую часть семьи от переживаний.

Часа через два стало понятно, что Офелия Потапова, как её записал ветеринар, всё-таки собралась выживать.

– Ну, давление повысилось почти до нормального, сердечко заработало поровнее, начала стараться. Мы её прокапаем, поколем, я напишу, что купить из лекарств, и уже к вечеру её можно забирать.

– Так, девочки, вы давайте домой, а я куплю всё и приеду, – велел Потапов, рассудив, что его девчонкам надо срочно успокоиться и передохнуть. Знал бы, что они застанут дома, сам бы поехал первым!

Валерий сел, помотав головой и покосившись на скамейку. На ней сидел упитанный пушистый кот и насмешливо разглядывал его физиономию.

– Простите, Вы как себя чувствуете? – уточнила у него женщина, обеспокоенно его рассматривающая. – Скорую вызывать?

– Да, вроде как, ничего… – он пощупал голову, порадовавшись, что скамеечкой попало по касательной. – Скорую? Да нет, не надо. – что уж там… когда занимался борьбой, и не так получал.

– Голова не кружится? Не болит?

То, что у Валеры болело больше всего, в приличном обществе прямо именовать было не принято – грохнулся он на пятую точку и отбил именно её. Впрочем, голова тоже побаливала, но, как ни странно, терпимо.

– Извините, а вы курьер? – спросила женщина.

– Не совсем. Меня попросили Вам заказ привезти, вот я и поехал. А у Вас телефон вне зоны доступа.

– Да, я его забыла, к сожалению, извините, пожалуйста. Но мы с менеджером договаривались, что если курьер дозвониться не сможет