Сталкеры поневоле. Глазами Зоны - Виктор Глумов

После ванной легче не стало. Воображение подсовывало картинки одну ужаснее другой, Лаки готов был биться головой о стену. Он заставил себя одеться, сесть за компьютер, вдохнуть-выдохнуть и попытаться проанализировать ситуацию.

– И чего тебя так накрыло? – спросил он свое всклокоченное отражение в мониторе и ответил писклявым голосом:

– Ты же знаешь, что просто так даже кошки не родятся, если на душе тревожно, значит, на то есть причина.

– Совершенно верно, – согласился с собой Лаки, почесал загривок Дымки, прыгнувшей на колени. – Но почему ты уверен, что причина вовне, а не в твой буйной башке? Выпей бром, и все пройдет.

– Лучше вспомни, сколько раз интуиция спасала тебя!

– Тьфу ты, логика у тебя железная, женская… Даже кошка, вон, убежала…

Он замолчал, когда услышал щелчок ключа в замочной скважине. Вот же Дымка, почувствовала хозяйку, пошла ее встречать! Захотелось тоже выбежать в коридор, но Лаки остановил себя – несолидно это.

– Девочка моя, – проворковала Юля, Дымка ответила ей жалобным мявом. – Влад, ты уже дома? – в голосе проскользнуло удивление.

Сердце трепыхнулось и затаилось. Вжикнула молния куртки, и румяная, довольная Юля переступила порог комнаты, поставила в угол пакет и, виляя бедрами, подошла к Лаки.

– Владька, что у тебя с лицом?

– У тебя телефон, что, выключен? – спросил он, устыдившись приступа паники. Как бабка, ей-богу, дожидающаяся внучку с первого свидания.

– Ой, да. Новый купила, показать?

– А со старым что?

Старый телефон был на самом деле новым айфоном, подарком Лаки, таким же, как у него самого, последней модели, только месяц как вышла, потому Юля потупилась и прикусила губу, глянула исподлобья.

– Он был в заднем кармане джинсов… В общем… Утонул и не включается.

– В унитазе? – серьезно поинтересовался Лаки, но уголки рта невольно поползли вверх, и он расхохотался.

– Не смейся! – топнула она. – Жалко! Твой подарок все-таки.

Лаки все не мог угомониться, только успокаивался, представлял, как дорогая вещь с характерным бульком идет на дно, и снова складывался пополам от смеха.

– Хоть… Ох, Юля… Хоть до или после?

– До! – возмутилась она. – Я его вытащила и просушила феном, но он все равно не включается.

Лаки встал, сгреб девушку в объятия и зарылся лицом в ее пахнущие фиалкой волосы, она принялась поглаживать его по спине ладонями.

– Если бы ты знала, как я рад, что все именно так! Мне два дня казалось, что с тобой случилась беда.

– Почему? – промурлыкала она, укусила за ухо.

– Помнишь, я говорил, что Зона меня любит? Такое чувство, что она пытается предупредить о чем-то нехорошем.

Юлины руки, гуляющие по его пояснице, на миг остановились – девушка словно оцепенела, а потом оттаяла, но отстранилась.

– Ты чего? – улыбнулся Лаки. – Ты ведь никогда не верила во все эти байки! Все хорошо! Или нет? Юля?!

Глянула исподлобья, кивнула:

– Конечно.

– Ты уже спланировала завтрашний день?

– Нет, хотела обсудить с тобой. С девчонками буду отмечать послезавтра.

Нервозность обстановки улетучилась, ведь если она решила провести свой день рождения с ним, а не с родней и не с подругами, значит он для нее действительно важен! Да, он нравился женщинам, но Юля – не просто женщина, она – само совершенство, девушке с такими данными место в многомиллионном особняке и за рулем «бентли», а она проводит время в его скромной «однушке»! Неужели любит? Похоже на то. За что ему такое счастье?

Юля села на кровать, поджав правую ногу, Лаки рухнул рядом, взял ее руки в свои, заглянул в глаза цвета меда. Нет, все еще не верится, что мироздание послало ему такую девушку – любящую, заботливую, красивую!

– Заказывай подарок, – проговорил он, уверенный, что Юля отлично знает о его долгах и не попросит бриллиантовое колье или машину.

– Для начала расскажи, удачно ли ты сходил в Зону.

Лаки самодовольно улыбнулся:

– Думал, пустой вернусь, даже бензин не окуплю, но под конец повезло.

Юля убрала за ухо пепельный локон, кивнула:

– Хорошо, но долги…

Лаки махнул рукой:

– Пусть это тебя не волнует!

Хотелось завоевать для нее весь мир, положить к ее ногам несметные сокровища. В такие моменты Лаки казалось, что он нечто большее, чем просто человек, возможности которого ограничены бренным телом.

– У меня все есть. Разве что вечер в баре послезавтра… Рассчитываю потратить пять-семь тысяч.

– Не вопрос! – Лаки похлопал себя по карманам, метнулся в прихожую, вытащил две пятитысячные и протянул Юле; поколебавшись пару секунд, она взяла деньги.

– Спасибо.

Вроде бы осталась довольной, но Лаки собой был недоволен категорически. Что это за подарок любимой девушке? Они что, двадцать лет женаты и настолько измотаны, что в их жизни не осталось места сюрпризам? И снова душе сделалось тесно, Лаки притянул Юлю к себе, положил одну руку ей на затылок, а вторую на грудь, и время перестало существовать.

Страсть вышвырнула его из реальности в другой мир, полный блаженства, где все правила были – его, но рано или поздно нужно возвращаться.

Довольная, раскрасневшаяся Юля щурилась на солнечный луч, лежащий на ее лице золотой полоской, ресницы подрагивали, ноздри трепетали. Лаки провел пальцем по ее губам, и она легонько сжала его зубами. На столике стояла початая бутылка портвейна, штопор валялся на полу, и даже бокалов не было.

– Ты – совершенство, – проговорил Лаки, потянулся к портвейну и сделал несколько глотков из горлышка.

Юля села на него сверху, забрала бутылку:

– Не пей, а то чудить начнешь.

– Не начну, – пообещал Лаки. – Так хорошо, что аж жить хочется! Поехали куда-нибудь – в кино, на каток… Не знаешь, есть ли какой концерт?

– Нет, – задумчиво качнула головой Юля, ее волосы свесились на грудь Лаки. – Лучше спой мне что-нибудь… Вообще-то странный ты, – она хлебнула вино. – Современный, продвинутый, а музыку слушаешь старинную… Ну, из прошлого века.

– Слушаю я все, кроме блатняка, но разве споешь транс? Душа-то петь хочет, спасибо отцу, земля ему пухом, научил играть на гитаре. Если тебе не нравятся мои песни, зачем просишь сыграть?

– Кое-что мне нравится. Но еще больше нравится смотреть на тебя вдохновленного.

Лаки еще немного выпил, подождал, когда душа расправит крылья, оделся – в квартире было холодно, отопление еще не включили, – расчехлил старенький «Гибсон», настроил, посмотрел на Юлю: она закуталась в одеяло и взирала как-то странно. Он ударил по струнам: