Around - А.К.

агентство, вдруг на них найдётся чего интересного.

– Тогда, я продолжу осмотр квартиры.

– Как хочешь, но мы тут только до 8 часов. Мы и так здесь исключительно по твоей просьбе.

— Понятное дело. Сверх нормы я от вас не требую.

— Чур, с тебя пиво. – он перевёл взгляд с монитора у кровати на Делайна.

— Ещё целый ящик потребуй, Виктор. – в ответ на такое заявление Вик рассмеялся.

– А почему бы и нет?! – тот указал на детектива. – Пускай так и будет.

Когда Вик вышел из комнаты, Вики приоткрыла глаза. Она осторожно попыталась встать, но Кантер, обойдя кровать, спешно уложил её обратно.

– Хотела умереть, могла бы сделать это и без нашего присутствия. Так зачем же ты разрядила себе батарею, да и почему притворялась отключённой, пока Виктор был здесь?

– У меня были блокировки, которые я не могла снять каким-либо другим способом. – она потирала виски, лежа на кровати.

– Активные ограничители? – удивлённо предположил тот. На его лице заиграла ухмылка.

– Не поверишь, но со своей хозяйкой я не могла их просто так снять, а сейчас…

– Пускай, но не мне объяснять, как это глупо и опасно. Но всё же, тебе удалось вспомнить что-то, благодаря этому?

– Рисовать… – произнесла та тихо.

– Что именно?

– Моя хозяйка любила рисовать. У неё было много рисунков, но она многие сжигала.

– В той пепельнице в гостиной?

– Сумел заметить, потому что пепельница без следов никотина и запаха?

– Нет, потому что в наше время настоящие сигареты такая же редкость, как и многоквартирные дома с двумя жильцами.

– Всё-то ты знаешь.

– А тут то и знать нечего.

– Она не всё сжигала, а хорошие рисунки, она…

– Явно не вывешивала на всеобщее обозрение.

– Это точно… Но, кроме того, что они были и должны быть здесь, я до сих пор ничего не помню.

– Как на счёт тайника в стене? – предположил детектив, смотря на картину с изображением небольшого дома на берегу. – Можешь вспомнить что-нибудь об этом? – указал он пальцем на картину.

– Она… вроде, была здесь не всегда…

Приложив руку к стене, на которой была картина, Кантер узнал, что за обоями из электронной бумаги, находилась кирпичная кладка. Ничего удивительного. Это был самый нелюбимым материал для детектива, ведь было не сложно узнать его возраст и цемента вокруг, тем самым определив, является ли одна часть более свежей, чем окружающая, но вот определить наличие хорошо сделанного тайника было несколько сложнее.

Сняв картину, он пронаблюдал, как обои отреагировали, сперва померкнув, но затем вернув первоначальный рисунок. К его разочарованию, они были целыми, и проведя на всякий случай рукой по месту, где висела картина, вернул её на место. «Стоило попытаться» – печально сказал он, направив лицо вниз.

Развернувшись, он обнаружил, как Вики, сидя на своих коленках, склонилась над рамкой, что была у кровати. Она вставила туда лист бумаги, сложенный напополам, и поставила на место. Теперь там был рисунок карандашом. Она нарисовала его, пока Кантер был повёрнут к ней спиной. Теперь там был портрет Вики и её хозяйки.

– Я вспомнила, как она рисовала нас.

Кантер видел улыбающуюся женщину, что обнимала Вики со спины. Её внешность совпадала с реконструкцией, что он получил недавно.

– Мало кто в наше время может позволить себе такую улыбку. Может быть, ты вспомнила что-то ещё?

– Вряд ли.

Кантер обернулся, вновь взглянув на рисунок дома у моря. Сам дом казался ему знакомым, но он всё никак не мог вспомнить, где его видел.

– Случайно, не твоя хозяйка нарисовала? – спросил он, не поворачиваясь.

Ответа не последовало и детектив повернулся. Вики раздосадовано смотрела на рисунок. Было похоже, что если бы она могла заплакать, то непременно бы сделала это. У него не было сомнений, что она человек. Об этом говорило многое, начиная с того оборудования в мастерской и заканчивая данными с кровати. Что уж там говорить о её теле. Но понял он это раньше, чем распознал в ней своего «сородича».

Её взгляд был знаком ему как никому другому. Андроид, каким бы продвинутым не был, без настоящего ИИ, созданного хотя бы на основе нейрограммы человека, оставался несколько ограниченным. Он был плохим детективом. Все знали об этом, и то, что единственная причина, по которой он работал им, было его тело, что давало некоторое преимущество, на ряду с обычными людьми. Хотя, даже если он и не будет детективом, работа обычным служителем правоохранительных органов для него будет в самый раз.

– Кстати. – обратил Кантер на себя внимание Вики. – Я посмотрел в ящике стола и нашёл это. – он достал планшет. – Хорошее шифрование, а если начать анализировать, то скорее всего, сотрётся всё содержимое, а в придачу и декриптор испортит.

Она узнала планшет и протянула руку, прося его. Получив в руки тонкую пластину из подложки и листа электронной бумаги, она с нежностью и трепетом провела рукой по планшету.

– Она не давала мне его в руки и искренне просила никогда не читать, но зачем-то дала мне эту возможность не так давно. Не проверяла ли она этим меня? – разблокировав его, она дала его обратно ему.

– Может, эта проверка продолжается до сих пор? – пошутив, он не ожидал, что это заставит её задуматься.

В планшете не было ничего, кроме записей, сродни дневнику, только без всякой конкретики. Мельком пройдясь по всему содержимому, Кантер отметил для себя отсутствие имён, дат, адресов, ссылок. На первых страницах только часто встречались местоимения «они» и «их», но кто именно под ними скрывался, для него было загадкой. Было ясно лишь то, что под местоимением «она», чаще всего подразумевалась Вики.

Сначала ему казалось, что там не было ничего примечательного, но добравшись до начала, он узнал о том, что причиной появления этого дневника стало событие, случившееся в канун нового года в 2156 году. Не только для этой женщины, но и для Кантера, да и всего человечества, это была трагедия, сравнимая с атакой на мировую банковскую систему в 2159-ом. Отличием “Big Fail” от “Мирового Дефолта” является то, что причины и последствия первого до сих пор не ясны. Единственным явным следом, оставленным BF, стали травмированные люди. Среди пострадавших были самые разные представители всех слоёв и групп населения разных стран мира. Кто-то лишился всех накоплений в банке, потому что не мог предоставить подтверждение своей личности, кто-то работы, кто-то лишился всего, но отдельной группой среди них были аугментированные “лишённые”, у которых, помимо всех прочих, отняли сам факт их существования. Прошло два десятилетия, но отголоски