Спаси меня - Сарра Мэннинг

временем начальница и девушка с дредами отошли в сторону и зашептались.

– Давайте попробуем, – сказала волонтерша. – Флора нормально относилась к Рандипу, когда привыкла. Принести лакомство?

Она развернулась и направилась в сторону приемной. Уиллу захотелось пойти за ней. Как самостоятельный взрослый человек, он мог это сделать. Но волонтерша обернулась и сказала с надеждой в голосе:

– Я принесу самое вкусное угощение – утиные потрошки, она их обожает.

В процессе этого эмоционального шантажа и манипулирования Уилл совсем забыл о собаке. Теперь, когда он на нее посмотрел, та съежилась и спряталась за ноги женщин.

Еще один удар в солнечное сплетение. Да, он испытывал трудности в установлении эмоциональных связей, однако не считал себя злым, гадким и жестоким садистом. У этой собаки не было никаких причин при виде его дрожать от страха.

– Я не хочу ее травмировать, – сказал он.

– Я вам этого и не позволю, – решительно сказала женщина в очках.

Тут вернулась девушка с дредами. Она протянула Уиллу небольшую металлическую миску с мелкими кусочками чего-то ужасно вонючего.

– Сублимированные утиные потроха, – радостно сказала она.

Да уж, быть владельцем собаки – не для слабонервных. И не для веганов.

– Теперь возьмите кусочек, присядьте и протяните руку, а сами отвернитесь, – скомандовали ему.

Уилл подчинился. Совсем не так представлял он себе визит в приют. Он сидел, согнувшись в три погибели, держа в руке отвратительно пахнущий кусок мяса и уставившись на отколовшийся уголок плитки на полу.

– Давай, Флора, – ласково подбодрила собаку волонтерша, придвигаясь ближе к Уиллу. – Смелее, девочка.

Десять минут спустя Уилл лежал на животе, неестественно вывернув шею, чтобы не пугать собаку своим взглядом. Давно он не испытывал такого позора, не выставлял себя таким идиотом. Свидетелями его унижения, его неспособности завоевать доверие стали четыре совершенно незнакомые женщины. Просто метафора всей его жизни.

И вдруг – невероятно! – собака подползла так близко, что дотянулась до угощения. Уилл думал, что она схватит лакомство вместе с рукой, но Флора взяла его изящно и проглотила в мгновение ока. Затем отползла назад и вновь приблизилась, как только на ладони оказался следующий кусочек.

На третий раз Флора явно решила, что в этом что-то есть, и села прямо перед Уиллом.

– Сожмите руку в кулак и дайте ей его обнюхать, – велели ему, и он не посмел ослушаться.

Все мышцы протестовали против такого обращения, но Уилл оставался в горизонтальном положении. Он скосил глаза на Маргс, которая напряженно смотрела на собаку, закусив нижнюю губу, пока Флора не понюхала его руку. Только после этого женщина расслабилась. Когда Флора разрешила ему осторожно погладить ее морду, Маргс вздохнула, а когда собака поставила переднюю лапу Уиллу на плечо, рассмеялась.

– Она показывает вам, что хочет еще, да, Флора?

Уилл с радостью повиновался. Он присел на корточки – так скармливать угощение было удобнее, чем лежа на полу. Собака даже осмелилась посмотреть на него и позволила почесать за ухом. Глядя в ее грустные глаза, Уилл понимал, сколько боли и мучений пришлось ей пережить. «Я тебя понимаю, – хотелось сказать ему. – Тоже через это прошел. Все наладится, обещаю».

Лизнув розовым языком его палец, Флора удалилась под защиту женщин, которые, затаив дыхание, наблюдали за процессом.

Все это продолжалось каких-то десять секунд, но эти десять секунд растопили лед его сердца. Уилл получил то, зачем пришел: эмоциональную связь с другим живым существом, однако уходить не спешил.

Говорят, собаки разбираются в людях, и теперь Уилл чувствовал, что его оценили. Он присмотрит за Флорой эту неделю, поможет ей начать новую, счастливую жизнь, и в то же время не придется брать на себя ответственность за ее судьбу. Думать о ком-то другом, а не о себе. Он никогда в жизни не думал столько о себе, как в последний год, и это выматывало.

– Ну что ж, все прошло лучше, чем я ожидала, – удовлетворенно отметила дама в очках. – Еще неделю назад она писалась от страха, если к ней подходил мужчина.

Да уж, планка установлена достаточно низко, однако дело не в его чувствах. Главное – Флора. Никто не должен жить в страхе – ни человек, ни собака.

– Так когда вам удобно проверить мое жилье? – поинтересовался он, окончательно решив, что готов приютить на неделю перепуганную стаффордширскую бультерьершу.

– Пойдемте, поговорим в офисе, – сказала дама в очках, но не успел он сделать и шага, как голубоглазая шатенка положила руку ему на плечо. Рука была крепкая и сильная, а ногти выкрашены в пастельно-голубой цвет.

– Меня зовут Марго, – сказала она, вновь просияв той солнечной улыбкой. – Только не Мардж. Марго.

– Но ты любишь, когда тебя называют Маргс, – шутливо ткнула ее в бок подруга.

– Тебе это просто сходит с рук.

– Я Уилл, – сказал он, пожимая протянутую руку.

Они смотрели друг другу в глаза. Уилл опустил взгляд первым.

– Спасибо! Огромное спасибо, что согласились ее приютить! – сказала Марго с пылом человека, верящего в позитивную энергию.

– Я еще могу не пройти проверку.

Говоря это, Уилл отдавал себе отчет, что живет не в лачуге с крысами и уж как-нибудь обеспечит безопасность Флоры в течение недели. Его охватила паника.

– Надо обменяться телефонами, – сказала Марго и достала из заднего кармана джинсов мобильный, не ведая, что Уилл испытывает молчаливый кризис уверенности в себе. – Я жду ежечасных новостей с фотографиями.

Несмотря на свои чувства, Уилл понял, что она не шутит.

Вечером Флора, благоухающая приютом, прибыла в его квартиру. Девушка с оранжевыми дредами привезла с собой полпачки собачьего корма и сообщила, что у Флоры синдром стеснительного мочевого пузыря, и она может пару дней отказываться ходить по-маленькому.

Уилл запер дверь за волонтершей, покачал головой и расправил плечи.

– Спокойно. Все хорошо. Я справлюсь.

Флора, нахмурившись и дрожа всем телом, испуганно рассматривала прихожую. Затем робко посмотрела на Уилла и бочком нырнула в гостиную.

– Боже, во что я ввязался! – тяжело вздохнул он.

5

Марго

Дважды в год Марго проводила пять дней за границей на съемках модной коллекции нового сезона.

Шла последняя неделя сентября, и вечером за день до отъезда из Лондона пришлось включить центральное отопление. Кто бы на ее месте отказался от недели на полуострове Пенише? Чудесные песчаные пляжи, двадцать пять градусов тепла, ласковое солнце и Лиссабон в часе езды.

Изучая дизайн одежды, Марго быстро поняла, что не станет следующим enfant terrible[2] британской моды. Как ни тяжело ей было это признать, она склонялась скорее к «Боден», чем к «Баленсиага», и предпочитала «Манго» Марку Джейкобсу, а Кейт Кидстон – Кристиану Диору.

Марго умела