Пылающее копье - Джон Голсуорси

В это мгновение маленький камешек больно ударил его по руке.

- Кто бросил этот камень? - вопросил мистер Левендер. -Пусть он выйдет вперед.

Виновный - разумеется, не кто иной, как мальчишка, бросившийшляпу в пруд и не соизволивший извлечь ее оттуда даже за шиллинг, - виновный,почуяв угрозу, прибег к испытанному средству: он пронзительно заорал:

- Изменник!

И таков был врожденный патриотизм толпы, что этот крикподхватили сразу во многих местах. На минуту мистер Левендер от изумленияпотерял дар речи.

- Изменник! Изменник! - разрастался крик, и Блинк взвизгнулаот камня, который угодил ей в нос; глаза мистера Левендера сверкнули.

- Гунны! - закричал он. - Гунны! Сейчас я вам покажу!

Произнеся эту невероятную угрозу, он вылез из пруда в туминуту, когда автомобиль рассек толпу надвое и знакомый голос произнес:

- Куда же это вы залезли, сэр?

- Джо, - сказал мистер Левендер, - не отвлекайте меня!

- Садитесь в машину, сэр!

- Никогда!

- Изменники! - орала толпа.

- Садитесь! - повторил Джо.

И, схватив мистера Левендера за ворот, он свободной рукойсбросил наземь его грязную шляпу, втолкнул хозяина в машину, захлопнул дверцу,влез на свое место и включил полную скорость. Блинк, лая и прыгая, несласьвпереди.

Вырвавшись из Пайав Перейд на Боттомли Лейн, Джо гнал машинудо тех пор, пока толпа наконец не превратилась в воспоминание. Он остановился,чтобы узнать самочувствие хозяина. Мистер Левендер, высунувшись в окно, гляделназад и дрожал всем телом.

- Ну, сэр, - проговорил Джо, - скажу я вам!

- Джо, - произнес мистер Левендер, - их всех следуетарестовать. Все они, без сомнения, гунны!

- Речь явно утомила вас, сэр, - сказал Джо. - Но как бы тони было, дело с концом.

С минуту мистер Левендер молча смотрел на него, затем прижалладонь к горлу и хрипло сказал:

- Нет, Джо, я не думаю, что дело с концом. Ни один оратор немог бы так думать. Ответственность - неотъемлемая часть нашего высокогопризвания.

- Минуточку, - пробормотал Джо, нырнув в бездну подводительским сиденьем. - Глотните-ка, сэр.

Мистер Левендер поднес стакан ко рту и выпил все содержимое;лишь по капелькам, оставшимся на усах, он понял, что оно пахнет ромом и медом.

- Джо, - укоризненно сказал он, - вы заставили меня нарушитьмои правила.

Джо улыбнулся.

- Да к чему они, сэр? Вы же сегодня будете ночевать дома.

- Ни в коем случае, - сказал мистер Левендер, - сегодня мыночуем в Хай-Барнет; завтра я скажу там речь о воздержании в военное время.

- Как угодно, сэр. Тогда постарайтесь вздремнуть, пока мыедем.

И, втащив в автомобиль мокрую, обессилевшую Блинк, к черномуносу которой пристал какой-то красный лепесток, Джо уселся на свое место ивключил скорость. Мистер Левендер, годами не нюхавший спиртного, коего онтолько что проглотил чуть не полпинты, быстро впал в забытье. И он пришел вчувство, лишь проснувшись следующим утром.

"В котором часу назначен митинг?" - Эта зыбкаямысль возникла в голове мистера Левендера, который лежал в постели и смотрел насвет, пробивавшийся сквозь жалюзи. - Блинк!

Собака, которая лежала рядом с постелью и глодалапредусмотрительно притащенную в комнату кость, поднялась и посмотрела нахозяина невинными глазами, отличающими ее породу.

"В ее глазах божественное безумие, - подумал мистерЛевендер, - это очень радует меня. Ах, как болит голова!" - И, увидеввозле руки шнурок от звонка, он потянул за него.

- Да, сэр, - раздался голос.

- Я бы хотел видеть моего слугу Джо Петти, - сказал мистерЛевендер. Завтрак мне не нужен, благодарю вас. Как велико населениеХай-Барнета?

- Не знаю, о чем вы говорите, сэр, - ответил голос, которыйявно принадлежал его экономке. - Но Джо вы не увидите, я ему показала, где ракизимуют. Подумать только, он позволил вам промочить ноги!

- Что происходит? - сказал мистер Левендер. - Я полагаю, чтовы горничная в хай-барнетской гостинице.

- Конечно, нет, - успокоительным тоном проговорила миссисПетти, вставляя ему в рот термометр. - Покурите немножко эту штуку, сэр. О!Посмотрите только, что эта псина притащила сюда! Фу! - И, схватив кость двумяпальцами, она вышвырнула ее в окно. Блинк, видя, что ее считают виноватой в товремя, как она ни в чем не повинна, вытянула левую лапу и положила голову направую. Миссис Петти склонилась над хозяином, который лежал, глядя в потолок.

- Я так и думала, - сказала она, вынимая термометр,торчавший из-под усов мистера Левендера. - Сто и одна. Лежите, сэр. Ох, этотДжо!

- Миссис Петти, - голос мистера Левендера был слаб, ибоголова болела невыносимо, - принесите, пожалуйста, утренние газеты.

- Нет, сэр. Когда у вас будет сто и десять, термометр взорвется.Я лучше вызову доктора.

Мистер Левендер запротестовал было, но вдруг вспомнил, что увсех общественных деятелей есть доктора.

- Относительно бюлле...? - Он говорил невнятно и проглотилокончание.

- Что? Пули? - выдохнула миссис Петти, лицо которой в этотмиг показалось мистеру Левендеру состоящим из скул, глаз и черных теней. - Джомне не сказал ни слова о пуле. Где и как вы ухитрились ее получить?

- Я не говорил пуля, я хотел сказать бюл-ле-тень. Осостоянии здоровья.

Услышав эту загадочную сентенцию, миссис Петти всплеснуларуками и, пробормотав: "Бред", - устремилась из комнаты. Стоило ейуйти, как памятливая Блинк поднялась и, подойдя к окну, положила передние лапына подоконник. Увидя, что кость сияет внизу на лужайке, она, со свойственнымвсем тонким натурам пренебрежением к житейским последствиям, выпрыгнула в окно.Грохот жалюзи потревожил впавшего в забытье мистера Левендера.

"Мистер Джо Левендер провел ночь спокойно, - подумалон, - однако состояние его остается критическим". И его расстроенномувоображению уже представали нарушившие уличное движение толпы у станцийметрополитена; люди стояли с вечерними газетами в руках и читали бюллетень осостоянии его здоровья. - "Так-так, - размышлял он, - как это обычнобывает? Завтра мне станет лучше, но я не смогу еще вставать с постели,послезавтра наступит некоторое ухудшение, и мое состояние еще будет внушатьопасения, через два дня... Что это за шум..." - До его слуха внезапнодонесся звук, подобный вою ветра в сухих камышах в сочетании со скрежетом пилы.Затем последовало громкое царапанье.