В постели с незнакомцем - Мэри Уайн

Бродик снова посмотрел на английскую землю, которая вскоре станет его собственностью.

В некотором отношении женитьба сродни битве — только сильный окажется победителем. Он заявил право на английскую невесту и посеет семя в ее чреве, чтобы она родила сына, и тогда все наследство будет принадлежать ему. Он из рода Макджеймсов. Он Макджеймс, который не привык проигрывать.

Замок Уорик

— Леди Мэри принимает ванну, и ты должна обслужить ее.

Кухарка Бренда произнесла эти слова под шум воды, наливаемой в два медных кувшина, стоящих на плите. Затем помешала дрова в громадной печи и подбросила туда толстое полено.

— Подожди воды.

Протирая глаза, Анна уставилась на плиту. Языки пламени гипнотизировали ее, она с трудом преодолевала желание снова смежить веки и подремать еще немного.

— Поднимайся, не пытайся снова заснуть.

Анна засмеялась.

— Ночь была короткая, но приятная.

Бренда улыбнулась. Вода вскипела, Анна взвалила на плечи деревянное коромысло с двумя кувшинами.

— Отправляйся, да только не ошпарься.

Делая аккуратные маленькие шажки, Анна поднялась по лестнице на верхний этаж. Леди этого дома купались в своих спальнях, и для этого требовалось подносить туда воду. Пар шел от медных кувшинов, когда она постучала в дверь для слуг, которая давала возможность входить в спальню леди через боковой вход. Это было секретом даже для большинства обитателей замка, об этом знали лишь экономка да кухарка.

— Войди.

Мэри была еще полностью одета. Анна в смятении посмотрела на нее и поднесла горячую воду к корыту возле камина. Льняные простыни висели, согреваясь на вешалке, еще несколько кувшинов воды, предназначенных для полоскания, стояли на полу. На серебряном подносе лежало дорогое французское мыло.

— Запри дверь, Мэри.

Мэри, похоже, была столь же шокирована, как и Анна, услышав Филиппу. Леди хмуро посмотрела на дочь.

— Поторопись. Нужно все сделать втайне. Ни шепотка никому из слуг. Если ты, дочь, передумала — в этом случае купаться можешь ты.

Мэри покачала головой и побежала к двери. Она заперла толстой деревянной балкой дверь, после чего повернулась лицом к Анне.

— Вылей воду, Анна.

— Да, конечно…

Анна стиснула зубы и лишь после этого поняла, что эти слова произнесла она. Филиппа прищурилась, на ее лице появился легкий румянец. Анна взялась за кувшин, обернув подолом юбки горячую ручку, ожидая услышать от леди ругательства.

Однако не последовало ничего, кроме шума наливаемой воды. Анна взялась за второй кувшин и вылила из него воду в корыто.

— Анна, сними платье и полезай в корыто.

Повернувшись, Анна уставилась на леди, полагая, что чего-то не поняла. Филиппа в упор смотрела на нее, словно давила всей своей властью.

— Купаться будешь ты, Анна. Мэри и я поможем тебе.

— Здесь?

Кажется, она произнесла это несколько возбужденным и уж никак не смиренным голосом. Похоже, хлебнула в избытке вина.

Филиппа насмешливо хихикнула. В этом звуке было что-то зловещее, отчего у Анны пробежала дрожь по позвоночнику. Леди хлопнула ладонями.

— Да, здесь. Ты влезешь в это корыто и вымоешь себя с головы до пят. В конце концов ты заработаешь серебряный шиллинг, который я вынуждена тратить на твою мать и ее отродье. Раздевайся. Немедленно.

Анна не мигая смотрела на женщину. Ненависть — гадкая штука, она исказила черты лица Филиппы. Анна только сейчас поняла, почему она не похожа на свой портрет: ее душа насквозь прогнила от злобы.

— Раздевайся, Анна. Ты займешь место Мэри у этого шотландского графа.

— Я не сделаю ничего подобного.

Анна произнесла это ровным тоном потому, что ее просто-напросто обуял шок. Мэри ахнула, возмущенная тоном Анны, но Анна не обратила на нее ни малейшего внимания. Филиппа ухмыльнулась, презрительно скривив губы.

— Не сделаешь? Ты выполнишь мои указания, иначе я вышвырну твою мать. Сегодня же ночью.

Анна почувствовала, что ею овладевает ужас.

— Мой отец не позволит вам это сделать.

— Моего мужа здесь нет, и если я выгоню твою мать, она умрет задолго до его возвращения.

Прикрыв рот ладонью, Анна постаралась скрыть свое отвращение к этой женщине.

— Это убийство, миледи. Смертный грех.

— Я называю это справедливым возмездием. — Филиппа затряслась от гнева. Затем, слегка придя в себя, вскинула бровь. — Очень просто избежать этого. Мэри воспитана в деликатном духе, и она не может вынести прикосновений мужчины. Ты же рождена женщиной легкого нрава, и тебе, ничего не стоит предоставить свое тело мужчине.

— Моя мать возлюбленная отца, и у нее не было других любовников.

Филиппа презрительно махнула рукой.

— Если она женщина с характером, то тем лучше. Я ожидаю, что в тебе воспитано чувство ответственности, если твоя мать настолько благоразумна, как ты говоришь.

Филиппа потянулась к ремешку, который удерживал на голове чепчик Анны. Она расстегнула пуговицу и стащила его с головы девушки.

— Ты искупаешься и оденешься так, как я тебе скажу.

— Я не могу.

Голос Анны остался твердым. Филиппа фыркнула.

— Ты это сделаешь. И имей в виду, что ты будешь в точности играть роль, если не хочешь, чтобы твоих сестер постигла печальная судьба.

Глаза у Анны широко раскрылись. Увидев ужас в ее глазах, Филиппа ухмыльнулась.

— А теперь слушай меня внимательно. Ты займешь место Мэри, иначе я отдам замуж твоих двух сестер еще до наступления темноты за самых отвратительных мужчин, каких только смогу найти! Что касается твоих братьев, я знаю нескольких шлюх, которым требуются мужья. Нам нужно позаботиться об их христианских душах. Брак может быть тем средством, которое им требуется, чтобы они раскаялись в своих грехах.

— Вы жалкое и презренное создание, — не смогла сдержаться Анна.

Впрочем, даже сам Господь Бог не осудил бы ее за столь справедливые слова.

— Я хозяйка этого дома, и мое слово здесь — закон.

Филиппа замолчала, празднуя свой триумф, глаза ее блестели лихорадочным блеском. Она указала пальцем на корыто.

— Я не лгунья и не умею обманывать мужчину.

Филиппа снова махнула рукой.

— Не будет никакой необходимости лгать. Ты дочь графа. Тебя посылают на ложе шотландца. Просто не говори ничего лишнего, и все будет хорошо. Когда ты забеременеешь, ты попросишься домой, чтобы рядом с тобой была мать, когда наступит время родов. Вот видишь? Все очень просто.