Круги боли. Жатва - Арвин Альхаг

усадил в кресло, пытался вернуть сознание. Тщетно.

Едва различимо Вера что-то шептала, не открывая глаз. Владимир наклонился ближе, чтобы расслышать ее, и среди обрывков слов сумел разобрал ключевые: «убили», «Алекс», «в лесу», «мертвый».

Услышав ее бред, без раздумий стал звонить хозяину — тот был недоступен. Пилоту — и он недоступен. Владимир начал действовать.

Оставить Веру одну в таком состоянии он не мог, поэтому Владимир отдал приказ своему верному помощнику Петру выдвинуться со спасательной группой на поиски хозяина. В воздух были подняты десятки дронов и через два часа поисков, обнаружили следы крушения воздушного судна. К месту катастрофы направилась группа Петра.

Петр непрерывно поддерживал связь со своим старшим коллегой и оповещал о ходе поисковых работ. Когда группа прибыла на место, то обнаружила лишь трупы наемников, но самого хозяина здесь не было, так же, как и его пилота. Владимир отдал команду продолжить поиски с воздуха и принялся ждать. С тяжелыми мыслями вернулся к своей хозяйке.

Вера Сергеевна все так же была без сознания. Личный врач осмотрел ее, никаких признаков болезней не обнаружил, лишь развел руками и сообщил, что она просто спит. Поставил ей капельницу и покинул усадьбу.

***

Неторопливой походкой я шел рядом с Гранносом в сторону огромного храма.

— Я умер или все еще жив?

— Ни то и ни другое, наследник.

— Что это за место?

Великолепие того, что я видел вокруг, поражало воображение: зеленые холмы с тенистыми деревьями и пышно цветущими кустарниками, пестреющие разными красками поля, кристально чистые ручьи, стекающие с холмов и образующие малочисленные озерца. Белоснежные лошади с развивающимися по ветру золотыми гривами, несущиеся вдалеке. Исполинские синие птицы безмятежно кружили в небе. Отовсюду была слышна сладкая, чарующая слух музыка.

Я прислушался к себе, к своим чувствам. Во мне не было ни скорби, ни печали. Будто душу высосали, не оставив во мне ничего. Безмятежность. Боль тела тоже исчезла.

За все время пути Граннос не проронил ни слова и хмурил брови. Наконец он прервал молчание:

— …ты здесь быть не должен, но ты здесь. И я не понимаю, как такое возможно. Это место называется Авалон. Лишь самые достойные сыны и девы попадают в это место после смерти, но никто не может вернуться назад… Кроме тебя… Ты ходишь между мирами.

Из того, что я помню Авалон — это мифический «город-рай» в Кельтской культуре. Я оглянулся по сторонам и уверился в этом. Граннос продолжил:

— Ты не исполнил своего предназначения, и я очень не доволен тем, что ты умер раньше времени.

Несмотря на свою «безмятежность», я не мог скрыть улыбки. Недоволен он. Я вроде как и не хотел умирать. Поэтому лишь развел руками, продолжая глуповато улыбаться.

— Ну, так получилось. Я не виноват, что умер.

— …но ты здесь и в то же время, тебе ничего не стоит покинуть это место, — продолжал размышлять о своем Предок.

На этом моменте я остановился и недоверчиво посмотрел на него: «Как это, покинуть?». Он уловил мой немой вопрос.

— Все верно. Но я хочу, чтобы ты немного задержался. Мне нужно кое-что сделать для тебя.

— У меня есть к вам несколько вопросов: что такое «жатва»? в чем мое предназначение? как я смогу сохранить мир?

Граннос покачал головой.

— Очень много вопросов ты задаешь, наследник.

— И вот еще один… Наследник чего?

Он широко развел руками, охватывая все это место.

— Авалона. Ты должен будешь занять это место, когда мы его покинем.

— А куда уйдете вы? И если я не хочу?

— Это не твоя забота, куда мы уйдем. Но когда ты будешь готов, нас здесь уже не будет.

На второй вопрос он даже не удосужился ответить.

— Так что же такое «жатва»?

— Скоро сам все увидишь.

Да уж, исчерпывающий ответ.

— Как я должен сохранить мир? Не слишком ли много вы на меня взваливаете?

— Тебе это под силу. В тебе течет наша кровь, Алекс. Ты разобрался с «дарами»?

— Нет. По ним у меня тоже вопрос. Для чего они нужны?

— Всему свое время. Когда вернешься, загляни в кисет.

— Я заглядывал уже в него и не раз. Кисет пуст.

На это Предок мне ничего не ответил. Он посмотрел куда-то в небо и из облаков появился огромный, размером с двухэтажное здание, дракон. Ураганный поток ветра от его крыльев сбивал с ног. Я с трудом устоял. Дракон приземлился возле своего хозяина, Граннос приложил ладонь к его голове. В какой-то момент мне показалось, что дракон слегка кивнул. Это что, ментальная связь? Взмахнув огромными крыльями, дракон снова поднялся в небо, но вернулся через некоторое время уже не один… Вместе с ним был его детеныш.

Маленький черный дракончик размерами не превышал пони. Он бегал за бабочками, прыгал, играл, нежился на травке, перекатываясь на спинке, и фыркал от удовольствия. Совсем как ребенок. А его родитель снисходительно наблюдал за всем этим.

Видимо, старший отправил ему мысленный посыл, потому что мелкий перестал резвиться и крадущейся походкой медленно подошел ко мне и начал меня обнюхивать.

— Коснись своего рисунка и активируй привязку.

Я сделал так, как просил Предок. Татуировка на груди вспыхнула ярким синим светом. Внезапно я увидел свою душу, каким-то внутренним зрением. Теперь я знал, где она находится: под сердцем. Кусочек моей души отделился и полетел навстречу дракону. С его стороны отделился такой же кусочек его души. Моя душа радостно приняла в себя этот трепещущий комочек, став с ним единым целым.

Это «единение» с душой дракона было непередаваемым. Я почувствовал прочную связь с ним. Мы слились в одно целое, я знал, чего хочет малыш (он хотел ласки и кушать, а еще играть), почувствовал его силу, его дружелюбный настрой ко мне. Я был… Драконом! Наверное, он тоже чувствовал мои эмоции в этот момент, потому что его умные глазки вдруг посерьезнели и он, не отрываясь, пристально смотрел мне в глаза.

— А теперь отправляйся обратно и выполни предначертанное тебе судьбой.

— И как мне это сделать?

Граннос улыбнулся и сказал:

— Просто пожелай. Мысленно представь, что тебя здесь нет и возвращайся обратно в свое тело.

Я закрыл глаза и представил себе то место, где я себя помнил в последние мгновения жизни и почувствовал резкую боль, которая чуть снова меня не убила. Я был в машине. Брат быстро мчал нас по знакомой дороге. Во рту все пересохло, и я с трудом произнес:

— Воды…

Брат дернул рулем и чуть было не съехал с дороги. Резко остановился на обочине.