Рим должен пасть - Алексей Живой

— Как ты думаешь, — произнес Федор, — сколько времени пройдет прежде, чем за нами менты придут? Выспаться хоть успеем?

Леха молчал, только сильнее стал затягиваться.

— Я с этой сволочью все равно мириться не буду, — процедил он, наконец. — Чтобы они у меня в районе свои порядки наводили? Ни хрена.

— И что? — уточнил Федор. — Пойдешь в робингуды, пока всех не перебьешь? Или в милицию?

— Ты умный, — огрызнулся Леха, — ты и придумай. А я когда вижу эти наглые рожи, сразу в драку тянет.

— Это я давно заметил, — проговорил Федор, разглядывая копошение на месте недавней битвы. — Вот что, солдат, я думаю. Может, кто из прохожих нас и заметил, но ведь надо еще доказать, что это были именно мы. А если доведется опять с айзерами пересечься — уйдем в отказ. Первый раз видим, что бы ни говорили. Мало ли в городе морпехов шляется. Других идей у меня пока нет. Вычислят нас все равно, но если мы себе обеспечим, так сказать, алиби, то шанс у нас есть. Где, ты говоришь, стоит твоя лодка?

От удивления Леха даже выкинул недокуренную сигарету вниз. Окурок прочертил ночной воздух маленьким метеором и разбился об асфальт, распавшись на искорки.

— Батя, — обернулся он к отцу, — наша посудина в порядке?

— А то как же! — вскинулся Валентиныч. — В гараже стоит. Только позавчера в море ходил, да мотор хотел потом перебрать, но не успел. Барахлит немного. Зачем тебе?

— Да дело в том, что мы с вашим сыном, Владимир Валентинович, — ответил за друга Федор, — собирались на морскую рыбалку сходить. Так давно мечтали, что как с поезда сошли, так сразу на берег и отправились. У вас ведь гараж где-то на берегу?

— Ну да, — не понял намека захмелевший Валентиныч. — Аккурат слева от порта. Не доходя до городского пляжа — причал. Там у нас рыбаки с яхтами да катерами кучкуются. Правда, отец Вагита давно хочет его прихватизировать, но пока руки еще не дошли.

— Так у вас яхта? — переспросил Федор.

— Да какая это яхта? — услышал он в ответ, сквозь звуки льющейся в стакан водки. — Так, одни слезы. Шаланда, но парус и мотор имеются. В море на катрана сходить можно. Слыхал про такого?

— Слыхал, — кивнул Федор.

— Правда, недалеко, — добавил Валентиныч, опрокидывая в себя водку привычным движением. — Все ж таки не крейсер.

— Да нам далеко и не надо, — кивнул Федор, возвращаясь с балкона обратно за стол. — Денек в море проболтаться, а вечером назад.

Сержант резко нагнулся вперед и произнес, отчетливо выговаривая слова.

— А нас вы, Владимир Валентинович, еще в глаза не видели. Ясно? А если соседи нас заприметили — примерещилось.

— А-а-а-а… — наконец сообразил хозяин. — Молодец парень.

Валентиныч налил сержанту стопку, а себе привычную дозу, стакан.

— Так оно лучше. Может и вывернешься. А заодно и моего охламона вытянешь из этого дерьма. А иначе… не знаю, чего с ним будет… если найдут.

— Ключи где? — перешел к делу Федор.

— В шкафчике, — махнул рукой захмелевший Валентиныч. — Леха знает…

И помолчав, добавил, глядя на сидевшего напротив сына.

— Эх, сынок, мать бы пожалел… Да чего уж теперь. Прячьтесь пока… с глаз долой. А ей я объясню… как-нибудь.

Морпехи быстро переоделись, чтобы идти по улице, не привлекая внимания. Леха разыскал свою старую одежду. Он сам был не маленький, а потому из нее кое-что пришлось в пору и более крупному Федору. Обмундирование отец обещал спрятать так, что никто не найдет. Друзья собрали со стола в мешок еды и выскользнули на улицу глубокой ночью. Само собой, машину ловить не стали — не хотели лишний раз светиться. Леха, выросший на этих улицах, дорогу знал и сначала, чтобы обойти место драки с горцами, где все еще работала милиция, повел друга наверх. Затем они пересекли русло пересохшей реки и оказались на другом берегу, в квартале сталинских «особняков». Там было много зеленых насаждений, которые вкупе с темнотой полностью скрыли беглецов. Здесь друзья повернули обратно и, прячась, словно тати, торопливо зашагали в сторону порта. Мимоходом Леха объяснил, что этот жалкий ручеек превращается во время паводков в такую бурную реку, что и этих высоких ограждений иногда не хватает.

Район Туапсе, притулившийся между отрогом горы и рекой, был немноголюдным и тихим, почти окраиной. По нему друзья дошли без приключений почти до самого моря и достигли порта, над которым, освещая какие-то огромные сооружения, горели прожектора. Лишь здесь они перешли реку по узкому навесному мосту, взяли левее и углубились в городские кварталы. Чтобы достичь гаражей, предстояло обогнуть весь порт, раскинувшийся на большой территории.

— Батя говорил, — сообщил Леха на ходу, продвигаясь вдоль бетонной стены, — что здесь даже яхта Путина иногда базируется. На пирсе.

Он остановился, осмотрелся по сторонам. Центр города, где было много света и шума от туристов, прожигавших деньги в местных ресторанах, а также главная дорога на пляж благополучно остались слева. Путь морпехов лежал правее, через промышленные кварталы и примыкавшие к ним невысокие частные домишки. Люди попадались и здесь, несмотря на ночное время, но было их гораздо меньше, а по мере удаления от центра прохожие и вовсе пропали. Оставалось опасаться только любителей ночной рыбалки.

— Яхта Путина, говоришь? — заинтересовался Федор.

— Ну да, — подтвердил Леха, бодро вышагивая на полшага впереди, — само собой, не официальная. Какой-то арабский шейх ему подарил, говорят, в обмен за тайные дипломатические услуги. А внутри — сплошная роскошь.

— Ты там был? — удивился Федор.

— Не, — махнул рукой Леха. — Говорят…

Скоро показались и гаражи. Они смутно темнели на небольшом участке берега между высоченной стеной порта и прижимавшими с суши мрачными домами. Здесь местные рыболовы хранили свои шаланды и катера. Пирс тянулся метров на тридцать, к нему было привязано множество лодок.

Федор поднял голову и взглянул на небо. Светало. Он даже смог различить несколько лодок, болтавшихся в акватории на небольших волнах. Дул легкий ветерок, но в целом ночь над морем была спокойной и действовала на него умиротворяюще. В голове шумело. Хотелось прилечь и отдохнуть. Но вместо этого следовало действовать быстро и создавать себе алиби.

— Давай скорее, — проговорил Федор, — а то не ровен час, еще кого-нибудь принесет.

Гараж оказался электрифицирован. При свете тусклой лампочки сержант рассмотрел имевшееся в их распоряжении плавсредство — большую деревянную лодку коричневого цвета, метров четырех в длину и приблизительно полутора в ширину. Лодка напомнила Федору угловато сработанный швертбот типа «ОК», на котором он пару месяцев ходил в детстве шкотовым, когда отец пытался заставить сына заниматься спортом. Но интерес к яхтам быстро пропал, зато возник интерес к плаванию. В одном из выходов мальчишка упал за борт и чуть не утонул.