Голова, полная призраков - Пол Дж. Тремблей
Шрифт:
Интервал:
– Что? Она умерла? Зачем ты это говоришь? Какая ужасная история! – Я спрыгнула с кровати и засеменила, чтобы подобрать валявшуюся на полу книжку Скарри.
– Знаю. – По голосу Марджори можно было бы подумать, что она соглашается со мной, но ее рот снова растянулся в улыбку, а глаза сияли. Она выглядела гордой собой, будто бы только что рассказала самую лучшую из всех историй.
Я снова плюхнулась на кровать, усевшись напротив Марджори.
– Как ты могла придумать что-то подобное?
– Я ничего не придумывала. Это реальная история. Она на самом деле произошла. Мария и еще двадцать человек действительно погибли под волной патоки в Бостоне.
– Это выдумка, такого не было.
– Нет, это было.
– Не было!
– А вот и было.
После еще двух заходов спора в том же духе я все-таки уступила.
– Хорошо. Кто тебе об этом рассказал?
– Никто.
– Тогда ты узнала об этом из Интернета? Ты же понимаешь, не все, что пишут в Интернете, правда. Моя учительница говорит…
– Ты сама можешь посмотреть про затопление патокой в Интернете, я уже проверяла, там есть вся информация. Ну, по крайней мере, по большей части. Но узнала я об этом не из Сети.
– Тогда где?
Она пожала плечами, потом захихикала, перестала и снова пожала плечами.
– Не знаю. Проснувшись вчера, я просто знала об этой истории, будто она всегда была у меня в голове. Мне кажется, так бывает со всеми сюжетами. Даже из реальной жизни. Я понимаю, это неприятная, ужасная, нехорошая история, но я… Я не могу не думать о ней, понимаешь? Я представляю себе, как это ощущалось тогда, каково было бы мне на месте Марии, видеть, вдыхать, слышать и чувствовать то же, что и она в ту секунду, когда над ней нависла волна. Прости, не получается это объяснить. Я просто хотела рассказать тебе об этом, Мерри, поделиться с тобой историей. Понимаешь? – Она добавила в голос металла, который звучал всякий раз, когда она сидела над домашним заданием или кричала мне, чтобы я отстала от нее. – Ты можешь принять это, мисс Мерри?
– Наверно. – Я не верила ей и не понимала, почему она так силилась убедить меня, что об этой истории она узнала не из Интернета. Мне уже было восемь лет, и я больше не была наивной девчушкой. Когда я была совсем маленькой, Марджори рассказывала мне, что все вещи в ее комнате менялись местами сами по себе ночью, пока она спала. Причем она сообщала мне об этом с такой серьезностью, изображая досаду и потрясение, что я переживала вместе с ней ту же досаду и потрясение. Мои эмоции разрастались до почти критических значений, но как раз в тот момент, когда грозили политься слезы, Марджори умела остановить меня одной фразой: «Да ладно тебе, шучу я, шучу. Не переживай, Мерри-мартышка». Мне не нравилось, когда она называла меня «Мерри-мартышка».
– Посмотри, что я нарисовала. – Марджори придвинулась к месту, где я сидела, раскрыла «Вокруг света» и положила книгу нам обеим на колени. На страницах был изображен Амстердам, но она хорошенько потрудилась и переписала буквы названия, чтобы превратить подпись «Амстердам» в некое подобие «Бостона». Она нарисовала гигантскую цистерну, спереди у нее зияла ужасающая дыра с зазубринами, из которой на город изливались струи накаляканной коричневым фломастером патоки. Марджори также изобразила облаченных в спортивные курточки и при галстуках кошек и собак в стиле Ричарда Скарри. Завязшие в патоке животные барахтались, пытаясь спастись. Волна патоки нависла над обреченным поездом, его пассажиры, тоже переделанные в кошек и собак, вопили от ужаса.
Мне хотелось ударить Марджори, двинуть по ее тупому улыбающемуся лицу. Она издевалась надо мной, над моей глупенькой книжкой с ее нелепыми историями. И все же я не могла отвести глаз от страницы. Это было жуткое зрелище, которое сулило мне кошмары, но в этом безумии было что-то завораживающее.
Марджори сказала:
– Смотри. Вон Золотой Жук. – Она указала на желтенькую фигурку с перечеркнутыми глазками и протянутыми в поисках помощи тоненькими как прутики ручками, которые вздымались над паточным потоком. Он одновременно взывал ко всем и ни к кому конкретно.
Я молча захлопнула книгу. Марджори водрузила книгу ко мне на колени и потрепала меня по спине.
– Прости. Может быть, мне не стоило рассказывать тебе эту историю.
Я поспешно, возможно, даже слишком быстро, ответила:
– Нет. Ты можешь со мной говорить обо всем. Рассказывай мне истории. Но можно ли завтра историю, как раньше? Придуманную тобой?
– Да, Мерри. Обещаю.
Я медленно сползла с постели, намеренно стараясь не смотреть в сторону Марджори и глядя на скопление постеров на стене. Сначала, когда я вошла в комнату, я не заметила, что постеры теперь висят на стене внахлест. Виднелись только отдельные фрагменты собранной плеяды певцов, спортсменов и звезд кино. Разрозненные руки, ноги, волосы, пара глаз. Посреди этого коллажа из частей тел, будто бы на самом видном месте, выделялся рот, то ли в улыбке, то ли в злобной гримасе.
– Эй, как тебе мои постеры?
С меня всего этого было довольно. У меня в руках были обе книги, они были невыносимо тяжелыми.
– Так себе, – сказала я, надеясь, что мои слова ее хоть немного заденут.
– Не рассказывай маме и папе, они взбесятся. Но когда я проснулась, клянусь, в моей комнате все было именно так. Если посмотреть на постеры в зеркале…
– Заткнись! Несмешно! – Я выбежала из комнаты. Я не хотела, чтобы она увидела мои слезы.
Мои игрушечные зверушки, расставленные по стратегическим позициям в моей спальне, должны были выполнять роль часовых. Я развернула картонный домик так, чтобы щель для почты глядела на дверь. Оставшуюся часть тех выходных я провела в домике, выглядывая сквозь щелку в полной уверенности, что Марджори придет, чтобы либо извиниться, либо доказать умение пробираться сюда, когда ей заблагорассудится снова выкрасть у меня книжки, либо сделать что-то похуже, например, забраться ко мне в домик и развесить мои рисунки в виде кошмарного коллажа, который получился из ее постеров. Мне всегда удавалось придумать самые различные «что-то похуже».
С каждой утекающей минутой ее непоявления в моей комнате я ощущала все большее параноидальное отчаяние и все больше уверялась в мысли, что она вот-вот придет. Тогда я решилась подготовить ловушку, чтобы застать Марджори врасплох и поймать ее с поличным. По крайней мере, у нее точно были бы проблемы с мамой и папой, ведь она натягивала подростковую мрачную мину каждый раз, завидев меня на подступах к ее комнате. Я сняла пояс со своего махрового фиолетового халата, который я вообще не носила, и привязала его концы к столбику кровати и ручке двери. Пояс натягивался ровно настолько, чтобы через дверь мог свободно протиснуться только человек моей комплекции. Я также поставила поверх приоткрытой двери пустую пластиковую упаковку из-под апельсинового сока так, чтобы та опиралась на дверную раму. Если дверь открывалась больше, чем позволял пояс моего халата, то бутылка должна была сразу же свалиться на пол (а в идеале – на голову открывающего дверь). Марджори никак теперь не могла проникнуть ко мне, не застряв в двери или не устроив гвалт, который я обязательно бы услышала.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!