Заложница монстра - Ивона Куш

останутся синяки. Самое главное, чтобы их было не видно близким и на работе. Иначе мне не избежать выяснения отношений с матерью. А болтливые девицы из фирмы точно начнут распускать грязные сплетни.

— Не надоело марать об меня руки? — пошла на провокацию, когда поняла, что вырваться не получится. Значит, он должен сам захотеть меня отпустить.

И меня все-таки выпустили. Оттолкнули от себя с такой силой, что я чуть было не упала на пол. На ногах устоять смогла. Даже не потеряла остатки самообладания. Быстро похватала вещи, которые выронила, и стала одеваться. Пусть Новак и наблюдал сейчас за мной, стоя неподалеку в одних лишь брюках. Пусть ухмылялся, следя за моими тщетными попытками никак на него не реагировать. Плевать. Мне было все равно даже на то, будет ли он потом обсуждать произошедшее с Каплей. Думаю, он и так уже в курсе всего. От этого было, конечно, мерзко. Только вот, что я могла сделать? В очередной раз проглотить оскорбление и бежать прочь. Пока Матвею не взбрело в голову повторить то, что он только что со мной проделал.

Воспоминания резали глаза и вызывали боль во всем теле. Несмотря на это, я смогла быстро одеться, собрать свои вещи, которые оказались так же разбросанными по полу, и вылететь из кабинета в коридор. Новак меня не останавливал. И слава богу. Потому что терпеть его дольше было невыносимо.

Я промчалась по коридору в сторону толпящихся у барной стойки посетителей клуба. Народу стало еще больше, и пришлось буквально пробивать себе дорогу на свободу. Потому что никто не замечал меня. Все были поглощены музыкой, компанией друг друга и алкоголем. Какое им было дело до той, которая хочет покинуть это место как можно скорее?

Я наступила кому-то на ногу, кто-то толкнул меня в спину, бросил вслед парочку довольно нелицеприятных фраз… В общем, когда я уже выбегала на улицу, сжимая в руке куртку, чувствовала себя еще более мерзко. Начинала уже задумываться о том, что все, что летело мне в спину, правда.

На улице было так же паршиво, как и на душе. Дышать было тяжело. Кислород с трудом попадал в легкие. Перед глазами все плыло. Поэтому пришлось притормозить. Облокотиться о стену здания, в котором располагался клуб, и немного подождать. Иначе я рисковала свалиться где-нибудь.

И тут снова зазвонил телефон. Я совсем позабыла о том, что брат вызванивал меня уже битый час, если не больше. Пора было уже ответить на звонок. Все равно придется оправдываться.

— Да, — приняв вызов, слегка дрожащим голосом, проговорила я. Закрыла глаза, потому что свет фонарей от проезжающих мимо машин резал глаза. — В чем дело?

— Эй, Машка, какого лешего ты на звонки не отвечаешь? — сразу напустился на меня брат. — Я тебе столько раз звонил…

— У меня не было возможности ответить, — тут даже врать не стала. — Так зачем ты звонил?

— Мне нужны бабки, систер.

Глаза распахнулись сами собой. И вроде я видела все ту же улицу, но больше не различала цветов. И свет фар не раздражал. Зато в висках застучало, и голова снова закружилась. Зачем ему деньги?

— В чем дело? — спросила твердо.

— Ну… — замялся брат. — Я тут немного проигрался. Но совсем чуть-чуть! Надеялся подзаработать, но не получилось. Теперь встрял.

Хотелось ругаться. И кричать в голос, чтобы горло потом болело, и я не могла нормально разговаривать. Я не ослышалась. Не было никаких сомнений в том, что услышала я именно то, что и говорил мне брат.

— Вовка, сволочь такая, во что ты вляпался?! — зашипела, наплевав на то, что вообще-то разговариваю с младшим братом. — Сколько ты задолжал? И где ты умудрился профукать деньги?

Я старалась не скатиться до банального мата. Держать себя в руках и так было довольно трудно. Не сказала бы, что у меня в кошельке было пусто, а банковские карточки показывали лишь нули. Но если он встрял на крупную сумму, помочь ему я мало чем могла. А те, кому он задолжал, навряд ли войдут в наше положение.

— Сто тысяч, систер… — нехотя признался Вова. — Не так много же. Мы ведь найдем деньги, да? И я тебе клянусь, что больше никогда не буду играть!

Это была ложь. Если он уже успел проиграться, то навряд ли осознал, чем ему грозит это в дальнейшем. Сомневаюсь даже в том, что он хотел выиграть деньги на лечение матери.

— Сто тысяч? — мог голос стал приглушенным. Губы еле шевелились. — Не так уж и много? Ты хоть понимаешь, в каком мы сейчас положении, дурак?!

— Че ты кричишь, систер? — возмутился брат. — Я все понимаю. Но сейчас не об этом. Так у нас есть деньги или как?

Деньги были. Все, что у меня лежало на карточке. Откладывала с зарплаты половину, если не больше, довольно продолжительное время. Именно по этой причине я и сдалась Матвею. С такими темпами, нужную сумму собирала бы годами. И точно бы не успела. Теперь же у нас был шанс. И вот на тебе. Вовка вляпался в неприятности. Что же теперь делать? Дать ему деньги? Что будет после? Он ведь все равно будет играть. Я не смогу проконтролировать его и оградить от опрометчивых поступков.

— Мне нужно подумать, — сказала устало. — Мы сейчас не в том положении, чтобы разбрасываться деньгами. Тогда зачем ты в это влез? Твоя задача — учиться. А ты совершил глупость, которую придется расхлебывать мне.

— Слушай, не наседай, — возмутился брат. Почему-то он был слишком спокоен. И это настораживало. — Мне просто нужно отдать бабки. И все, я точно больше не буду играть. Слово даю.

— Грош — цена твоего слова.

— Машка, че начинаешь? Ты как мамаша, капаешь на мозги. Если не можешь помочь, так и скажи.

— Я уже сказала, — процедила, — что мне нужно подумать. Ты сейчас где? — решила сменить тему разговора.

— Рядом с универом, — спустя пару секунд, ответили мне. Точно думал над тем, что сказать. Это в свою очередь означало, что он лгал.

— Ты нормальный? — спросила прямо. — Чем ты занимаешься? Говори правду! Иначе я тебе ни копейки не дам!

Но вместо ответа раздались громкие гудки. Вовка отключился, не собираясь, по-видимому, со мной откровенничать. Зачем же тогда ему понадобились деньги? И он так настойчиво названивал мне…

Дальше мысли оборвались, потому что я увидела выходящего из клуба Новака. И он, ожидаемо, был в компании Капли и трех девиц, которые громко смеялись и нетвердо стояли на ногах. Конечно… на таких каблуках, в которые они обрядили свои ноги, можно