Если ангелы падут - Рик Мофина

— Скажи мне, Энн. Скажи, как ты потеряла меня.

— Твоя выпивка вышла из-под контроля. Я просила тебя остановиться. Ты не понимаешь, как это действует на нас. На Зака, на тебя.

Он резко пристукнул ложечкой по столу.

— Меня профессионально унизили, Энн. Отстранили от дела, бросили в выгребную яму политического дерьма. А тут ты мне с этим пониманием!

— А ну тише, — сердито прошептала она.

Он одним глотком допил вино и снова налил бокал доверху.

— Том, непогрешимых людей нет. И ты не исключение.

— Я не ошибался.

— Значит, что-то пошло не так! Я не хочу об этом говорить.

— Ты сама завела эту тему, дорогая. — Он хлебнул еще вина.

— Ты представить не можешь, что мы с Заком пережили, когда по телевизору та вдова бедного учителя дала тебе пощечину.

— Тот бедный учитель убил Таниту Доннер, Энн!

— Ты не можешь этого знать. Полиция сказала, что он был не…

— К херам ту полицию! Уоллес был извращенцем-педофилом, детоубийцей!

— Перестань! Прекрати сейчас же! — тихим злым голосом отчеканила Энн.

Прошло несколько напряженных секунд. Салфеткой она промокнула себе уголки глаз.

— Нам нужно побыть порознь, — сказала она. — Зака я забираю с собой. Жить будем у моей мамы в Беркли.

Это можно было сравнить с ударом кувалды под дых.

— Я не знаю, смогу ли дальше жить с тобой, — горько прошептала Энн. — Люблю ли я тебя вообще. Теперь, после всего этого.

Она прикрыла рот рукой.

Десерта дожидаться не стали, отправились домой. Через несколько дней он помог Энн погрузить в минивэн чемоданы и молча проводил взглядом отъезд жены и сына. После этого вошел в дом и напился до бесчувствия.

Место преступления отыскалось в Сан-Хосе, недалеко от Оушена. Рядом вход на станцию «Бальбоа» перекрывало скопление полицейских машин: мигание огней, потрескивание раций.

Рабочий район с претензией на зажиточность по краям: тут и там разномастные бутики, дома в стиле яппи и более современные многоэтажки. Дежурный коп направлял в объезд уличный транспорт. Желтая полицейская лента заметно привлекала внимание: через нее вытягивали шею зеваки, другие смотрели из окон и с балконов.

— Том!

Сзади вперебежку семенил Пол Вонг, фотограф «Стар» — на шее болтаются два «никона», через плечо кофр с камерой.

— Я тут как раз за тобой подчалил, — сказал Вонг. — Уж не то ли это место, где нашли в свое время ту девчушку, Мари или как ее?

— Танита Мари Доннер.

— Ага. — Вонг разом все припомнил.

Направляясь к полицейской ленте, оба пристегнули свои репортерские бейджи. Рид по мобильному позвонил в редакцию. Вонг щелкнул несколько кадров.

— «Сан-Франциско Стар», Молли Уилсон.

Вокруг жестяными голосами перекликались полицейские рации.

— Это Рид. Есть что-нибудь для нас?

— Говори громче, я в радиорубке.

— Что там у тебя?

— Реальное похищение незнакомцем. Ребенок каким-то образом сошел с поезда. Отец успел на секунду увидеть на платформе своего мальчика в руках чужака, когда вагон уже трогался. Рванул стоп-кран, вышиб аварийное стекло и кинулся за ними. Но они уже исчезли. Настолько быстро все произошло. Сейчас прочесывают все станции, задействовали кинологов, идут по сетке в радиусе прилегающих кварталов. К вам едет Саймон с еще одним фотографом.

— Имя ребенка и его отца?

— Отец Натан Беккер, сын Дэнни. По делам не проходят. Поднимаем данные по вождению и собственности. Беккер все еще где-то там, его допрашивают. На Инглсайд еще не отвезли. Мать дома одна. Послали людей ей сообщить и проинструктировать насчет возможного выкупа. Адрес в эфире не разглашается, но как я поняла, это рядом с университетом Сан-Франциско — возможно, Джордан-Парк.

— ФБР?

— В пути. Том, ты как думаешь: это не может быть связано с тем делом Доннер?

— Уоллес мертв, Молли. Ты сама сказала.

— Ну может, подражатель?

— Кто б знал. Созвонимся.

Рид с Вонгом направились к ленте, возле которой дежурил полицейский. Тот поднял ее и направил вновь прибывших к полицейскому фургону, где вокруг офицера толпились репортеры. По дороге туда Рид ткнул Вонга локтем. Через дорогу из какого-то СПА-бутика вышла женщина лет тридцати пяти, с хвостиком, в джинсах и толстовке. На поясе у нее висел бейдж, а сама она инструктировала офицера, указывая куда-то, куда они вдвоем и поспешили.

— Идем-ка туда, — указал Рид на бутик.

— Зачем?

— Интуиция.

В тот момент, когда они входили, над дверью звякнул колокольчик. Внутри пахло жасмином, и интерьер был довольно изысканный.

В витрине красовались разнообразные полотенца по завышенной цене. За столиком в углу магазина сидел худощавый загорелый мужчина с обесцвеченными волосами, а возле него еще один, по виду очень взволнованный.

При виде посетителей худощавый тут же поднялся и шагнул им навстречу.

— Извините, у нас закрыто, — засемафорил он руками.

— Дверь-то открыта, и вывески нет, — вслух заметил Рид.

На задах помещения по телефону разговаривала какая-то женщина в шортах и майке. К ее поясу тоже был приторочен ламинированный бейдж. Рид проворно подошел к взволнованному мужчине за столиком. В его расширенных глазах стоял мутный ужас, короткие каштановые волосы были растрепаны. По щеке тянулась длинная кровавая царапина, одежду портили черные жирные пятна. Он сидел, уставясь перед собой.

— Извините, но вам придется уйти, — вежливо настаивал худощавый.

— Нам нужно поговорить с мистером Натаном Беккером.

— Я Натан Беккер, — неверным голосом произнес растрепанный мужчина.

Объявилась женщина, которая разговаривала по телефону. Завидев на Риде и Вонге бейджи с надписью «Пресса», она вклинилась между незваными гостями и Беккером.

Бейдж указывал, что перед ними Ким Поттер, волонтер кризисного центра по работе с пострадавшими.

— А ну-ка на выход. Этот человек с прессой не общается.

Вонг посмотрел на Рида. Оба не шевельнулись. Рид заглянул за Ким Поттер.

— Это правда, мистер Беккер? Эта женщина говорит вместо вас?

Беккер молчал.

— Прошу вас выйти! — повысила голос Поттер.

— Мистер Беккер, мы здесь от «Сан-Франциско Стар». Вы не желаете рассказать нам, что именно произошло? Остается лишь догадываться, что вы сейчас переживаете, но я с уважением отнесусь к любому вашему ответу.