Безопасность – превыше всего! - Андрей Арсланович Мансуров

не менее семнадцати «же». Вот: прошу взглянуть ещё раз.

Теперь над пультом возникло медленно поворачивающееся изображение Существа.

На первый взгляд оно напоминало человека. Но это – только на первый.

Генерал знал, что его лучшие специалисты поработали на совесть. Прочнейшие трубчатые, полые и лёгкие кости – натуральные, выращенные в автоклаве, но прочнее кевлара. Суставы, с возможностью сгибаться быстрее, и в больших пределах. Полное отсутствие волосяного покрова. Могучие быстродействующие мускулы. Что же касается внешнего вида…

Пропорции казались несколько непривычными.

Ноги и руки практически одной длины и толщины. Торс при взгляде сверху казался бочкообразным – его диаметр достигал двух футов. Высота искусственно выведенного Диверсанта не превышала при этом пяти с половиной футов – так он максимально соответствовал габаритам солдат и всей техники основного Противника.

При этом, однако, ступни его нижних конечностей достигали в длину фута, а в самой широкой части – шести дюймов. Неудивительно поэтому, что полковник однажды на испытании в бассейне назвал их создание ихтиандром.

Массивная голова практически без шеи переходила в торс. Сама голова больше напоминала не человеческую, а обезьянью. Вернее, так, по уверениям антропологов, должен был выглядеть неандерталец. Не посчастливилось бы, однако, тем, кто пренебрежительно отнёсся бы к интеллекту искусственного бойца: мозг в прочной, усиленной нанотитановым коконом, черепной коробке, ничем не уступал человеческому, а в объёме памяти и скорости реакций и мышления – намного превосходил.

Разумеется, благодаря достижениям генной инженерии, нанотехнологиям, и матричному проектированию создание таких уникальных существ теперь не являлось чем-то исключительным для Страны Номер Один. Если будет принят и утвержден «исходный образец», постановка на поток проблемой не явится!

Радовал и тот факт, что противник в этом смысле сильно отставал – поскольку считал работу в этом направлении угрозой всему человечеству как таковому. Да и менталитет не позволял считать хоть кого-то – умнее и сильнее бойцов за справедливость и прогресс «Народов с Великим Будущим»!

И хотя изначально в Проекте рассматривали возможность работ по нескольким направлениям, и не только с антропоморфными гибридами, остальные направления постепенно пришлось закрыть.

Испытания показали полную несовместимость человеческих мозгов с их типичными поведенческими реакциями – с не-антропообразными телами жутких монстров, наводнивших Полигон в первый год исследований. С шестью щупальцами. Или четырьмя ногами или руками. Шестью глазами. Клешнями. Крыльями, хвостами с жалом и хелицерами.

Что же касается создания уже чисто не-человеческого мозга… Тут даже маститые учёные были вынуждены признать: ничего путного за деньги налогоплательщиков создать не удалось.

Другой вопрос – что было бы, если всё-таки удалось!..

Конец Царства Человека? Переход Цивилизации на новую Ступень? С полным вымиранием вытесненных обладателей старого, примитивного, тела и сознания?..

Возможно, подобные опасения и привели к не слишком интенсивной работе, и мизерным результатам в означенной области…

Ко второму году напряжённой исследовательско-прикладной работы оказалась полностью доказана обоснованность изначальной позиции традиционалистов: никакие монстры, созданные на подобии фантастических существ из боевиков, ужастиков, и комиксов, не могут сравниться по смертоносности и эффективности с самым обычным ЧЕЛОВЕКОМ.

Разумеется, соответственно вооружённым. Разумеется, соответственным образом мотивированным. Разумеется, немного улучшенным…

Или – много. Это уж как посмотреть!

Весь второй год шла доработка и совершенствование спроектированного и выведенного тела. На получение же готового экземпляра в автоклаве уходила теперь всего неделя. Поскольку базовые реактивы и программы клонирования были определены и утверждены.

Однако основную проблему представляло всё же программирование поведенческих реакций.

Всё, что было необходимо в отношении владения любым оружием и управлением любой техникой – от боевого линкора до замка сейфа – намертво впечатлеть в базовую память существа оказалось нетрудно. При современнейшем оборудовании, которым была оснащена Станция, на это уходил всего один день.

Труднее оказалось научить его тактике, и методике принятия адекватных самостоятельных решений при выполнении любых мыслимых (да иногда и немыслимых) заданий, причём абсолютно автономно, без связи с базой, и с наибольшей эффективностью.

Решение нашлось именно в том месте, где первоначально и предполагалось – в копировании матрицы сознания и памяти кадровых солдат. Мнемоническая копия снималась теперь с любого профессионального военного – от рядового до генерала. Весь огромный опыт одного, или даже нескольких ветеранов, теперь воспринимался Диверсантом как личный.

Наконец, «дурацкая», по мнению штатских, хроническая мечта Высшего Военного Руководства об «идеальном солдате» оказалась как никогда близка к осуществлению.

Вот это-то с одной стороны радовало… А с другой – и пугало: и их самих, и кое-кого там, на самом верху, больше всего!

Генерал всё ещё задумчиво рассматривал выведенное учёными создание, изображение которого продолжало парить над пультом, медленно поворачиваясь.

Как никогда отчётливо бросалось в глаза основное его отличие от человека: половые органы отсутствовали.

Естественно: во-первых, так не существовало отвлекающего фактора Номер Один. А во-вторых – в планы руководства совсем не входило размножение их подопечных естественным, «так сказать», путём!

– Готовьте к приёмочному испытанию. – тон Генерала был категоричен, – Я хочу лично просмотреть. И не запись – а прямую трансляцию. Через две недели.

– Слушаюсь, сэр! – рука полковника вновь чётко вскинулась. Конечно, он вполне уверен – что уж теперь-то… Однако ему сейчас вдруг всё же немного страшно, и под рёбрами появилось сосущее чувство: зачем утверждал всё столь категорично?..

Теперь ему и отступить некуда – сам расхвастался. А ну – как?..

Впрочем – нет. Он в них уверен. Пусть они – до смерти напуганные, не всегда послушные, и непредсказуемые штатские.

Но – специалисты, действительно, лучшие на планете.

Они справятся.

Услышав зуммер во вживлённом в правое ухо крошечном наушнике, О,Нил жестом приказал лейтенанту Стокману занять своё место перед центральным пультом, и прошёл к себе в кабинет.

Там он запер дверь, и нажал скрытую панель. Пульт, выдвинувшийся из стены, был больше и удобней, чем даже у полковника. Завхоз положил ладонь на экран сенсора.

С экрана уже смотрело лицо бригадного генерала Сэмюэля Андерса.

– Господин генерал, сэр! – приветствовал его О,Нил.

– Господин генерал! – отозвался тот, тоже вскинув руку в приветствии.

С полминуты в кабинете стояла тишина. Затем Андерс спросил усталым голосом:

– То, что мне доложил этот придурок – правда?

– И да, и нет. – тон О,Нила оставался точно таким же ровным, как при разговоре с горе-беглецами, – Диверсант действительно находится как никогда близко к требованиям Технического Задания. Те мелочи, что осталось допрограммировать, проблемы не представляют.

Другое дело – с его сроком функционирования. Если расчёты верны, жить он будет не более двух месяцев: согласитесь, за те деньги, в которые нам обойдётся создание каждого экземпляра – дороговато. Если же увеличивать срок его… э-э… работы, – возникают сбои в поведенческих реакциях.