Барселона под звуки смерти - Анна Орехова

– Не утруждайте себя, – буркнула Ника, выскальзывая в проход и направляясь к шторке, отделяющей бизнес-класс от эконома. Флирт с незнакомцами – последнее, что её сейчас интересовало.

Роман Валентинович оказался единственным пассажиром привилегированной зоны, похоже, кризис крепко бил по российским карманам. Развалившись в кресле, он со скучающим видом потягивал апельсиновый сок и жевал чипсы. На персональном экране Иван Васильевич беззвучно менял профессию, наушники свернулись бубликом на широком подлокотнике, под ногами валялся плед.

– Вероника Семённа! А я уж подумал, что вы улетели на другом самолёте, – шеф хихикнул и указал на соседнее кресло. – Присаживайтесь. Хотите сок?

– Спасибо, с удовольствием!

Стакан сока за пять часов полёта – уже кое-что.

– Олюшка, будь добра! – произнёс шеф в воздух.

– …нечно, Романтинович, – донеслось из-за шторки.

Ника села, приготовила блокнот и ручку.

– У меня к вам несколько… ммм… деликатное задание, – шеф отставил стакан на подлокотник.

Ника внимательно следила за его губами, стараясь не упустить ни слова. Деликатное, так деликатное. Что может быть хуже, чем раздавать листовки?

– Пока вы спали, я прогуливался по салону, ноги разминал. И кое-что приметил: оказывается, с нами летят конкуренты, – он выразительно посмотрел на Нику, она кивнула, показывая, что внимательно слушает. – Видите ли, я отправился в Барселону не просто так. Хорека, дегустация икры – это всё очень здорово, но у меня дела поважнее. Я хочу получить крупный закасэера.

«Заказ от “Сэфера”», – автоматически перевела Ника и снова кивнула, шеф явно говорил об аукционе женихов.

– Уверен, что конкурентам об этом заказе неизвестно, я добыл информацию окольными путями. Однако стоит перестраховаться. Вы, Вероничка Семённа, девушка молодая, привлекательная… вот и пользуйтесь. Познакомитесь на конференции с этими клоунами, выясните, что им на самом деле нужно в Барселоне.

В голове негромко загудело – словно ток побежал по проводам. Врач предупреждал, что такая реакция возможна во время переживаний. Сердце бьётся быстрее, и имплант улавливает звук, с которым кровь струится по сосудам.

– Я попробую, – пробормотала Ника.

– Вот и замечательно, – шеф расплылся в улыбке. – Сидят у аварийного выхода. Один очкастый, второй патлатый. «Красная команда», чтоб их.

Провода загудели громче, пульс в висках застучал с такой силой, что даже пресловутый свист в правом ухе померк. Ника вспомнила, с каким интересом брюнет разглядывал её блокнот, ту самую страницу, где крупными буквами значилось: «Дебби Холл». А ниже – «Аукцион женихов Барсы».

Ладони вспотели, в горле пересохло. «Отличное начало новой карьеры, – обреченно заключила Ника. – Похоже, я только что выдала коммерческую тайну главному конкуренту».

Хитроу гудел под наплывом путешественников и провожатых. Каждые сорок пять секунд заходил на посадку очередной самолёт, и нескончаемые толпы туристов перемещались от стоек регистрации к паспортному контролю, теряясь в бесконечных магазинах дьюти фри.

Тот, кого сегодня звали Майкл Милнер, расположился в кресле у посадочных ворот и разглядывал новенький паспорт: четыре международных штампа, слегка потрёпанные страницы и цветная фотография десятилетней давности, ещё без шрама на правой щеке. Эту отметину Милнер получил позже. Ключник как всегда изготовил идеальный документ, пограничник не заметил подделки.

– Майкл, Майк, Майки, – еле слышно пробормотал Милнер.

Имя было непривычным, неразношенным, как новенькие ботинки. «Майкл» звучало официально, с некоторой степенью покровительства, так скорее всего обращались бы к нему босс или учитель. Дружеское «Майк» говорили бы приятели в пабе. А «Майки» сюсюкала бы заботливая мамаша.

Милнер поморщился и от «Майки» отказался, решив, что будет представляться Майком. Хотя вряд ли заведёт много знакомств, командировка продлится пару дней, не дольше.

Так уж вышло, что добрую половину задания Милнер выполнил, не выходя из дома. Оставалось крошечное сомнение, развеять которое – раз плюнуть. Напрасно клиент переживал, что поиски займут недели.

Милнеру потребовался день.

Современные технологии в совокупе с человеческой тупостью открывали двери, которые ещё пять лет назад пришлось бы пробивать тараном. Добыча сама приплыла в руки – сделала селфи и запостила в инстаграм. Программа поиска изображений быстро нашла нужную фотку. Но на этом подарки не закончились – под селфи значились хештеги, указывающие, куда Милнеру лететь. Он даже немного расстроился, ведь совсем не пришлось думать. Всю работу за него выполнил интернет.

Милнер сунул паспорт в карман и глянул в окно на самолёт, от которого к воротам уже тянулся посадочный рукав. Приятный женский голос объявил в громкоговоритель:

– Уважаемые пассажиры, открыта посадка на рейс BA0486, следующий до Барселоны.

На выходе из аэропорта их поджидал чёрный BMW с табличкой «The royal meal4» на боковом стекле. Водитель в белоснежной рубашке услужливо распахнул дверь. Роман Валентинович вручил ему спортивную сумку и сумку-холодильник, после чего протиснулся в салон. Ника с чемоданом и клетчатой застыла, не в силах пошевелиться.

– Вероника Семённа? – шеф выглянул из машины. – Вы чего застряли? Садитесь уже, жарко, сил нет.

Водитель протянул руку за чемоданом, но Ника попятилась. Перед глазами мелькали ненавистные кадры: тёмная фигура, визг тормозов, удар…

После аварии она лишь однажды ездила на машине – когда папа забирал её из больницы. Всю дорогу сидела, сжавшись на заднем сиденье, радовалась вечным краснодарским пробкам и вздрагивала всякий раз, когда папа вдавливал газ, выбираясь из затора.

– Вероника Семённа!

Ника сглотнула, шагнула к BMW и снова застыла. Несмотря на жару, её трясло, провода гудели, заглушая собственный голос:

– Роман Валентинович, я… меня… укачивает в машине… сильно. Поеду на метро.

Удивительно, но общественный транспорт её не пугал. Сегодня утром добиралась в аэропорт на автобусе и хоть бы хны, но мысль о поездке на машине вгоняла в ступор.

Роман Валентинович нахмурился.

– Не глупите. Станет плохо, попросим водителя остановиться.

Ника прижала к груди клетчатую, будто закрываясь от предложения.

– Нет-нет, спасибо, я сама.

Шеф добавил что-то ещё, но Ника не разобрала. Водитель с невозмутимым видом захлопнул дверь, обошёл машину и уселся на своё место. Ника не видела шефа через тонированное стекло, но представляла, как он сверлит её недовольным взглядом.