Охотники за удачей - Дмитрий Леонтьев

— Напугал-то как, — неуверенным голосом сказала она. — Пойдем, Зоя, умрем со страху где-нибудь в дальнем уголке… Гриша, если будут посетители — позовешь, — попросила она бармена и, недовольно оглянувшись на Володю, скрылась в кухне.

— Ну что ж, — криво усмехнулся бармен. — Официантки, они официантки и есть. А теперь давай раз и навсегда выясним, кто здесь старший после директора…

— Кто? — заинтересованно уточнил Врублевский, расстегивая пиджак и доставая из висевшего на поясе кожаного чехла зажигалку. Бармен покосился на рукоять пистолета, видневшегося над чехлом, и браво закончил:

— Кто, кто… Коллектив, разумеется. У нас здесь большой, сплоченный коллектив. Ибо только таким дружным, я бы даже сказал — родственным коллективом…

— Мы можем идти к светлому капиталистическому будущему, — понимающе закончил за него Врублевский. — Ты раньше в тресте столовых не работал?.. Работал? Ну, я так и подумал. Очень хлопотное место?

— Всякое бывает, — осторожно ответил бармен.

— Покажешь мне сегодня завсегдатаев. Разумеется, с комментариями о «коэффициенте хлопотности».

— Отчего не показать, покажу…

Его прервала шумная компания из пяти девиц и двух парней, ввалившаяся в зал. Пока остальные рассаживались вокруг столика, одна из девушек направилась к бару и, небрежно бросив на стойку деньги, распорядилась:

— Гришуня, сообрази бутылку шампанского для нас и два кофе для «котов»… А это кто у нас такой сладенький? — прищурилась она на Врублевского, — Мальчик, тебе не скучно здесь одному?

— Это наш новый портье, — поспешил представить Врублевского бармен.

— А-а, еще один халявщик, — разочарованно протянула девушка, но глаз не отвела, продолжая оценивающе разглядывать юношу.

— Володя, — сказал бармен, — это наши…

— Я уже понял, — кивнул Врублевский. — Сложно было бы не понять.

Девушка пренебрежительно хмыкнула и направилась обратно к столику, бросив через плечо:

— Гриша, скажи своим «бессребренницам», чтобы поторопились с шампанским. А то скоро клиенты пойдут, не до расслабухи будет.

— Ты бы это… полегче. Так и врагов себе недолго нажить, — предупредил бармен Врублевского. — Та, что сейчас подходила, это Лариса Устенко, очень когтистая кошечка. Но самое главное, что она с Сашкой-«ко- том» спит, а Сашка — кореш самого…

— Гриша, — остановил его Врублевский. — У меня слишком плохая память, чтобы запоминать все тонкости и переплетения местного родственно-дружеского клана. Я не люблю кланы. Я люблю одиночек. Это — Лариса Устенко. Это я понял. Давай продолжим знакомство с остальными, благо народ уже пошел.

— Это еще что. Вот часам к десяти яблоку негде упасть будет. Смотри, вот этот, солидный такой, в костюме от Валентино, это Михаил Васильевич Бородинский. Богатейший человек. Был директором универмага «Прибрежный», теперь владеет сетью торговых точек по всему городу. Светлая голова. Его жена, Татьяна Максимовна, любезнейшая женщина, приходится родной сестрой жене нашего оперуполномоченного, капитана Сидоровского. Сергей Андреевич, к сожалению, у нас не бывает… А может быть, и к счастью. Очень неудобный человек. Даже не человек, а машина для отлова преступников. Казалось бы, с такими родственниками живи и не тужи, так нет же, фанатик розыска…

— Я понял, что в зал вошел бизнесмен Бородинский, — терпеливо констатировал Врублевский. — Дальше? Кто вон тот, толстомордый, с портфелем?

— Андрей Семенович Бородин, — бармен, явно недовольный тем, что ему не дали продемонстрировать глубинную осведомленность, решил быть кратким, — полковник милиции, начальник местного УВД. Дальний родственник Бородинского, но это неважно… Они все равно не очень ладят. Полковник делает хорошие заказы, дает щедрые чаевые… Только шумен очень. Недавно с ним вышел очень неприятный казус… Это тоже неважно. Я бы рекомендовал вам, Володя, быть с ним поосторожнее. Ходят слухи, что он в очень хороших отношениях с лидером одной из наших группировок — Шерстневым. Тоже какие-то дальние родственные связи. Сам Шерстнев к нам не ходит. Здесь бывает его конкурент — Березкин. Но бывает редко, видимо, боится покушений… Вот этот красавец, что вошел за ним следом — Евгений Филимошин, журналист. Стервец страшный. За любую дурно пахнущую информацию мать родную продаст. С ним даже говорить опасно: так все переиначит, что только диву даешься — как ему могло такое в голову прийти? А ведь не за свои, а за твои мысли выдает. Те, кто успели его узнать, иначе как «Мерзавчиком» и не кличут. А на внешность такой представительный мужчина, красавец, спортсмен. Вылитый Джеймс Бонд, хоть сейчас в кино снимай.

— Это все завсегдатаи?

— Нет, будет еще немало. И бизнесмен Абрамов захаживает, и банкир Красильников. «Березкинцы» толпами валят. Естественно, те, кто побогаче, да те, кто поближе к самому Березкину стоят. Мелочь-то по кафе тусуется.

— Березкин и Шерстнев — это воры в законе?

— Нет, воры в законе — это несколько другое. Они у нас тоже есть. Точнее, один, по кличке «Капитан». Он у нас не бывает. А эти двое — так называемые «авторитеты». Это новая формация, образовалась сразу после объявления «перестройки». Слышал, наверное, про спортсменов-рэкетменов? Вот и у нас две такие группировки есть. Друг друга не любят. Говорят, даже постреливают друг дружку иногда, стоит зазеваться. Но внешне все тихо, мирно, полюбовно…

— Бандиты, милиция, журналисты, — перечислил Врублевский. — М-да, муравейник… Им что, пойти больше некуда? Как они все на одной грядке умещаются?

— Да уж как-то умещаются. Отдыхать хорошо все хотят, а наше заведение, что ни говори — лучшее в городе. Здесь атмосфе-эра, так сказать, благоприятствующая активному отдыху. Люди хотят и отдохнуть и себя показать, засвидетельствовать свое право на элитарность. «Сливки общества». Аристократия.

— Аристократия — это не всегда все самое лучшее, — заметил Врублевский. — Чаще всего это то, что «плавает сверху».

— К сожалению, да, — вздохнул бармен. — И скоро мы испытаем это на своей шкуре. Вот сейчас они сделают заказы, пропустят по первой стопке, и начнется моя тяжелая работа. Косяком к стойке потянутся. Сценарий известный. Бородинский и Красильников поужинают и уйдут, а вот остальные… Остальные — твои.

К стойке бара направились два посетителя, и Врублевский вышел в вестибюль. Там тоже кипела работа — гардеробщик неутомимо раскрывал двери и едва ли не в пояс кланялся очередному посетителю:

— Здрас-сте. Очень вам рады… Здрас-сте. Счастливы видеть… 0-о! Здравствуйте! Добро пожаловать, проходите, ваш столик ждет… И мы вас ждем-с…

— А провожаешь ты их как? — не удержался от вопроса Врублевский, выгадав минуту затишья.

Гардеробщик подумал и лукаво улыбнулся.

— Пшел вон, свинья пьяная! — озвучил он «церемонию проводов». — Преимущественно так. По крайней мере с большинством. Они же удержу не знают и к тому времени все равно ничего не слышат, кроме интонации. А интонации у меня очень уважительные… Здрас-сте, проходите, давно ждем вас, — приветствовал он очередного посетителя и, повернувшись к Врублевскому, поинтересовался: — Ну и как тебе этот ежегодный бал у сатаны?