Дети Темнолесья - Роман Артемьев

Светлые укрепили позиции. Сигнальная сеть, и так достаточно сложная, окончательно укрыла разросшийся лагерь. Попытка расшифровать структуру заклинания привела к появлению трех десятков воинов, и разведчикам пришлось бежать. С приходом свежих сил захватчики смогли позволить себе реагировать на малейшую угрозу, одновременно беспокоя гарнизон крепости частыми вылазками. Тени понимали, что целители светлых скоро поставят всех раненых в строй и тогда отбить штурм пяти сотен бойцов окажется куда сложнее. Поэтому Торат решился на авантюру, ложным отступлением заманив и истребив один из сторожевых отрядов. Аластесс впервые приняла участие в засаде: держала на привязи сильфа. Короткая беспощадная резня потрясла ее. До начала схватки девушка полагала, что достаточно подготовлена зрелищем первого штурма, — оказалось, ничего подобного. В этот раз все вышло намного быстрее, кровавее и деловитей. Тени перерезали треть преследователей до того, как те хотя бы почувствовали опасность.

После вылазки штурмы следовали один за другим. Сотня воинов под прикрытием магов подходила под стены, пыталась забраться — и в случае неудачи спокойно отходила назад. Если же светлым удавалось закрепиться на участке стены, из лагеря выдвигалось подкрепление. Пока что крепость держалась, но долго так продолжаться не могло. Бойцы были изранены, их силы таяли на глазах. Дроу спали вповалку при каждом удобном случае, не сходя со стен, питались чем придется, про умывание пришлось забыть. Их физические и магические силы таяли с каждым днем. Большую проблему представляли раны — Цинтаэль и знакомые с целительством тени падали с ног от усталости, однако продолжали после каждого штурма обходить раненых.

Аластесс ни разу не призывала силы покровительницы. Она раз за разом бросала на наступавших все известные ей заклятия, поливала их кислотным дождем, практически сроднилась с сильфом — можно сказать, жизнь преподнесла девушке экзамен потруднее выпускного. Приводить в реальный мир детей Охотницы ей запретил Торат. Сам он, едва оправившись от ранения, вышел на стены и сражался вместе со своими бойцами. Аластесс заметила, что командир также избегал использовать доступные ему заклинания: то ли еще не восстановил все силы, то ли не хотел показывать своих возможностей врагу.

Наконец светлые сделали в череде непрерывных атак небольшой перерыв. Дроу, воспользовавшись нежданным затишьем, отдыхали. Рядом с шаманкой присели оба лидера теней. Осмотрев мужчин, девушка пришла к выводу, что привыкнуть можно ко всему, даже к самому неприятному. Кроме того, силы следовало экономить и не шевелиться без лишней нужды. Поэтому отодвигаться и комментировать внешний вид беловолосых она не стала. Откровенно говоря, Аластесс и на себя боялась в зеркало взглянуть.

— Они решили, что измотали нас достаточно. Следующий штурм будет решающим.

В голосе Фенраианна слышалась только усталость. Ни надежды, ни облегчения от ожидаемого конца.

— Вы сможете призвать силу Охотницы?

— Да. — Желания соблюдать этикет не было. Она просто ответила Торату. — Смогу. Если мне не помешает Аллариэль.

— Не помешает, — вяло улыбнулся командир. — Я его отвлеку.

— У него второй уровень, — напомнила шаманка.

— Ничего. Он тоже измотан. А опыта у меня побольше.

Больше сказать было нечего — оставалось ждать.

Светлые пошли на штурм четырьмя колоннами под символами родов, блистая начищенной броней. Они чувствовали уверенность, что наконец-то возьмут непокорный форт и смоют с себя пятно позора. Немыслимо! Два десятка отщепенцев вторую неделю сопротивляются полутысяче воинов Света!

Со стороны казалось, что шансов у дроу нет. В строю оставались двенадцать усталых теней и два охранника высокой госпожи, Цинтаэль из последних сил контролировал защиту крепости. Сама шаманка тоже находилась не в лучшей форме. Им противостояли четыреста относительно свежих воинов и восемь магов. Однако Торат полагал, что шансы продержаться есть. Его воины получили невероятную, по меркам светлых, подготовку и еще могли сражаться, собственная сила придавала им невероятную выносливость. Защита крепости задерживала большую часть вражеских заклинаний. Кроме того, у него имелось два козыря: дети Охотницы — и свои, до времени скрываемые способности. Если бы только удалось убить предводителя… Потеря сильнейшего мага значительно ослабит светлых и может вызвать кризис командования. Эльфы необычайно чувствительны к вопросам престижа и не станут подчиняться тому, кого сочтут менее родовитым.

В отличие от самого первого штурма, использовать магию дроу могли. Враги предпочли создать непроницаемый щит над своими войсками и подавить защиту крепости, чем блокировать способности теней. Цинтаэль не успевал латать вплетенные в дерево форта заклинания — они теряли структуру и расползались. В ответ на это в идущую первой колонну последовал одновременный удар всех беловолосых, пробивший защиту и истребивший не менее двух десятков воинов. Светлым пришлось срочно восстанавливать щит и все-таки попытаться «заморозить» магию теней без предварительной подготовки. Конечно же, результат выглядел не лучшим: дроу продолжали использовать известные им заклинания.

До сей поры Торат ни разу не применял стихию Мрака против других эльфов. Сжигать тьмой оркских шаманов доводилось, светлых — ни разу. Неписаный кодекс чести запрещал иссушать своих без крайней нужды, а дроу еще не забыли о родстве с жителями Благих Земель. Сегодня командир впервые построил аркан, тщательно начертив сложный узор на земле и в надлежащем порядке расставив по стенам артефакты-проводники. Можно было бы обойтись и без таких сложностей, но силы следовало поберечь. Он собирался сорвать все защиты и с магов, и с приближающегося войска, позволив вызванным шаманкой духам атаковать без помех. Пока что обстоятельства складывались удачно. Светлые шли, гордо чеканя шаг, леди готовилась спеть призыв, вражеские маги упорно грызли оборону форта. Оставалось дождаться, когда враги окажутся вплотную под стенами.

В тот момент, когда сотни воинов Света уже готовились ворваться в крепость, единственный воин ночи ритуальным кинжалом вспорол запястье. Темные капли щедро пролились на жадно полыхнувшие руны, из центра узора потянуло холодом. Жадные щупальца Тьмы обшаривали границы мешающей им вырваться за пределы узора клетки, мрак стремился пожрать души тех, кто посмел призвать его для своих мелких нужд. Десятки тысячелетий назад эльфы отказались от этой силы: тогда они посчитали опасность от ее значительно превышающе возможной пользы. Недавно созданное Темное Королевство решило, что обстоятельства изменились, его Гильдия магов заново создала нужные ритуалы и подготовила первых служителей Ночи.

Внешне последствия ритуала выглядели подобно оседлавшему крепость огромному осьминогу — из тех, что попадаются в южных морях. Темная шапка вспухла на протяжении всей крепостной стены, десятки маслянисто-черных щупальцев ударили по остановившимся воинам. Щиты магов содрогнулись, но выдержали. Первый раз. Последовавший второй удар был более мощным. Заклинание Тората набирало силу, яростнее и жестче терзая ряды атакующих. Кое-где послышались крики боли, солдаты со страхом смотрели на своих стремительно старевших товарищей. Для бессмертного эльфа зрелище морщин на коже было непривычным и ужасающим, строй попятился. Командир услышал, как облегченно вздохнул Цинтаэль.