Ангел в яблоневом саду - Анна Данилова

Вы, наверное, думаете, что я вся такая из себя правильная, что мне хорошо видно со стороны, кто и в какую пропасть летит, но на самом деле это не так. Я-то сама уже прилетела, опустилась на самое дно, ниже уже лететь, точнее проваливаться, некуда. Мой муж, которого я обманывала, уже в земле. Я похоронила его на днях. И слезы, которыми я поливала его гроб, вы не подумайте, самые настоящие. Гера был хорошим человеком и, как мне думается, любил меня. Конечно, чувства наши давно угасли, как это бывает в долгом браке, но мы хотя бы уважали друг друга. Ну, или создавали видимость уважения, что тоже неплохо. В сущности, он никогда ни в чем мне не отказывал, зарабатывал деньги, а я тратила. Я понимала, что у него есть какая-то другая, мужская жизнь, но старалась об этом не думать. Если бы я страстно любила его, то его долгие отлучки, командировки были бы восприняты мной как трагедия. Однако в его отсутствие я не особо-то и страдала. Отдыхала даже, можно сказать. Но когда он возвращался, я всегда встречала его, как и подобает хорошей, верной жене. Приготовлю, бывало, ему ванну с горячей водой, чистую пижаму, накрою на стол, налью коньячку и все такое. Мне казалось, что он будет со мной всегда, до самой смерти. Мы привыкли друг к другу, порой мне хотелось даже рассказать ему о своих женских горестях, любовниках, да-да, это так! Конечно, я не делала этого, но все равно мы были с ним близкими, родными людьми. И когда он умер, я прямо рыдала! Честно. Никак не могла взять себя в руки, мне казалась невыносимой мысль, что его больше нет. Что вечером я не услышу знакомое позвякивание ключей и звук шагов в передней. Пусть мы давно перестали с ним… Короче, мы не испытывали друг к другу никаких чувств, но это не мешало нам проводить вечера вместе, ужинать, разговаривать о том о сем. Когда он болел, я лечила его, ставила ему горчичники, натирала поясницу мазями, когда его скручивало, даже выстригала ему из ушей волоски. Говорю же, мы были близкими людьми.

Когда он лежал мертвый в гробу, мне казалось, что я вижу кошмарный сон, что вот сейчас я проснусь и услышу его мерное дыхание или легкий храп. Гера никогда громко не храпел.

И я до сих пор не могу понять, как так могло случиться, что в первую же ночь после похорон я напилась и устроила истерику, я кричала и плакала, смеялась и танцевала, я сама не могла понять, что со мной случилось, и не знала, как мне реагировать на то, что произошло. Умер мой муж, исчез Сережа, а я хохочу во все горло, должно быть, я сошла с ума!

Возможно, так выразился мой протест против смерти, словно она была совсем близко, но не заметила меня, когда размахивала своей страшной косой.

История вышла совершенно дурацкая. И началась она в салоне красоты, где мне обожгли лицо и грудь. Когда я вышла из солярия, мне показалось, что земля уплывает у меня из-под ног, а когда я подошла к зеркалу, сразу поняла, что случилось. Я была красная как рак! А еще пекло одно веко. Вроде бы я в этом соляриумном гробу лежала ровно, непонятно, как такое вообще могло случиться, что у меня обгорело одно веко. Я бросилась к хозяйке салона, ворвалась к ней, как фурия, показала ей на мое лицо, но, думаю, она, увидев меня, и так все поняла. Окаменела вся, смотрела на меня и прикидывала, думаю, ту сумму, которую она готова выложить, лишь бы я не поднимала шум. Но мне было наплевать на то, что мы с ней в последнее время стали почти подругами. Я кричала на нее, топала ногами, а одевшись, пулей вылетела из салона и помчалась в прокуратуру, благо она была за углом. Как во сне писала заявление, в котором изложила всю правду, что, мол, такого-то числа, во столько-то я посетила солярий в салоне и сразу же почувствовала себя плохо. Что у меня сгорели лицо, грудь и глаз! И только после того, как я разрядилась там, в тихой, наполненной чужими страхами и надеждами прокуратуре, я вышла на свежий воздух, провела рукой по своему пылающему лицу и поняла, что теряю сознание… Я едва добралась до больницы, откуда меня на «Скорой помощи» направили прямиком в ожоговый центр, где и поставили диагноз: «ожог ультрафиолетовыми лучами лица и груди». Разве могла я тогда думать о том, что на даче меня дожидается Сергей. Да я вообще забыла о нем! Вернее, где-то внутри я понимала, что как будто выпала на время из реальности, что могу стать калекой, и вот когда я думала об этом, то представлялся мне именно Сережа, его удивленный взгляд, его потрясение, когда он увидит мою красную рожу!

Я пришла в себя в больнице, не в том смысле, что была без сознания, а потом очнулась, нет, просто я пришла в себя и поняла, что пропустила свидание. Что Сережа, возможно, до сих пор ждет меня на даче. Я порылась в сумке и поняла, что оставила в солярии свой телефон. Позвонила туда, попросила девушку Марину из солярия, которая, кстати сказать, и сделала меня инвалидом, чтобы она разыскала мой телефон и срочно привезла мне. Она приехала, я спокойно сказала ей, что ее ждет тюрьма, что она дура, после чего взглянула на телефон, в полной уверенности в том, что там пятьдесят пропущенных звонков от моего любовника, и была разочарована отсутствием вызовов! Получается, что он мне не позвонил. Сказать, что он такой уж обидчивый, я не могла, мы с ним встречались к тому времени целый год, и я более-менее знала его характер. Он приехал, подождал меня и что? Почему не позвонил? Странно, подумала я. Он знает, что я на машине, а вдруг со мной что-нибудь случилось? Тогда я сама решила позвонить, но ответом мне была полная тишина. Я начала злиться. Мне и в голову тогда не могло прийти, что случилось что-то с Сережей, не говоря уже о моем муже! И разве могла я тогда представить, что после этой истории с солярием я окажусь в настоящем аду!

Да, все указывало на то, что Сережа виноват, что это он все сделал, что это из-за него умер Гера и что это он украл деньги, но я не могла в это поверить, вот не могла, и все!

Вы просто не знаете его. Он не такой человек. Он не альфонс, как это могло бы показаться на первый взгляд. Он очень милый и сентиментальный человек. Когда я с ним познакомилась, он работал продавцом в одном маленьком парфюмерном магазине. Он мог часами рассказывать мне о духах, он вообще считал, что запахи оказывают громадное влияние на настроение человека. И он по запаху может определить характер женщины, ее темперамент и все такое. Он не был совсем уж беден, но и не богат, это факт. Вы не видели его, а если бы увидели – высокий красивый блондин с зелеными глазами и длинными ресницами, – то поняли бы, что этот человек просто не способен на подлость и тем более на воровство. Да, в нем маловато мужественности, но зато какой он нежный, ласковый. Да любая женщина отдала бы половину жизни, только бы быть с ним…

Я была у него дома. Скромная обстановка, но как чисто. В ванной комнате на полочке – флаконы с духами, одеколонами. А в шкафчике целую полку занимают куски мыла. Прямо коллекция! И полотенца чистейшие, пушистые. Сережа…

Меня много раз спрашивали, куда он исчез. А еще следователь интересовался тем, в каких мы были с Сережей отношениях. Как будто и так непонятно. Тем более что мой телефон проверили, а там миллион наших с ним звонков. Ну и что? Я действительно часто звонила ему, а он – мне. Мой муж никогда бы не стал проверять мой телефон, поскольку я никогда не проверяла его два телефона. Мы с ним как-то молча об этом договорились еще сто лет тому назад.