Золотая рыбка для мажора - Анна Абинская

Вязьмина, не то от Михаила, не то от всех сразу. Но делать нечего, выхожу из-за стойки и бреду за Богданом Алексеевичем в лобби. Сейчас там ни души, и это скульптора полностью устраивает. Он останавливается, разворачивается ко мне, но на красный кожаный диван сам не садится и мне не предлагает. Видимо, разговор у нас будет короткий.

— Я видел вас в кустах! — обвиняет Богдан Алексеевич так эмоционально, будто и вправду видел в тех кустах что-то крамольное.

Кого и в каких кустах он видел, я, разумеется, сразу понимаю и не отпираюсь.

Я вскидываю брови, не переставая любезно улыбаться.

— Вы имеете в виду, что видели, как Григорий Эрнестович одолжил у меня телефон?

— Именно! — торжествует, будто я созналась во всех преступлениях мира.

— И зачем мне эта информация, простите? — уточняю.

— Гриша там ждал именно тебе, а значит, вы с ним близки. Ты меня обманула, поэтому обязана попросить его мне позировать.

Вот это номер! Вот это логика! Нет, кто бы мне что ни говорил, а Вязьмин с головой дружит плохо.

— Да ничего подобного! Я его три раза в жизни мельком видела! — отпираюсь возмущенно.

— Но он выделил тебя из всех. Я наблюдал за ним и видел это своими глазами. Так что обеспечь мне в мастерской голого Гесса, и я найму тебя личным ассистентом. — Да боже помилуй! — А откажешься — прямо сейчас пойду и напишу жалобу, что ты гуляла по моей квартире и трогала коллекционные вещи.

— Неправда! — я даже голос повышаю от несправедливого обвинения.

— Правда, правда. А одну вообще разбила!

Ну вот, приплыли. Какой жуткий шантаж! Откажусь — получу проблемы от начальства, возможно, даже уволят. Соглашусь — придется идти с просьбой к Гессу, а это опять нарушение инструкций и проблемы с начальством. Но это полбеды. Дальше лучше: я либо получу от Гесса отказ и, как следствие, удар по самооценке в очередной раз. Либо, если он согласится. Тогда станет ещё хуже! Вязьмин предложит мне личный контракт! А я даже не знаю, за какие деньги на такой подвиг готова.

— Хорошо. Я с ним поговорю, — принимаю единственное на этот момент правильное решение, — как только Григорий Эрнестович вернётся, сразу и поговорю.

— Вот и умница! Но только он сегодня уже не вернётся. А потом у тебя выходные. Так что готовь речь для разговора с ним к следующей смене, — заявляет со знанием дела Вязьмин.

А настроение скульптора опять меняется на глазах. Он буквально расцветает, превращаясь из маньяка в душку, и, напевая под нос незнакомую мне песню, идёт в сторону ресторана. Напрочь позабыв о моем существовании! И о том, что неплохо было бы показать свою довольную рожу моему начальству, а то ведь мне сейчас придётся самостоятельно доказывать Михаилу, что все в порядке.

Ох, мои нервы! Надо завтра хоть за валерьянкой в аптеку забежать!

Возвращаюсь. Начальство, разумеется, томится ожиданием за стойкой, как и остальной коллектив.

— Вы должны объясниться, Маргарита, — говорит менеджер строго и без всякого намёка на тепло в голосе.

Зоя смотрит с сочувствием, будто прощается. Но вот только я не собираюсь сдаваться так быстро. Мозги работают исправно и почти мгновенно генерируют правильный ответ.

— Конечно, никаких проблем! Вчера, Богдан Алексеевич был в подавленном состоянии, вы же помните?

— У меня отличная память. Продолжайте.

Продолжаю. Размышляю примерно так: за подтверждением моих слов к резиденту никто не сунется, а сам он и не подумает объясняться, поэтому фантазирую от души.

— Не знаю почему, но он поделился со мной своей бедой, и мы разговорились. Сами понимаете, подробностями поделиться не могу. Это был конфиденциальный разговор. — Михаил сухо кивает, принимая мою позицию. — Так вот я предложила Богдану Алексеевичу оформить личную заявку на мою помощь, и он вчера обещал над этим подумать. А сегодня вот решился.

Боже! Вот это меня понесло!

— Ого, второй день на работе, и уже личная заявка?! Сильна, мать! — восхищается Роман, ещё один ассистент из нашей смены.

— И где же она? Заявка? — а вот Михаил восторгаться мной не спешит.

— Богдан Алексеевич пошёл в ресторан обмыть успешную сделку, так сказать, — продолжаю сочинять в надежде, что успею перехватить скульптора и выставить свои условия сделки, — а на обратном пути он обязательно к нам подойдёт и всё оформит.

— Сомневаюсь. Обычно из ресторана его приносят, — бурчит Михаил.

Аллилуйя! Я чуть танец папуасов не танцую. Повезло мне! Возможно, к следующей смене все вообще забудется.

Глава 4

До утра всё идёт строго по предсказаниям: ночь выдаётся спокойная, Вязьмина заносят в лифт сотрудники ресторана примерно в два, рубить в сон начинает строго в три, а Гесс ночевать не является. Единственное, что не сбывается — пара часов спасительного сна. Вернее, сбывается, но Зоя явно преувеличила его значение. Мне по графику выпадает спать с четырёх до шести, и единственное, что я испытываю, когда приходит время подниматься — лучше бы не ложилась!

После пересменки еду домой с глазами, полными песка, и намереваюсь с порога завалиться в кровать и проспать до вечера. А ещё остаются силы тешить себя надеждами на то, что меня пронесло.

Но не с моим везением на это рассчитывать.

Звонок телефона раздается в полдень.

— Алло, — сонно бормочу в трубку, не открывая глаза.

— Ты что это, спишь, что ли? — выливается на меня ушатом холодной воды раздраженный мужской голос.

До боли в сердце знакомый, и вообще-то совершенно неожиданный. Чего ему не спится-то после пьянки?

— Откуда у вас мой номер, Богдан Алексеевич? — мигом просыпаюсь и сажусь в кровати.

Разве законно раздавать личные номера сотрудников алкоголикам-маньякам? Возмущению моему нет предела!

— А как же ему не быть, Маргарита? — раздаётся ехидное. — Личный заказ ассистенту никак без личного номера не сделать.

Охаю. Вот же… проклятье! Откуда он узнал про мои вчерашние фантазии?

— А что мне было говорить? Вы меня бросили под танки! — огрызаюсь, припоминая Богдану Алексеевичу его подлую подставу.

Ведь лучшее средство защиты — нападение.

— В общем, диктуй адрес. Я приеду, и обсудим наше дело! — вообще не раскаивается гадкий скульптор.

Очень хочется послать Вязьмина куда подальше и продолжить спать, но инстинкт самосохранения побеждает — проблем я не хочу, поэтому просто диктую адрес.