Замуж за коня - Виктория Ом

- Жаннет, сядь на место, - осадил её папа. - Я сам разберусь.

- А что тут разбираться? Пусть священник доведёт дело до конца, - сказала она, и тут до меня дошло:

- Ах ты сучий потрох!

Четыре пары глаз устремились на меня.

- Не вы и не вы, - указала я на коня и священника.

- Глория, что за слова. Леди так не выражаются, - отчитала Жаннет, отойдя от шока.

- Прошу прощения за мой гномий, - процедила я. - Вы сговорились. Ты и ты, - указала пальцем на отца и коня.

- Глория, - ласково заговорил папа, состроив виноватое лицо. - Я хотел тебя проучить, чтобы присмирить.

- А теперь что? - Я подошла к алтарному столику, вокруг которого все столпились и взглянула на церемониальный папирус: на желтоватой бумаге вместо красных пятен красовался витиеватый узор, переливавшийся золотыми бликами. - Это что значит?

- Если на листе появляется орнамент - это значит, что брак благословлён богами. Здорово же! - пропищала Жаннет, тряся букетом. Да, собственно, она вся тряслась, словно маленькая экзотическая собачка. Вот только животное от такого переизбытка счастья умереть могло, а мачеха всех переживёт со своим правильным питанием и каждодневными прогулками по магазинам.

- Признаю, я погорячился, - взял слово папа.

- Погорячился? И что дальше? - полюбопытствовала я, подбоченившись и грозно посмотрев на отца.

- Пойдём домой. Шутка не удалась.

- Шутка?.. Выдать меня замуж за коня? - Нутро обожгла жгучая смесь эмоций, захотелось выхватить букет из рук Жаннет и пройтись им как следует по родителю.

- А с этим мне, что прикажете делать? Боги не дадут второе благословение вашей дочери, пока первое не использовано, - сказал священник, помахав в воздухе листочком.

- Не дадут? - растерялся папа. Такого поворота он не ожидал.

- И мне не дадут? - встревожился вдруг конь.

- А вас, Марсель, в столице невеста ждёт, что вы так заволновались? - выплюнула я.

- Нет. Но всякое может быть, - замялся он.

- А как же ваши слова за столом? - припомнила я. - Вы согласились взять меня в жёны. Уже передумали?

- Я просто подыграл. В тот момент мне показалось это забавным, - оправдывался он.

- Ах вот как?! А ещё смели говорить, что вы не такой человек и всегда серьёзны. В тот момент вы опять пошутили?

- Нет. Меня с утра пораньше на шутки не тянет, - мотнул он головой.

- Хорошо. Тогда... все по местам, продолжаем церемонию, - велела я.

- Глория? Не шути так.

- Я серьёзна, как конь по утру. Нас сами боги благословили. Или тут есть тот, кто хочет оспорить решение богов? - задала вопрос, окинув взглядом присутствующих, и оглянулась, чтобы убедиться, что слуга Марселя также не рискует опротестовывать свадьбу, которой всё же быть.

- Я против, - заявил отец, выхватив церемониальный папирус из рук священника. Он попытался его порвать — безрезультатно. Метнувшись к горящим у ног статуй свечам, попробовал сжечь листок, но тот ни в какую не загорался.

Это не простая бумага, - подметил очевидное священник.

- Боги... - тяжело вздохнув, остановила папу и забрала у него церемониальный листок. -Ты достаточно пытался. Сэр Вингельдерский сказал, что берёт меня в жёны. Боги не против. Я не против. Прошу прощения, - сказала я священнику, передавая папирус.

- Глория, не делай этого, - не сдавался папа.

- Почему нет? Потому что ты понял, насколько это было глупой затеей? Прости, но ты, как бургомистр этого города, должен понимать, что у любого решения есть последствия.

- Ты хочешь уйти из дома? Я могу купить тебе отдельный домик, где захочешь.

- В Остловке?

- Лучше в Остловке, тогда я смогу присмотреть за тобой.

- Нет, спасибо. Хочу, чтобы сэр Вингельдерский за мной присмотрел.

Конь зычно икнул, перспектива стать моим мужем его больше не забавляла.

- Хорошо, куплю тебе дом в столице. Где скажешь!

- Сомневаюсь. Это же сколько платьев, туфелек и шляпок не сможет себе купить Жаннет? - напомнила я главную причину разлада с отцом.

- Дорогой, - шепнула мачеха, дёрнув папу за рукав кителя, - выгоднее не покупать, а снимать. И в столице лучше брать комнату с пансионом.

Я усмехнулась.

Папа опустил плечи и побрёл на скамью, Жаннет за ним, махая священнику, чтобы тот продолжал.

- А можно завершить церемонию потом? - спросил Марсель.

- Потом? - Священник посмотрел на него, как на говорящего осла - те были ещё большей редкостью, чем разумные кони.

- Думаю, нам с леди Глорией надо узнать друг друга получше, прежде чем заключать брак.

- Я о вас знаю достаточно. К тому же, как нам с вами узнавать друг друга, если вы уезжаете в столицу?

Марсель не находил слов.

- Святой отец, это же не больно будет? - спросила я у старика, живо помня, как его колбасило от касания божественной силы.

Не больно, - заверил священник.

- Вот видите, - адресовала коню, - это даже не больно. Предлагаю закончить тут и отправляться в путь. Или вы никуда не опаздываете?

Марсель задумчиво посмотрел на моего отца, на священника, бросил взгляд на статуи богов.

- Однажды мне сказали, что в некоторых ситуациях нельзя сомневаться и говорить «нет», потому что именно в этот момент жизнь может раз и навсегда измениться, а надо сделать шаг вперёд и сказать «да» тому неизвестному, что тебя ждёт. Пожените уже нас, святой отец, - сказал Марсель и занял место рядом со мной справа.

Священник попросил нас протянуть руки тыльной стороной вверх. С женихом вышла заминка: рук у него не было, а использовать руки слуги в этой церемонии не представлялось возможным. Марсель поднял переднюю ногу как можно выше. Я наклонилась вперёд, соединив свою ладонь с пястью* коня. Священник приложил пергамент к нашим конечностям. Узор на бумаге засветился мягким золотистым светом. Кожу неприятно кольнуло, я дёрнулась. Пергамент упал на пол — рисунок с него исчез, оставив отпечаток на моей коже. Я посмотрела на ногу Марселя — ничего: белая шёрстка прятала кожу и свадебный рисунок. Удобно ему. Мне же придётся полюбить перчатки до тех пор, пока не придумаю, что отвечать на вопрос «О, а кто же этот счастливчик, которому досталась такая прекрасная женщина?»

Махнув рукой вместо пожелания счастья молодым, священник отправил нас по домам. На улице дожидалось несколько экипажей: две кареты и одна крытая повозка, в которую погрузили мой дорожный сундук с приданым.

Марсель держал путь на заставу, расположившуюся в нескольких часах езды от Остловки. Оттуда можно было уехать в столицу на поезде, что было куда быстрее и удобнее дилижансов. Мой новоиспечённый супруг, не без помощи слуги, забрался в повозку. Приберёг силы и не стал скакать на своих четверых. Всё же он не какой-то там конь, а государственный помощник при дворе! Что для разумного животного было неслыханным карьерным успехом.