Объяснение социального поведения. Еще раз об основах социальных наук  - Юн Эльстер

Хотя в ней есть свои недостатки, теория когнитивного диссонанса хорошо обоснована. Частично это обоснование опирается на примеры, существенно отличающиеся от тех, что мы здесь рассматриваем, как, допустим, в случае с покупателем автомобиля, который жадно ищет рекламу купленной марки, чтобы убедиться в правильности принятого решения. Иногда подтверждение предоставляют очень похожие ситуации, как например, болезненные и унизительные ритуалы инициации при вступлении в студенческие братства, воспитывающие в их членах глубокую преданность. Я не утверждаю, что люди сознательно говорят себе: «Я столько вынес, чтобы попасть в эту группу, значит, это хорошая группа». Механизмы формирования лояльности должны быть неосознаваемыми.

Объяснение может получить боковую опору (lateral support), если мы сможем придумать, а затем опровергнуть альтернативные объяснения, также удовлетворяющие минимальным требованиям. Возможно, стоячих оваций стало больше, потому что сегодняшняя публика, которую автобусы пачками привозят из Нью-Джерси, менее взыскательна, чем избалованные обитатели Нью-Йорка, или потому что шоу стали лучше, чем раньше. Для каждой из этих альтернатив мы должны найти, а затем опровергнуть дополнительные факты, которые позволили бы их верифицировать. Если стоячие овации участились оттого, что публика стала более впечатлительной, то следовало бы ожидать такой же частоты стоячих оваций и на выездных представлениях двадцатилетней давности. Если шоу стали лучше, чем двадцать лет назад, это должно отразиться и на рецензиях в прессе, и на том, как долго они остаются в репертуаре, прежде чем их закроют.

При такой процедуре защитнику начальной гипотезы приходится также выступать в роли адвоката дьявола. Он должен постоянно опровергать себя, максимально усложняя исследуемый вопрос. Нужно выбирать самые сильные и наиболее правдоподобные альтернативные объяснения, а не те, что можно легко опровергнуть. По сходным причинам, пытаясь продемонстрировать избыточность объяснительной силы гипотезы, мы должны вывести и подтвердить следствия, являющиеся новыми, непривычными, противоречащими здравому смыслу и максимально отличающимися от исходного экспланандума. Эти два критерия – опровергать наиболее правдоподобные альтернативы и порождать новые факты – являются решающими для достоверности объяснения. Поддержка сверху помогает, но не бывает решающей. В конечном счете, теорию поддерживают именно порождаемые ею успешные объяснения, а не наоборот. Эмилио Сегре, нобелевский лауреат в области физики, сказал, что некоторые победители делают честь премии, тогда как другим делает честь она. Последние, таким образом, паразитируют на первых. Подобным образом теория паразитирует на всех порожденных ею успешных объяснениях. Если она способна оказать поддержку конкретному объяснению, то только потому, что сама получила поддержку от других, более ранних объяснений.

Высказывания, имеющие своей целью объяснение события, следует отличать от семи других типов высказывания.

Во-первых, каузальные объяснения следует отличать от подлинных каузальных утверждений (true causal statements). Недостаточно привести причину: должен быть указан (или по крайней мере предложен) причинно-следственный механизм. В повседневном языке, хороших романах, исторических трудах и в многочисленных социологических исследованиях этот механизм не эксплицируется. Вместо этого его подсказывает способ описания причины. Каждое конкретное событие может быть описано самыми разными способами. В (хороших) нарративных объяснениях подразумевается, что для идентификации события используются его черты, которые релевантны с точки зрения причинности. Если сказано, что некто умер в результате употребления в пищу гнилых продуктов, мы понимаем, что таким механизмом было пищевое отравление. Если сказано, что он умер, съев пищу, на которую у него была аллергия, мы решаем, что в основе лежит аллергическая реакция. А теперь предположим, что он действительно умер из-за пищевого отравления, но кроме этого у него была аллергия на некоторые продукты, например на лобстера. Заявить, что он умер, потому что съел продукт, на который у него была аллергия, – значит сказать правду, но такое утверждение обманчиво. Утверждение, что он умер, потому что съел лобстера, также истинно, но неинформативно. Оно не содержит отсылки к причинно-следственному механизму и может подпадать под действие многих других; например, человек может быть убит кем-то, кто поклялся убить первого встреченного едока лобстера.

Во-вторых, каузальные объяснения следует отличать от высказываний о корреляциях (correlations). Иногда можно с полной уверенностью утверждать, что за событием одного типа всегда или как правило следует событие другого типа. Это не дает нам права говорить, что события первого типа вызывают события второго типа, потому что есть еще одна возможность: оба события могут быть общим следствием третьего. В «Жизни Сэмюэля Джонсона» Дж. Босуэлл описывает, как некий Маколей, хоть «и не имея никаких предрассудков против предрассудков», заявлял, что когда судно прибывает в Сент-Кильду на Гебридах, «у всех обитателей начинается насморк». В то время как некоторые предлагали каузальное объяснение этому (предполагаемому) факту, в одном из писем Босуэллу сообщили, что «учитывая географическое положение Сент-Кильды, для высадки чужеземцев на берег необходимо, чтобы дул северо-восточный ветер. Именно он, а не чужеземцы, вызывает эпидемию насморка». Или возьмем утверждение, что дети, дело об опеке над которыми рассматривалось в суде, чаще страдают от нервных расстройств, чем дети, чьи родители смогли достичь мирового соглашения в частном порядке. Возможно, различие объясняется самим фактом судебного процесса, причиняющим детям страдания и вызывающим у них чувство вины. Но может быть и так, что судебные разбирательства с большей вероятностью случаются там, где родители враждебно настроены друг к другу и именно их дети склонны к нервным расстройствам. Для различения этих двух интерпретаций нам пришлось бы замерить страдания до и после развода. Третьего варианта мы коснемся позднее.

Вот несколько более сложный, но любимый мною пример такого рода двусмысленности. В «Демократии в Америке» Алексис де Токвиль обсуждает предполагаемые каузальные связи между заключением брака по любви и несчастьем в браке. Он указывает на то, что эта связь может возникнуть только в обществах, где такого рода браки – исключение, а правилом является брак по расчету. Только упрямцы пойдут против течения, а двое упрямых людей вряд ли будут счастливы в браке[17]. Кроме того, к людям, поступающим вразрез с общепринятой моралью, хуже относятся их собратья, склонные к конформизму, что вызывает разочарование и горечь. Первый из этих аргументов основывается на некаузальной, вызванной третьим фактором корреляции между любовью и отсутствием счастья. Второй указывает на истинно каузальную связь, но не на ту, о которой думают критики браков по любви, к которым Токвиль адресует свое возражение. Брак по любви вызывает несчастье только в той среде, где такая практика является исключением. Биологи часто называют этот эффект частотной зависимостью (frequency dependent)[18].