Не отворачивайся - Линвуд Баркли
Шрифт:
Интервал:
— Я просто хочу подчеркнуть суть.
Он пожал плечами.
— А ты уверен на сто процентов, что Ривз не оплатил счет в отеле сам? А может, потом возместил расходы Элмонту Себастьяну? Как он отреагировал на твои слова?
— Обозвал меня куском дерьма.
— Прежде чем печатать твой материал, мы должны дать Ривзу возможность объясниться. Иначе нам не миновать судебного иска.
— Притормозить мой материал тебе поручила миссис Плимптон? — спросил я.
Нашу газету сейчас возглавляла тридцатидевятилетняя Мэдлин Плимптон, урожденная Расселл, вдова Джеффри Плимптона, известного в Промис-Фоллз риелтора, который умер два года назад в возрасте тридцати восьми лет от сердечно-сосудистой недостаточности. Брайан был сыном ее младшей сестры Маргарет, которая была намного моложе и не имела к газетному делу никакого отношения. Как, впрочем, и ее сын. Так что его в принципе не следовало бы винить, что он не понимает важности момента, когда припираешь к стенке такого проныру как Ривз. Но Мэдлин, когда еще носила фамилию Расселл, работала репортером отдела общих новостей в одно время со мной. Это было более десяти лет назад. Не долго работала, конечно, но все же достаточно, чтобы разбираться, что к чему. Затем она стала редактором отдела развлечений, а вскоре после этого заместителем главного редактора и главным редактором. А когда четыре года назад ее отец, Арнетт Расселл, ушел от дел, возглавила газету.
Брайан молчал, и я спросил:
— Может, мне поговорить с ней?
Он вскинул руки.
— Не надо.
— Почему? Я расскажу ей об этом деле лучше, чем это сделал ты.
— Дэвид, послушай, нам сейчас не до спасения мира. Важно, чтобы газета оставалась на плаву. Если она пойдет ко дну, то негде станет печатать твои статьи, даже очень важные и интересные. Мы не можем позволить сейчас помещать в газете материалы, которые могут быть легко опровергнуты.
— Думаю, это будет не так легко.
Брайан вздохнул.
— Дэвид, как ты смотришь на то, чтобы перейти в другой отдел? Это будет перемещение по горизонтали, ты ничего не потеряешь.
— Почему Мэдлин так взволновала история со строительством тюрьмы? Купилась на обещание новых рабочих мест, а значит, на увеличение числа подписчиков?
— Видимо.
— Но тут есть что-то еще, верно?
Брайан надолго замолчал, а затем проговорил:
— Дэвид, предупреждаю, это строго между нами. Строительство тюрьмы поможет нашей газете выбраться из долгов и начать новую жизнь.
— Как?
— Очень просто. Владельцы газеты намерены продать компании Себастьяна землю под строительство тюрьмы.
Почему мне не пришло это в голову раньше? Семейство Расселл владело двадцатью акрами в южной части Промис-Фоллз. Многие годы шли разговоры, что там будут строить новое здание газеты, но лет пять назад они прекратились, когда доходы издания резко упали.
— Ни фига себе!
— Но ты этого от меня не слышал, — снова предупредил Брайан. — Теперь тебе понятно, почему сейчас не следует ворошить данную тему? Конечно, если ты раскопаешь какие-нибудь действительно крепкие, железобетонные факты, то ей придется пропустить твой материал. Потому что телевизионщики все равно все пронюхают, и газеты в Олбани — тоже. В общем, Дэвид, постарайся не глупить.
Я встал, обвел взглядом кабинет, словно что-то прикидывая, и произнес:
— Мне кажется, Брайан, это помещение не удовлетворяет «условиям манипуляций с кошкой».
Я остывал, сидя за своим столом, наверное, полчаса. Саманта уже пять раз спросила, что за разговор у нас был с Брайаном, но я отмахивался. Говорить мешала злость. Несмотря на предупреждение Брайана, мне хотелось немедленно отправиться к Мэдлин и выяснить, действительно ли она ради спасения газеты готова отказаться от всех наших принципов и стоит ли такая газеты спасения.
А может, так и должно быть? Газете не обязательно быть хорошей. Дерьмовые тоже существуют, их повсюду пруд пруди. Я в такой работал в Пенсильвании, пока не вернулся в родной город совершенно измочаленный. И никогда не думал, что придет время и «Стандард» превратиться в паршивую газетенку. Ладно, если уволят отсюда, попробую устроиться тюремным надзирателем. Может, возьмут?
Я снял трубку, нажал кнопку быстрой связи с офисом, где работала Джан. Ее состояние в последнее время меня волновало все сильнее. Ответила Лианн Ковальски. У нее был весьма подходящий голос для продавца кондиционеров. Ледяной.
— Привет, Лианн, — сказал я, — это Дэвид. Позови, пожалуйста, Джан.
— Подожди.
Через несколько секунд трубку взяла жена.
— Привет.
— Лианн сегодня кажется особенно веселой.
— Ой, не говори.
— Как ты смотришь, если Итан побудет у моих родителей подольше, а мы с тобой пойдем куда-нибудь вечером? А потом посмотрим какой-нибудь фильм. Например «Жар тела». — Это был ее любимый фильм. И мой тоже.
— Не возражаю.
— Не слышу восторга в твоем голосе.
— Отчего же? — проговорила она с наигранной веселостью. — И где ты предлагаешь поужинать?
— Может, в «Стейк-хаусе Престона»? Или «У Кловера»? Там подороже, но пока еще мы можем себе это позволить.
— А как насчет «Джины»?
Это был наш любимый итальянский ресторан.
— Замечательно. Если мы приедем туда к шести, то, очевидно, не надо бронировать столик, но я проверю, чтобы все было наверняка.
— Хорошо.
— Я заеду к тебе после работы, а твою машину заберем позднее.
— А если я выпью лишнего, что тогда?
Это уже было похоже на прежнюю Джан.
— Тогда утром на работу отвезу тебя я.
Я решил пройти к автостоянке через типографию — так путь был короче — и увидел там Мэдлин Плимптон.
Типография, по сути, душа газеты, как машинное отделение — душа линкора. И если «Стандард» перестанет существовать, то эти огромные машины, двигающие газетную бумагу со скоростью семнадцать метров в секунду и печатающие шестьдесят тысяч экземпляров в час, уберут отсюда в последнюю очередь.
Мэдлин стояла наверху на эстакаде, проходящей по обе стороны печатной машины, на вход которой поступал бесконечный лист газетной бумаги, а на выходе появлялась уже сброшюрованная газета. Там сейчас шел текущий ремонт, и печатник в рабочем комбинезоне что-то показывал Мэдлин.
Мне очень хотелось поговорить с ней, но подниматься на эстакаду я не решался. У печатников были свои принципы. Один из них — категорический запрет сотрудникам газеты подниматься на эстакаду без их позволения, которое давалось редко и в самых крайних случаях. Если кто-нибудь, особенно из администрации, вдруг там появлялся, печатную машину останавливали и не запускали, пока нарушитель не покидал их территорию.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!