Керченская катастрофа 1942 - Всеволод Абрамов

В этой с каждым часом угрожающей обстановке командование Крымского фронта решило пойти на ряд существенных дополнительных мер. 6 мая начальник штаба фронта Вечный П. П. обратился в Военный совет фронта (Странно: а почему в той сложной обстановке не прямо и непосредственно к Козлову Д. Т.?) с предложением о выводе в резерв 47-го армейского полевого управления с подчинением ему войск 151-го укрепленного района, дивизий и частей фронтового подчинения. Причем части и соединения, входящие в состав управлению 47-й армии и державшие оборону на переднем крае, как видно из предложений, планировалось оставить на своих местах и передать 51-й армии.[29]Таким образом, Вечный П. П. для укрепления обороны предлагал создать второй эшелон фронта. Это было правильное, хотя и очень запоздалое решение. Сохранился документ, из которого видно, что такой Военный совет состоялся в 7 мая в 23.45. В нем рукой Вечного поставлена дата предполагаемого немецкого наступления «10–15 мая», исправленная затем на «8–15 мая». В этом документе названы и вероятные направления наступления противника. Причем, немецкое запланированное направление вдоль Черного моря стоит на последнем месте.[30]

Осуществить эти мероприятия из-за недостатка времени, конечно, не удалось. Заканчивались последние часы перед немецким наступлением, но затишья не было. Как раз наоборот: 7 мая противник усилил массированные налеты своей авиации по нашим аэродромам, складам и переднему краю. В одновременном налете участвовало до 150 бомбардировщиков. Но это была еще прелюдия, основные действия начались на следующий день.

Еще была темная ночь с 7 на 8 мая, когда фронт был разбужен первыми артиллерийскими залпами. Характерно, что первой открыла огонь на переднем крае не артиллерия фашистов, а наша. По приказу командования фронта в 3.45 было спланировано произвести по всему фронту артиллерийский налет по районам скопления противника. Точно в указанный срок залпы прервали тишину. Все эти артналеты из-за ограниченности боеприпасов были недостаточно мощными. Так, например, в полосе 44-й армии стрельба велась только двумя артиллерийскими дивизионами. Еще не окончилась эта стрельба, как противник начал свою артподготовку.[31]За ней включилась и вражеская авиация. Особенно сильному обстрелу и бомбардировке подверглись войска 44-й армии. В результате многие командные, наблюдательные пункты, узлы связи, коммуникации, огневые позиции были разрушены. Телефонная связь из-за большого количества порывов перестала существовать, вышли из строя и многие радиостанции.

Около 5.00 на участке 63-й горно-стрелковой дивизии пехота и танки (до 100 машин) противника пошли в атаку. Первые цепи наступавших были по существу полностью уничтожены огнем нашей артиллерии и пулеметов.[32]Однако сильный огонь артиллерии и действия авиации противника скоро подавили наши огневые средства и пехоту на первой позиции. Части 63-й горно-стрелковой дивизии упорно оборонялись, но не смогли справиться с превосходящими силами. Артиллерия дивизии, расположенная близко к переднему краю и хорошо видимая противнику, сразу же понесла значительные потери. Связь штаба дивизии с полками была нарушена. Части дивизии понесли большие потери в личном составе.

Почти одновременно с этой атакой в нашем тылу на восточных скатах горы Ас-Чалуле противник высадил со стороны моря десант на 30-и шлюпках (до 500 автоматчиков). На подходе к берегу вражеский десант был встречен огнем пулеметов, артиллерийских орудий, а на берегу и огнеметами. Однако, несмотря на потери, фашистам удалось высадиться на берег и закрепиться на нем.[33]Наступающий противник с фронта и шлюпочный десант взяли как бы в клещи 291-й горно-стрелковый полк 63-й горно-стрелковой дивизии. Командиру полка Ермакову С. А. с группой оставшихся в живых воинов удалось вырваться из неминуемого окружения. Высокую преданность воинскому долгу показал при этом командир роты старший лейтенант Александров А. Г.[34]Я не случайно называю фамилии этих двух командиров. Объединив остатки своего полка Ермаков и Александров, выполняя приказы старших командиров, проведут его с тяжелыми боями до Аджимушкайских каменоломен (восточнее Керчи) и там организуют подземную оборону.

В первые же часы наступления фашистская авиация завоевала господство в воздухе. Это ей удалось достичь благодаря массированному применению своих самолетов, которые были сосредоточены здесь со всего южного крыла советско-германского фронта. По данным управления противоздушной обороны Крымского фронта, в первый день наступления враг применил до 650 самолетов. При этом многие самолеты, базирующиеся в Крыму, могли в день совершить до 2–3 боевых вылетов.[35]Таким образом, насыщенность фашистской авиации в воздухе, учитывая малую протяженность фронта, была небывало высокой. С раннего утра враг блокировал наши аэродромы и бомбардировкой выводил их из строя. Близкое расположение наших аэродромов к переднему краю привело к тому, что многие из них подверглись артиллерийскому обстрелу. Распределение нашей истребительной авиации по армиям привело к малой эффективности ее использования. Командующие армиями настойчиво требовали от авиационных частей надежно прикрывать большое количество объектов.[36]Это приводило к вредному дроблению сил авиации, ей приходилось вести неравные бои с численно превосходящим противником и нести значительные потери.

Но в тех случаях, когда командование фронта отказывалось от вредного дробления авиации, эффект был значительный. Такой положительный пример был уже в первые часы операции. Рано утром группа из 10-и штурмовиков Ил-2 под прикрытием 12-и Як-1 совершили налет на аэродром Сарабуз (ныне Остряково), где находилось до 100 бомбардировщиков врага, готовых к вылету. На задание были посланы летчики, которые хорошо знали этот аэродром. Сделав два захода, штурмовики уничтожили до 30 вражеских бомбардировщиков, и все вернулись на свои базы. Фашисты не ожидали налета, их система противовоздушной обороны эффекта не имела.[37]

Преодолев район 63-й горно-стрелковой дивизии, противник натолкнулся на вторую позицию главной полосы обороны. Высокое мужество показал при защите этой позиции личный состав 343-го отдельного пулеметно-артиллерийского батальона 151-го укрепленного района. Бойцы, командиры и политработники, засевшие в ДОТах и ДЗОТах, под руководством командира капитана Михайлова Т. И. и военного комиссара старшего политрука Кондратьева С. А. мужественно защищали свой участок обороны. Нанеся большой ущерб противнику и потеряв 70 % личного состава, остатки батальона и других стрелковых частей к вечеру 8 мая отошли в район совхоза Арма-Эли (ныне Батальное) и к балке Черная.[38]