Крапива, которая любила читать 2 - Ива Лебедева

Ага. Вторую треногу мы поставили над костром, Седрик так увлекся, что лично вымерил, где рыба будет жариться, а не гореть. Сома насадили на ту самую ось, которая крутилась от водяного колеса, высота огня отлично регулировалась подбросом дров и отгребом углей. Вот только на соминые усы мы не рассчитывали. 

Они вообще в процессе потрошения рыбины как-то прилипли к бокам и не лезли под руку. И не отпиливались даже пилой. А когда сом закрутился над костром, вдруг растопырились в разные стороны, и их неожиданно оказалось не два, не четыре, а штук, наверное, сто! 

И надо же так совпасть, что покормившая и уложившая Ландыша маменька в сопровождении Омелы и Магнолии вышла к нашему торжеству прогресса над дикими условиями в самый «нужный» момент?

Картина маслом: у костра никого нет, зато из огня на вас летит и крутится страшное склизкое нечто с маленькими выпученными глазками, разинутой зубастой пастью и сотней шевелящихся щупалец!

В общем, маман психанула. К счастью, хоть не взорвалась. Зато теперь у нас не только напуганные фиолетовые женщины, но и фиолетовый сом, фиолетовая я, фиолетовый берег реки и еще куча фиолетовых товарищей над поломанной водяной мельницей. Потому что на матушкин крик с боевым воплем примчались слуги и Рябина с секирой. Валькирия с ходу засадила по усатому нечту так, что и сом, и ось внутри него разлетелись вдребезги.

Прибежавшие на весь этот бедлам мужчины сначала застыли в ужасе, потом чуть не схватились за оружие, приняв нас за местный аналог дроу. Их остановил только Нарцисс, демонстративно поднявший перед ними руку в «краске». 

— Это чернила кальмара. А это наши женщины. — Быстрый недобрый взгляд в мою сторону заставил только вздохнуть. — И Ортикин усовершенствованный… бамбук.

— Да бамбук-то тут при чем? — опешила я. — Если уж разобраться, то виноват твой сом. Его когда на вертел насадили, он усы растопырил. 

— На вертел? Целиком? — тут удивился уже Аконит. 

— Почти. — Фиолетовая краска размазывалась как черт, когда я пыталась ее стряхнуть с платья и рук. М-да, только смывать. Хотя, если это чернила, надо молиться, чтобы хоть кожу можно было отмыть. — Хвост вон там лежит, на уху. Я и голову хотела отрубить, она наваристая, но у него там какие-то пластинки неперепиливаемые.

— Ты же сказала, что умеешь их готовить, — хмыкнул Нарцисс. 

— А я и умею. Но у нормальных сомов не бывает столько усов! 

— А у нормальных женщин — столько странных идей, — парировал тот. — Ладно, идите к реке, умойтесь. Только в воду глубже чем по колено не заходите, чтобы опять не испугаться. 

— Сначала мельницу починим.

— Я починю, госпожа, — тут же выступил вперед наполовину фиолетовый Седрик. Он боком к маменьке в кустах стоял и поэтому слева остался человеком, а справа стал дроу. — Все равно мужчинам не стоит идти к воде, когда леди купаются.

— Верат, тащи свою секиру. Порубим на куски и запечем в углях, — вздохнул Нарцисс. 

Я только пожала плечами — часть сома они с вертела не сдернут так, чтобы рыба не развалилась, а голову пусть отрубают, не жалко. Будет и печеная рыбка, и жареная, и супчик, и даже заливное, если до завтра останется что-то в котле. Правда, все фиолетовое… но вроде не ядовитое и безвкусное. В смысле, мамулины чернила только цвет дали, а на вкус не повлияли никак. Я руку на пробу лизнула и убедилась.

— А со вторым что делать? 

— А второго на наживку. Все-таки одной рыбой сыт не будешь, нужно разнообразие. — Цветочек деловито осмотрел сома. — Верат, принеси, пожалуйста, соль и во-о-он те большие листья. Если завернуть в них куски, должно получиться неплохо, рыбка станет мягкой и нежной, а чернила вполне сойдут за соус. Во всяком случае, они точно безвредны. 

— Эм… — подал голос Инермис, которого брат, даже бегущий на тревожный визг, умудрился притащить на закорках и довольно нежно стряхнул на кучу травы, не потревожив ногу в лубке. — Если ЭТО наживка, то кого ты собираешься ловить? Дракона? 

— Птичку, — улыбнулся Нарцисс. — Местную. 

— Ты уверен, что это мы будем ее ловить, а не она нас? — Я даже замедлила шаг, прислушиваясь к разговору. 

— Если все грамотно обставить, то риск минимален. Тем более у нас есть секретное оружие, — серьезно сказал цветочек. — Миледи, ни о чем не беспокойтесь, я обо всем позабочусь. Вы можете привести себя в порядок.

Ага, это он маменьке. Я не услышала, что Ириссэ ответила, потому что поторопилась смыться. Судя по лицу родительницы, лучше ей сейчас под руку не попадаться, а то одним фиолетовым лицом не отделаешься. Фиолетовая задница мне точно не нужна. 

Дальше все прошло в целом нормально — пачкучая дрянь смывалась даже в холодной воде довольно легко, не то что настоящие чернила кальмара. В этом мире, наверное, другая химическая формула у этого вещества. Да и сами кальмары, по воспоминаниям Ортики, мало похожи на наших головоногих моллюсков. 

Платье тоже отстиралось, хотя не так чтобы совсем. Без мыла-то!

Но главное — часть рыбины все же зажарилась на вертеле вполне сносно, хотя Нарцисс и продолжал ворчать. И его сомятина в листьях была тоже очень вкусная. А голову чудища общими усилиями таки откромсали, не знаю только, куда дели.

На мельницу все ходили смотреть по очереди. Отпускали всякие разные замечания в диапазоне от «странно, но интересно» до «что за хрень бесполезная, достаточно было Люпина посадить, он бы вертел».

Люпин, кстати, оценил то, что его не засадили, очень даже положительно и крутился возле водяного колеса почти так же бодро, как оно само.

Маман после сытного завтрака подуспокоилась и больше не прожигала меня взглядом. А бамбуковые «стаканы», сделанные из части ствола с естественной перегородкой, ей даже понравились. Но все равно я чувствовала, что бамбук придется реабилитировать. Чтобы мне не запретили и дальше его кури… пилить. 

Нарцисс

Когда мы на следующий день вернулись в лагерь, довольные, как странные звери «слоны» из головы эули (потому что ловушку для птицы удалось наладить в кратчайшие сроки), я сначала даже не понял, куда именно мы попали. Ушли вчера сразу после обеда, нас не было всего одну ночь… ну хорошо, еще полдня нынешних. И что успела натворить эта… ненормальная любительница бамбука?!

Так, давайте по порядку. Вон в странной плетеной корзине (или как назвать данное сооружение, сильно похожее на детскую колыбель?) сидит Инермис, которого не взяли за птичкой, и он разобиделся насмерть, как ребенок.

Сейчас этот переломанный олеандр обиженным не выглядит. У него в руках широкий нож, каким обычно на лету снимают головы мелким летающим кровососам с южной границы. И этим ножом он… а что, собственно, он делает? Странные растительные ленты распускает на еще более странные и узкие? Но это не самое интересное. 

Склон горы почему-то дымится. На пожар не похоже, но и на обычный костер тоже. Огня не видно, только дым идет прямо из земли.