Первопроходец - Тимур Шакиржанович Касымов

*****

- Ну ты даёшь, Джо!

Клинт встретил орла у входа в лабораторию. Около двадцати мощных фонарей было расставлено на земле. Именно благодаря им, Джо сразу спикировал куда надо.

- Двадцать минут осталось! – учёный поднял орла на руки и внёс в здание. – Действие вещества, наверно, уже начало проходить. Зачем так рискуешь?

Клокочущие звуки в ответ. Наш герой пытался сказать: «Не боись, Клинт! Джо ещё здесь!»

- А знаешь, что… - начал Клинт, когда внёс орла в «сердце комплекса». - У меня идея.

Он пристегнул птицу ремнями к кушетке и одел ей на голову какой-то ободок с проводами.

- Давай подождём, пока действие вещества полностью пройдёт. Потом расскажешь о своих ощущениях.

Джо скосил голову набок.

«Может, ну его нафиг, Клинт? Мне хватило приключений»

- Я буду читать тебе книгу. Вот - Жюль Верна, - учёный раскрыл «Путешествие к центру Земли» и начал громко – отчётливо произнося каждое слово, - читать.

Минут десять Джо понимал своего друга. Потом начал терять нить повествования. Некоторые слова Клинт говорил будто бы на другом языке, другие просто невнятно бормотал, иногда вообще улюлюкал.

«Он что издевается надо мной?»

Вскоре наш герой вообще перестал понимать, что говорит его друг. Из шевелящегося рта последнего выходили какие-то непонятные нечленораздельные звуки. Да и Джо было уже наплевать. Он крутил головой, пытаясь скинуть ободок и дотянуться когтями и клювом до ненавистных ремней. Злость к ремням, проводам и этому большому белому существу, монотонно сотрясающему воздух противными вибрациями, росла с каждой секундой. Глаза орла горели яростью. Ему хотелось свободы и полёта. Сердце бешено колотилось…

- Ладно, закончим, - захлопнул книгу Клинт. – Тихо, тихо… Сейчас сделаем укольчик…

Орёл не смог дотянуться до руки со шприцем…

*****

- Ну, как себя чувствуешь?

Друзья опять сидели друг напротив друга. На этот раз Джо проспал всего десять часов. Сканирование не выявило никаких отклонений.

- Превосходно. Это была просто сказка, Клинт.

- Расскажи подробнее. Ты опять был в «другом мире»?

- Да. В волшебном мире. Меня переполняли сила, энергия и смелость. Я чувствовал себя всемогущим. Потом пришла любовь… Я ведь даже возвращаться не хотел.

- Настолько всё было прекрасно? – улыбнулся Клинт.

- Не передать словами насколько.

Джо поведал о всех своих приключениях. Друзья вдоволь посмеялись над эпизодом с овцой.

- Вот умора, - вытирал слёзы учёный.

- Да, в юту.. ю… ютубе, наверно, уже есть это видео, - кое-как выдавил сквозь смех здоровяк.

- Они наверно и не развиваются, - сказал Джо в конце. - Эти орлы. Сказку себе устроили на Земле.

- Ты прав. Они уже миллионы лет такие. Идеальные создания. Закостенели в своей идеальности. Они не будут прогибаться под изменяющиеся условия. Не будут изменяться – просто вымрут.

- Печально.

- Численность многих ястребиных сейчас стремительно сокращается. Во многом из-за нас. Мы нарушаем жизнь этих птиц, одновременно защищая их законом.

- И ножом тыкаем и от пуль укрываем.

- Именно. Они яркий образец того, что способность к адаптации важнее любых текущих возможностей и сил.

- Важнее разума?

- Если разум не понимает, что адаптация главная, то да.

Клинт вернулся к своим стандартным вопросам:

- Из чего на этот раз складывалось ощущение другого мира? Из другого восприятия этого мира или другого отношения его к тебе?

- Другое отношение я особо не почувствовал. Я ведь практически ни с кем не контактировал. Жертвы, орлица… И всё. Ощущение другого мира сложилось из-за другого восприятия.

- А именно?

- Я видел мир по-другому. На огромном расстоянии различал малейшее движение… Но даже не в органах восприятия дело. Чувства орла! Какие у орла чувства! Недаром его называют благородной птицей. Эта энергия, эта дерзость и непоколебимость. Я мог просто сидеть на ветке и наслаждаться своим чувством силы, своей мощью. Высокий боевой дух переполнял мою душу. Я постоянно ощущал что-то сродни тому, что я чувствовал после побед в боях. Но сильнее. И ярче. Потом я встретил орлицу. Она нашла меня… Где, кстати, орёл?

- В машине. Мой лаборант отвезёт его в горы.

- Пусть подождёт. Я поеду с ним. Покажу место, где его нужно оставить. Не хочу разбивать сердце орлице.

- Хорошо. Что было после встречи с орлицей?

- У нас завязались романтические отношения. Такие, которых у меня никогда не было. Будто две половинки одного существа нашли друг друга и соединились. С котом этого и близко не было. И без того счастливый, с ней я стал счастлив вдвойне. Она усилила моё чувство силы, добавила ещё больше энергии.

- Разве энергия и сила не переполняли тебя?

- Переполняли. Но теперь то нас было двое. Она как бы поставила сверху моего полного стакана свой - тоже полный, - дном вверх, и я получил доступ к ещё большему количеству силы и энергии. Расставаться с ней было очень тяжело.

Клинт уже завидовал Джо.

- Ты меня заинтриговал. Теперь я тоже хочу побыть орлом.

- Вот это я советую так, как никогда ничего не советовал в жизни. Попробуй!

- Попробую. После того, как закончим с тобой. Что ещё?

- Ещё твои издевательства.

Клинт выпучил глаза.

- В смысле?

- Здесь, на кушетке. Твоё чтение. Это был какой-то кошмар.

- А, ты про это. Почему?

Первопроходец подозрительно сузил глаза на учёного:

- Ты ведь всё время читал одинаково? Не менял языки, не издавал разные непонятные звуки?

- Всё время одинаково. Чётко и выразительно.

- Сначала я понимал, что ты говоришь. Потом мне показалось, что ты начал вставлять слова из других языков. Через некоторое время я вообще перестал понимать звуки, которые ты издавал. Я словно куда-то проваливался, в какую-то бездну.

- Вещество прекращало действие. Твоё сознание сжималось границами сознания орла. Человеческий язык – сложная штука. Для дикого орла это вообще непонятный набор звуков. Поэтому ты и терял понимание. Ты терял своё «я»

- Жуткое ощущение… Постой… Если моё сознание сжалось, я ведь должен был потерять память о всех событиях? Или нет?

- Часть бы точно потерял. Для сохранения я и подключил тебя к банку сознаний.

- А, ободочек тот… Не делай больше так, хорошо? Даже вспоминать об этом страшно.

- Не буду, обещаю. Очередные двести тысяч порадуют тебя