Призвание - Кейт Тирнан

Мы шли к Ирвинг Плас. Ветер был сильный и холодный. Мне нужна была минута, чтобы приспособится к нахождению на улицах, рядом с массивными зданиями, поднимавшимися в высь, спешащими куда-то людьми. Казалось, что Нью-Йорк жил в ритме быстрее, чем остальная часть мира. Это было одновременно и пугающим, и чудесным.

— Классно, не правда ли? — спросила Бри.

— Кажется, что мы в нескольких световых годах от Видоуз-Вэйла.

— А мы и есть, — улыбаясь, сказала Бри.

— Так… так между тобой и Робби все хорошо? — спросила я.

— Думаю, да, — ответила она, ее улыбка исчезла. Мы вошли в супермаркет. Бри взяла корзину и направилась к дели-прилавку, где заказала салат-ассорти и ломтик грудинки по-турецки.

— Ты думаешь? Кажется, будто вы две половины одного целого.

— Так и есть, — сказала она и пожала плечами. — Но это еще ничего не значит.

— Почему?

Она посмотрела на меня как на семилетнего ребенка.

— Что? — спросила я. — Что не так с Робби?

— Ничего. Между нами все прекрасно. В этом вся проблема.

Мы пошли к проходу с чипсами и содовой, в то время как я пыталась осмыслить, что только что сказала Бри. Я видела, как Бри расставалась с дюжинами парней по всем возможным причинам. Один был слишком задумчивый, другой слишком контролировал ее. Один ругал всех, другой не говорил ни о чем другом, кроме тенниса. Один парень паршиво целовался, и Бри впадала в депрессию, только глядя на его губы.

— Хорошо, — наконец сказала я. — Возможно, до меня туго доходит, но какая проблема может быть в отношениях двух людей, между которыми все прекрасно?

— Все очень просто, — сказала она. — Если ты кого-то любишь, тебе могут сделать больно. Не любишь — не могут.

— И?

— И Робби хочет, чтобы мы любили друг друга. Но я не хочу влюбляться в него. Слишком рискованно.

— Бри, это смешно, — сказала я.

Она взяла бутылку диетической колы и обернулась ко мне, в ее темных глазах мерцал гнев.

— Правда? — ответила она. — Ты любила Кэла, посмотри, к чему это привело.

Я застыла, ошеломленная. Иногда она может быть очень жестокой. Это еще одно, что я не знала о ней до нашего разрыва.

— Извини, — быстро сказала она. — Я…я не хотела.

— Хотела, — ответила я, пытаясь сделать голос спокойным.

— Ну хорошо, наверное, хотела, — призналась она. Ее рука, что держала корзину, дрожала. — Но я имела в виду, что когда ты любишь кого-то по-настоящему, открываешь ему свое сердце — ты просто просишь кого-то разбить его и вернуть назад по кусочкам. То есть, конечно, любовь хороша для продажи духов. Но какова действительность? Она просто все захламляет.

— Ты действительно веришь в это? — потребовала я ответа.

— Да, — бесчувственно сказала она и повернулась, уходя дальше по проходу.

— Бри, подожди, — позвала я, торопясь за ней.

Я догнала ее рядом со стойкой с картофельными чипсами. Она, хмурясь, смотрела на них, очевидно обращая внимание только на то, который вкус она сейчас больше хотела.

— Это все из-за твоих родителей? — тактично, тонко спросила я. Родители Бри развелись, когда ей было двенадцать. Это было ужасно: мама Бри убежала в Европу со своим инструктором по теннису. Бри, в тот момент, была разбита.

Сейчас она лишь пожала плечами.

— Мои родители всего лишь один пример среди многих, — сказала она. — Смотри, это не такое уж большое дело. Просто сейчас я не хочу даже думать о такой вещи, как любовь. Я слишком молода. Я хочу вдоволь повеселиться.

Я могла сказать, что тема закрыта, но почувствовала острую боль, когда понимание того, как сильно мы отдалились друг от друга, ранило меня в самую глубь.

Я вздохнула:

— Послушай, мне нужно сходить в одно место. Я вернусь через пару часов.

Бри посмотрела на меня, и на ее лице я смогла прочитать сожаление. Если бы она спросила меня, куда я иду, я бы, наверное, пригласила ее с собой.

— Я возьму свечи и немного соли для круга, — сказала она. — Уверена, что сама справишься?

— Да, — ответила я. — Увидимся позже.

6 сентября 1977 года

Мой сын родился десять дней назад, и, казалось бы, я должен быть счастливым, гордым папашей. Мальчик большой и здоровый, но, Богиня, он очень крикливый, все время в чем-то нуждающийся маленький сорванец, а Грания все еще толста. Когда она опять станет нормальной? И когда, наконец, кто-то для разнообразия начнет обращать внимание на меня?

Ночью, когда маленький Кайл разрывал свои легкие криком три часа подряд («У бедного маленького ребенка были колики», — сказала Грания, как будто это могло помочь моему терпению), я не выдержал. Я ушел в паб, и после выпитых нескольких пинт мое настроение улучшилось. Дорогой домой мне попался старый, костлявый кот, и я выбросил его на чью-то кучу мусора, оставленную для сборщика. Я даже не думал о том, что делал дальше. Пробормотав заклинание, я взорвал кота. Я не мог видеть, как он умирает, но в темноте слышал его крики. Теперь я чувствовал себя дураком. Я знаю гораздо больше, чтобы выразить свою злобу не таким ребяческим способом.

Нимхид

Я нашла путь к метро на Лексингтон Авеню, купила карточку на поезд, сверила свой маршрут с картой, висевшей на станции, и уже скоро под улицами города ехала на юг. Я уже несколько раз ездила на метро с семьей. Моя сестра, Мэри-Кей, ненавидела его, но мне нравились его скорость, неустанный ритм. Казалось, что ты едешь по венам города, движимый биением его сердца.

Я вышла из метро на остановке Сити-Холл. Немного поспрашивав, я нашла Бюро Архивов и шестой этаж, где держали архивы аренды.

Воздух на всех этажах пах старой бумагой и аммиаком. Вдоль стены напротив двери стояла деревянная лавка. Половина с дюжиной людей сидели на ней, некоторые читали, остальные просто смотрели в воздух со стеклянными глазами и пустым выражениям лиц.

Я подошла к прилавку в начале комнаты. Позади него было хранилище со стеллажами, наполненными бухгалтерскими книгами, перевязанными черным. За прилавком перед компьютером стояла секретарша.

— Простите, — начала я.

Она показала мне на вывеску: «Пожалуйста, возьмите номерок». Так что я взяла номерок из автомата и села на лавку рядом с мужчиной с толстыми усами.

— Как долго вы ждете? — спросила я.

— В очереди к отделу транспортных средств я прождал меньше, — ответил он мне.

Я приняла это как положительный ответ, и так как передо мной было всего семь человек, мне казалось, что долго я ждать не буду. Но я ошибалась. Секретарь не только двигалась мучительно медленно всякий раз, когда помогала кому-то, но и, казалось, что между принятием одного человека и приходом другого ей нужен был продолжительный перерыв.