Не упусти любовь - Кэтрин Джордж

Устраиваясь на новой квартире, Джосс заставляла себя забыть Адама и Питера, а теперь обнаружила, что ей даже понравилось жить одной. Как обычно, работа отнимала большую часть времени, но теперь ей не мешали и не донимали попреками, что не готов ужин и не поглажены рубашки. В одиночестве есть свои преимущества.

Однажды редактор отдела новостей попросил Джосс, разнообразия ради, выудить информацию о сдаче в аренду акционерным обществам родовых усадеб, покопаться в библиотеке «Дейли пост» и электронной базе данных и выяснить имена их владельцев и собственников, информация о которых заслуживает внимания прессы.

– У меня для тебя почта, – сказала Керри Холт, когда Джосс, жуя сэндвич, сосредоточенно изучала найденные сведения. – И еще – записка, нашли на машинке вчера вечером. – Она передала пачку конвертов и полоску бумаги. – Как ты устроилась?

– Очень хорошо, – удовлетворенно кивнула Джосс. – А вы?

– Мне нравится. И как ты решилась оставить этот район, Джосс? – спросила Керри и прикусила губу. – Извини, я бестактная корова. Наверное, было мучительно после ухода Питера.

Послание было лаконичным: «Я вернулся. Позвони мне по этому номеру. Адам».

Джосс хотелось позвонить. Очень. Но если она позвонит, Адам истолкует звонок как согласие продолжать их отношения. При мысли об этом одна половина ее сильно взволновалась, но вторая – решительно воспротивилась: она все еще помнила выходку Питера. Когда поздней ночью раздался телефонный звонок, Джосс, услышав голос Анны, почувствовала разочарование.

– Чахнешь, Джосс?

– Никоим образом. Слишком занята.

– На новом месте уже полный порядок?

– Что ты! Только что привезли мебель.

– Оставь все как есть и приезжай к нам погостить.

Джосс почувствовала сильное искушение.

– Я бы очень хотела, Анна, но в квартире совершенный хаос, – протянула Джосс с разочарованием. – Я приеду сразу, как только немного наведу порядок.

– Буду ждать, – пригрозила Анна и начала разговор о свадебных приготовлениях; выложив все, она поинтересовалась, о чем Джосс сейчас пишет. Услышав тему, она сказала: – У одного из школьных друзей Хью есть усадьба. Он был на вечеринке. Кажется, его зовут Фрэнсисом. Попрошу Хью позвонить ему.

Все утро следующего дня Джосс висела на телефоне, согласовывая время интервью с различными титулованными собственниками, а потом стала просеивать кучу региональных газет, выискивая любопытные истории. Когда телефонный звонок прервал ее занятия, Джосс была этому очень рада.

– Мисс Хантер? – легко спросил приятный мужской голос. – Меня зовут Фрэнсис Лег. Прошлой ночью звонил Хью Уэйкфилд и просил меня связаться с вами. Чем могу помочь?

Товарищ Хью, выяснила Джосс, был бы весьма рад стать частью ее истории об акционерных предприятиях.

– Возможно ли встретиться с вами на этой неделе? – с надеждой в голосе спросила Джосс. – Где, точнее, вы живете?

– В дебрях Дорсета. Вы знаете эту местность?

– Не очень хорошо, но, если вы дадите мне адрес, я вас найду.

– Я полагаю, в воскресенье вы не сможете приехать, мисс Хантер? – спросил он. – Мы должны в течение недели установить необычную электронику. Но, с другой стороны, – добавил он внезапно, – было бы величайшей дерзостью просить вас потратить свой выходной...

– Не стоит беспокоиться. Буду только рада, – быстро сказала Джосс. – Во сколько я могу приехать?

– В полдень, – сразу ответил он. – Угощу вас обедом.

Позже шеф-редактор новостей, держа ее за пуговицу пиджака, вкратце сообщил, что Шарлотта Трейси, закрывавшая все жгучие мероприятия сезона, позвонила и сказала, что вернулась раньше из Эскота с гриппом.

– Грипп в июне, – едко сказал Джек Ормонд. – Как, черт возьми, она ухитрилась? В любом случае, Джосс, это значит, что завтра на скачках закрывать День женщин придется тебе. Спасибо за доброту, можешь взять камеру... ты же знаешь эти «радостные» сюрпризы Шарлотты!

– Будьте уверены, – горячо отозвалась Джосс. Но не может же она поехать в Эскот в брючном костюме и в рубашке. Значит, надо мчаться к Харви Николсу, чтобы купить подходящий для торжеств наряд, но сейчас ей еще необходимо быть в универмаге «Хэрродс», чтобы взять интервью у восходящей звезды на подписании книги.

После разговора с актрисой Джосс провела целый час в магазине и выбрала шелковый костюм бронзового цвета и полупрозрачную шляпу с большими полями.

Порой лето в Британии раскрывает свои козыри, и День женщин оно благословило великолепным ярким солнцем. Джосс выбрала хорошее место у ограды, чтобы видеть процессию экипажей, в которых восседали королева и члены королевской семьи. Пробираясь сквозь элегантно одетую толпу к своей маленькой машине, она останавливалась сделать снимок особенно смелого создания. Джосс фотографировала то вздымающееся оперение конфекций[1], то хрупкие архитектурные фантазии.

Где-то к четырем часам Джосс поняла, что с нее хватит. Она решила сделать последний снимок лошадей на поле и остановилась, чтобы сфокусировать камеру, но кто-то толкнул ее, и вместо ряда великолепных лошадей она увидела через видоискатель лицо мужчины. Сердце ее заколотилось... В легком плаще и высокой шляпе Адам выглядел еще лучше при дневном свете. Его взгляд был устремлен на женщину, которая восхищенно смотрела на него из-под полей шикарного произведения с перьями. Эта пара была, по-видимому, поглощена друг другом. Неожиданно для себя Джосс щелкнула фотоаппаратом и стала быстро выбираться из толпы. Удовольствие этого дня бесследно исчезло.

Почти весь следующий день Джосс никак не могла выкинуть из головы Адама и его спутницу. Пятница показалась бесконечной, и вечером перед уходом домой она провела пару часов в баре с компанией коллег-журналистов, чтобы выкинуть Адама из головы.

– Джосс, – прозвучал негодующий голос Керри Холт на автоответчике. – Два ночных послания: одно – от Питера и второе – от этого загадочного Адама. Сжалься, дай ты им свой номер телефона!

Джосс закусила губу. Холты имели полное право быть раздраженными. С Питером она свяжется позже, а Адаму позвонит прямо сейчас. Напряженно сев на край кровати, она набрала номер... Но в ответ услышала автоответчик, просивший сообщить, кто звонил. На мгновение Джосс так растерялась, что не могла говорить. Затем она собралась и холодно произнесла:

– Это Ева. Я уехала из Ноттинг-Хилла, чтобы начать жизнь с нуля. Во всем, – акцентировала она. – Благодарю за прекрасные розы и за вашу... вашу доброту той ночью. Всего хорошего.

В воскресенье Джосс поехала в Дорсет, обогнув его согласно указателю, через несколько миль свернула на небольшую дорогу и покатила по холмистой, с глубокими расщелинами местности, привычной для любителей романов Томаса Харди. У нее еще было время, и она ехала, медленно разглядывая окрестности, и вскоре заметила Истлег-Холл, дом Фрэнсиса Лега, который, как она заранее выяснила, был девятым бароном Морвиллом, живущим здесь. Джосс свернула в раскрытые красивые ворота и ехала по аллее парка довольно долго, пока перед ней не возникло в лучах солнца стремящееся вверх здание Истлег-Холла.