Сумасшедшая одержимость - Даниэль Лори

же кровати, на которой мой муж «по-собачьи» оттрахал мою лучшую подругу.

Я забралась под одеяло и съела все конфеты до единой.

Дни шли, и смесь цветов, чувств и секретов сжирала меня заживо. Все было вверх ногами, словно я смотрела на мир с вращающейся карусели, свесив голову с металлической платформы.

Это были дурные дни. Холодные. Одинокие. Обкуренные.

Антонио явился лишь однажды. Залез в кровать поздно вечером и тут же вырубился. Я смотрела в потолок, пока сквозь занавески не проникло солнце, кровать не скрипнула и его присутствие не испарилось так же, как появилось.

Вскоре после этого я уснула.

Вспыхнул яркий свет, и с порывом воздуха с меня сорвали одеяло. Я издала протестующий звук, но подавилась им, когда мне на лицо полилась ледяная вода.

– Levàntate!

Отплевываясь от воды, которая не прекращала литься, я резко села. Вытерев глаза и открыв их, обнаружила стоящую у кровати Магдалену с большой миской в руках.

Вздрогнув, я откашлялась.

– С ума сошла? – возмутилась я.

Она отставила миску и разгладила униформу.

– Sí. Pero no tan loca como tú.

За глазными яблоками разгоралась боль. Я была насквозь мокрая и раздраженная, поэтому мои слова прозвучали грубее, чем я хотела.

– Ты же знаешь, что я не говорю по-испански, Магдалена.

– Porque eres demasiado tonta. – «Потому что ты слишком тупая».

Эту фразу я знала только потому, что она считала это прекрасным ответом на все случаи жизни.

Я со стоном упала обратно на мокрые простыни.

– Понятия не имею, кто вообще решил тебя нанять. Ты хамка, да и горничная из тебя, честно говоря, так себе.

Шестидесятидвухлетняя женщина задрала нос.

– Я не горничная, я экономка.

Как по мне, так это одно и то же, но у меня не было сил с ней спорить.

– Тогда иди что-нибудь поэкономь и оставь меня в покое.

Она пригладила выбившийся из прически седой локон и посмотрела на свои ногти.

– У тебя сегодня вечеринка, querida.

– Нет, – возразила я. – Никаких вечеринок.

– Si…

– Не пойду я ни на какую вечеринку, Магдалена, – сказала я и тут же добавила: – Мне нечего надеть.

«По крайней мере, у меня нет ничего, через что бы не просочилась кровь от моих душевных ран».

– Ничего приличного, это точно, – согласилась она, рассматривая меня своими шоколадными глазами. – Это ради рака. Una cena benéfica.

Внутри меня все сжалось.

– Благотворительный вечер для организаций по борьбе с раком?

– Si. Антонио звонил и приказал тебе быть готовой к восьми.

«Приказал?»

При других обстоятельствах, например, если бы благотворительность была ради морских черепашек, я бы послала его к чертовой бабушке. Но, по правде говоря, рак я действительно ненавидела, а у моего мужа было много денег.

– Ладно, я пойду. Но только для того, чтобы выписать им огромный чек.

Я поднялась на ноги и пнула пустую коробку из-под конфет, проходя мимо. Она исчезла под кроватью вместе с остальными моими демонами.

– Bueno. Ты всю неделю ленилась, señora. Это так непривлекательно.

Зайдя в гардеробную, я бесцельно начала передвигать вешалки.

– Спасибо, Магдалена, – откликнулась я, – но мне некого привлекать.

Она стала копаться в ящике с моим нижним бельем.

– Это потому что Антонио спит с Сидни? – С ее пальца свисали кружевные стринги. – Какой цвет тебе больше хочется, querida? Красный хорош.

Сердце сдавило тисками.

– Такту тебя, видимо, учили там же, где и уборке, – сказала я и добавила: – Телесный, пожалуйста.

– Я не убираюсь.

– Вот именно, – пробормотала я, проходя мимо нее со свободным черным топом, заканчивающимся над пупком, и подходящей к нему юбкой с высокой талией, которую я сшила из старой футболки с логотипом «Нирваны». Оставалось добавить высокие сапоги до бедра, и образ будет идеальным.

Положив одежду на кровать, я направилась в ванную.

Магдалена пошла за мной.

– А я с самого начала знала, что она тебе не подруга. Что-то у нее в глазах такое было. Глаза никогда не лгут. Я тебе говорила, но ты меня не слушала.

Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Магдалена любила Сидни и всегда говорила мне, что надо вести себя, как она, и что тогда бы мой муж больше меня любил. Моя экономка была патологической вруньей и немного сумасшедшей, но все равно оставалась самым нормальным человеком в доме.

Лучше бы она и правда меня предупредила. Может, тогда было бы не так больно.

Горло сдавило, предательство жгло глаза.

Я схватилась руками за края раковины; ярко-желтые ногти выделялись на фоне беспорядка на столешнице. Долларовые купюры, блеск пистолета девятого калибра, розовые румяна, пакетик с наркотой, легкий налет белого порошка.

Я невидяще уставилась на свое отражение в зеркале.

Вода стекала на оливковую кожу со свежеокрашенных пепельно-светлых волос. Я посмотрела своему отражению в глаза, и моя душа посмотрела на меня в ответ.

«Глаза никогда не лгут».

Магдалена включила душ.

– От тебя несет депрессией, querida. Смой ее с себя, а потом я займусь твоими волосами.

Я шагнула в душ.

И смыла с себя все.

* * *

Стуча каблуками по мраморным полам, я маневрировала между серебряными подносами с бокалами шампанского, блестящими под интимно приглушенным освещением. В углу зала играл небольшой оркестр, и его негромкий, простой ритм легко позволял вести монотонные разговоры.

Сердце мое онемело, но в груди зарождалась тревога. Я проигнорировала приказ Антонио встретиться с ним в клубе, чтобы прибыть на прием вместе. Вместо этого я пришла одна.

Я не хотела его видеть. Я не хотела его чувствовать.

А эти вещи всегда ходили в паре.

Я уже почти дошла до стола пожертвований, когда мои планы прийти и уйти до прибытия мужа пошли крахом.

– Джианна, ты как всегда прекрасна.

Я на секунду закрыла глаза, а потом развернулась с кокетливой улыбкой на губах.

– Оу, ты тоже очень мил, Винсент.

Двадцатидевятилетний владелец этого великолепного отеля рассмеялся.

– Милый, да, именно к этому я всю жизнь и стремился.

Смирившись с тем, что быстро отсюда не выберусь, я схватила бокал шампанского с ближайшего подноса.

– Что ж, у тебя волшебно получается, – ответила я, окинув взглядом свиту Винсента, собирающуюся за его спиной.

Он разгладил галстук, весело прищурившись.

– Я не просто так на тебя напал, и вовсе не для того, чтобы обсудить мою милоту.

Я надулась в наигранном удивлении.

– Пробуешь новые схемы разговоров?

Винсент и его компания хмыкнули. Я сделала глоток шампанского.

Знакомое чувство заворочалось на задворках сознания, и я перевела взгляд на большие двойные двери в зал. Бокал замер у моих губ.

Широкие плечи. Черный костюм. Четкие линии.

Синие глаза.