Ринкитинк в Стране Оз - Лаймен Фрэнк Баум

При виде всего этого ужаса даже весельчак Ринкитинк загрустил. Да и козел, несмотря на свою ворчливость и сварливость, присмирел. Мальчик же, глядя на то, что сделали враги с его родиной, не мог удержаться от слез.

Вечером они оказались на южной оконечности Пингареи, которая была опустошена так же безжалостно, как и весь остров. Горю Инги не было предела. В одночасье он лишился всего: родителей, дома, страны — и не понимал, что можно тут предпринять.

Поскольку на острове не осталось ни одного дома, где можно было, бы переночевать, Ринкитинк, Инга и Билбил расположились на ночлег под большим раскидистым деревом. Они так настрадались и напереживались за день, что вскоре все их горести стали растворяться в дымке сновидений. Так они и спали, пока их не разбудило пение птиц, приветствовавших наступление нового дня.

Проснувшись, король Ринкитинк и принц

Инга выкупались в море, съели скромный завтрак и начали думать, что делать дальше.

— Бедняги гилгодцы, — весело сказал Ринкитинк, — они вряд ли теперь когда-нибудь снова увидят своего повелителя. Ведь мой корабль и гребцы тоже стали добычей неприятеля. Придется, очевидно, примириться с мыслью о том, что мы обречены остаться на этом острове до конца наших дней, и конец этот наступит очень скоро, если мы не сумеем разыскать себе еще еды. Того, что в мешке, увы, хватит очень ненадолго.

— Я-то с голоду не помру — я могу прокормиться травой, — сообщил с присущей ему бестактностью Билбил.

— Верно, верно, — согласился Ринкитинк, а потом, немного подумав, обратился к принцу: — Как ты полагаешь, Инга, в самом крайнем случае мы ведь можем съесть Билбила, не так ли?

— Чудовище! — простонал козел, с упреком глядя на своего хозяина. — Неужели ты способен слопать своего старого слугу и друга?

— Только в самом крайнем случае, — весело отвечал король. — Ты ведь небось страшно жесткий, а зубы у меня уже не те, что раньше.

Пока король и козел обменивались любезностями, Инга вдруг вспомнил о трех жемчужинах, что его отец хранил в тайнике под полом банкетного зала. Ну конечно же, король Киттикут не успел достать заветные талисманы, иначе бы захватчики с позором убрались восвояси. Значит, жемчужины по-прежнему там, и, если их отыскать, они могут принести много пользы ему и его товарищам. Но дворец превратился в руины, и теперь будет нелегко рыться в обломках.

Он не сказал ни слова о жемчужинах Ринкитинку, помня, что отец предупреждал его помалкивать об этих талисманах. И тем не менее мысль о них вселила в мальчика — новую надежду.

Он встал и сказал Ринкитинку:

— Давайте вернемся на северную часть острова, туда, где стоял дворец моего отца. Несмотря на всю разруху, там как-то лучше. Кроме того, кто знает, вдруг мы отыщем там выход из наших затруднений.

Ринкитинк ничего не имел против, и маленький отряд тотчас же двинулся на север. Ничто по пути не задерживало и не отвлекало путников, и к середине дня они снова оказались у дворцовых руин.

К их глубокому облегчению, выяснилось, что в одной из комнат дворца вполне можно жить, хотя крыша была повреждена, а пол усыпан камнями. Король сказал, что слишком тучен, чтобы работать, и потому он уселся на кусок мрамора и смотрел, как мальчик очищает комнату от хлама. Когда комната приняла более или менее приличный вид, Инга прошел по развалинам и обнаружил кресло и табуретку, которыми все-таки можно было пользоваться. Затем он отыскал кровати и матрасы, так что к вечеру они устроились даже с некоторыми удобствами.

Наутро, пока Ринкитинк еще сладко спал, а Билбил гулял по прибрежным склонам и щипал сочную травку, Инга начал тщательно обшаривать руины в поисках того места, где когда-то был банкетный зал. Наконец по обломкам мебели и мозаичному полу он понял, что нашел то, что искал. Но в самом центре зала оказались огромные куски мраморных стен, завалившие то место, где были спрятаны жемчужины.

Мальчик сначала очень огорчился, ибо понял, что ему не под силу расчистить пол, но по крайней мере он знал, где находятся жемчужины, и уже одно это вселило в него надежду. Нет, отчаиваться было рано, и Инга сел на камень и стал думать, что предпринять.

Тем временем Ринкитинк проснулся, встал и вышел из комнаты. На зеленой лужайке он увидел Билбила, улегшегося на травке.

— Где Инга? — спросил король, протирая заспанные глаза кулаками.

— Не задавай мне такие вопросы, — отозвался козел, с наслаждением жуя жвачку из сладкой травы.

— Билбил! — сказал король, присаживаясь рядом и уперев свой пухлый подбородок в ладони, а локти о колени. — Позволь сказать тебе, что я скучаю и хочу, чтобы меня кто-то поразвлек. Моего друга короля Киттикута увезли эти варвары, и мне не с кем и словечком перемолвиться. В конце концов я твой король, а ты мой козел. Расскажи-ка мне какую-нибудь историю!

— А вот и не расскажу! — сказал Билбил и скорчил презрительную гримасу.

— Если ты откажешься, я совсем расстроюсь, а у тебя слишком добрая душа, чтобы допустить такое. Ну расскажи мне что-нибудь, Билбильчик!

Козел презрительно посмотрел на него и сказал:

— Можно подумать, тебе четыре годика. Ну ладно, будь по-твоему: я расскажу историю, и, может быть, она принесет тебе пользу, если, конечно, ты поймешь мораль, в чем я сильно сомневаюсь.

— Я уверен, история пойдет мне на пользу! — радостно воскликнул король, и глаза его заблистали.

— Давным-давно, — начал козел.

— А когда, Билбильчик? — мягко осведомился Ринкитинк.

— Не перебивай, это невежливо. Давным-давно жил-был король, у которого в голове вместо мозгов была пустота.

— Это правдивая история, Билбильчик?

— Этот король с пустой головой умел произносить слова, в которых не было никакого смысла, а также глупо смеяться по совершенно бессмысленным поводам. Эта часть истории совершенно правдивая, Ринкитинк!

— Тогда продолжай, дорогой Билбил. Хотя трудно поверить, что может существовать на свете безмозглый король, — разве что он докажет это, заведя говорящего козла.

Билбил молча смотрел на него с минуту, затем заговорил опять.

— Этот пустоголовый тип стал королем совершенно случайно — так уж он удачно родился. И пустоголовым он тоже был по случайности — он родился без мозгов.

— Бедняга! — вздохнул Ринкитинк. — А не было у него, часом, говорящего «козла?

— Был, — ответил Билбил.

— Тогда ему и вовсе лучше было не рождаться! Хи-хи-хи! — засмеялся Ринкитинк, и его тучное тело заколыхалось от смеха. — Но тут особенно не пожалуешься, ведь когда тебя рожают, у тебя разрешения на это не спрашивают, верно, Билбил?

— Я хотел бы знать, кто из нас рассказывает историю, ты или я? — сердито осведомился Билбил.

— Спроси кого-нибудь с мозгами, я лично понятия не имею, — отозвался Ринкитинк, и снова им овладел приступ смеха.