В Plaz’e только девушки - Мила Бограш

– Я предупредила… – обернулась она.

– Ты опоздаешь, Марта…

– А вот тебе лучше не торопиться. Твоя поездка может плохо кончиться.

Но он уже не слушал ее. Вежливо подал пальто. Она оделась, нервно достала из кармана связку ключей, излишне торопливо сняла тот, что от его квартиры, и намеренно спокойно положила на тумбочку. Он захлопнул за ней дверь.

– Приехал? – на другой день на всякий случай подошла я к стойке ресепшен и умоляюще посмотрела на девушку. Спросила, естественно, по-английски: «Has he alredy come?»

– No, – сочувственно развела она руками. Это было понятно без перевода.

– И когда же? – от безысходности я перешла на русский.

– Потом, потом… – так же по-русски ответила она.

– Когда?! – повысила я голос.

– Завтра, завтра…

Индусы хорошо знали эти два слова: «потом» и «завтра». Так отвечали туристы надоедливым торговцам самоцветами, морскими ракушками и дешевым тряпьем. Теперь эти слова-отгонялки бумерангом вернулись ко мне и я чувствовала, что и завтра, и потом услышу то же самое. Мне уже начинало казаться, что «завтра», которое мне нужно, вообще никогда не наступит.

С утра в кафе отеля я старалась наесться на целый день. Тайком прятала в пляжную сумку хлеб, мед в коробочках и яблоки – на ужин. Хорошо, что лежаки были бесплатные. Почти целый день я валялась на пляже, питаясь святым духом вкупе с запахами разных вкусностей из прибрежных кафе. Вид у меня был такой несчастный, что даже горячие индийские парни ко мне не приставали. Пойти мне было некуда, купить поесть не на что.

Вечером, лежа у себя в номере, такая голодная и злая, что не хотелось ни читать, ни спать, ни смотреть телевизор, я, чтобы успокоиться, представляла только одно – торжественное прибытие слесаря из Мумбая. Этот Слесарь виделся мне в каком-то неземном величии, как один из индийских богов. «Наверное, к нему уже добрался гонец, – думала я. – Благоговейно вошел в сверкающий дворец. Ослепленный роскошью изысканных шелков, блеском драгоценных каменьев, одурманенный нежными восточными благовониями, он раболепно пал ниц.

– О Великий Слесарь из Мумбая! – воззвал гонец.

Слесарь на яхонтовом троне скосил свой глаз-алмаз, отложил отвертку, отделанную изумрудами, и милостиво спросил:

– Для чего ты тревожишь мой покой, усталый путник?

– Неразумная женщина потеряла ключ от ларца со своими сокровищами, – сокрушенно сообщил гонец.

– Что ты хочешь, черный вестник? – Слесарь нахмурил брови.

– О приди, Великий Слесарь из Мумбая, – воззвал посланник, – яви нам свое непревзойденное искусство! Спаси чужестранку от голода и бездомья, – и распростерся на самоцветном полу.

Слесарь важно кивнул и хлопнул в ладоши. Тут же прибежали прекрасные пери в легких сари и надели на него венок из пышных орхидей. Зазвучали бубны и тамтамы, темнокожие рабы опустили пред ним нарядный паланкин.

Слесарь из Мумбая взошел, сел на шитое золотом сиденье. И понесли его через непроходимые джунгли по узким тропам, переправляли через широкие реки, проносили через многие селения. И все, кто видел его – люди, звери, птицы, рыбы, – склоняли пред ним головы, морды, клювы, жабры.

Она уже близко, эта процессия. Издалека слышны звуки тамтамов. И завтра, как взойдет заря, служащие отеля падут на колени и возвестит глашатай, что прибыл Великий Слесарь из Мумбая. И тут выйду я…

Блаженно улыбаясь, я заснула.

Но утром тамтамы меня не разбудили и после завтрака я шла к ресепшен злющая, как сто джиннов, заточенных в кувшины, и думала: «Все! Хватит! Довольно с ними миндальничать: “Инди-руси – пхай, пхай”. Хороша дружба, если уже третий день я только на завтраках сижу. Пусть хоть взрывают свой сейф, может, на что-то их ядерная бомба сгодится».

На ресепшен было не до меня – приехала новая группа отдыхающих. Но мне даже не пришлось расталкивать новичков. Увидев мое свирепое лицо, они сами расступились и примолкли.

– Девушка! – едва сдерживая себя, обратилась я к служащей. – Приехал, наконец, ваш слесарь?

Она как-то скорбно покачала головой.

– Мумбай – теракт! Вчера… – сообщил полиглот-клерк.

Я этого не знала. Телевизор вечером не включала, мечтала о Слесаре. Теракт! Вот тебе и «земной рай»… Теперь мои проблемы казались ничтожными по сравнению с бедой этих людей. Я их понимала, но мне-то как быть?

На глаза навернулись слезы.

– Взрывы. Одни-два-три, – клерк загибал для наглядности пальцы, – три – отель. Много – ресторан. Сегодня начать ремонт.

Я поняла, что в Мумбае начались восстановительные работы, и, значит, все слесари мобилизованы и мой приедет не скоро… А мне даже поесть не на что.

– Что же делать?! – отчаянно воскликнула я. – Вы не имеете права…

– Качаешь права, Вася? – насмешливо произнес кто-то за моей спиной. – Дело захватывающее, но малоперспективное.

Я резко обернулась:

– Ты?!

– Я.

Рядом со мной стоял великий детективщик земли русской Егор Крутов, он же Еремей Гребнев.

– Как ты здесь? Откуда? – не верила я своим глазам.

– Так же как и ты. Из Москвы по турпутевке. У тебя что-то случилось?

– Ага… – я всхлипнула.

– Ну-ка пойдем, расскажешь…

Приобняв за плечи, Еремей отвел меня к дивану в холле. И я рассказала ему про неожиданную потерю ключа и про долгожданного Великого Слесаря из Мумбая.

– Значит, ты совсем на мели?

– Ну да…

– Ладно, это поправимо. Так и быть, по старой дружбе ссужу тебе баксов пятьсот. Хватит дожить, пока твой сейф не взломают?

– Ерема! – кинулась я ему на грудь. – Ты мой спаситель!

– И нежданный избавитель от коварного слесаря, – просиял он, обнимая меня. – Представляете?! – обернулся он к окружающим, с любопытством посматривающим на нас. – Семь лет не виделись! И вдруг – «подруга-нищенка», – он хмыкнул, – и на Гоа!

– Будь оно неладно! – вырвалось у меня.

– Расслабься, Вася, – заботливо посоветовал Еремей, – красивая девушка должна быть немного нервна, но не до точки закипания.

– Спасибо за комплимент, – поблагодарила я, – ты тоже классно выглядишь.

На нем были слегка измятые элегантные тонкие льняные брюки, простая на вид (только на вид) тенниска более темного оттенка открывала крепкую шею. Дорогой светло-коричневой ремень, в цвет ему мокасины из тонкой замши. Эти вещи покупались явно не на барахолке.

– Клевый прикид, – одобрила я. – Антон Палыч за тебя порадовался бы.

– Какой Антон Палыч?

– Чехов. Ты просто наглядное пособие по его цитате. Ну, той – о прекрасной душе, лице и одежде…