Запредельные силы: Противостояние - Андрей Степанов

— Скоро солнце совсем скроется и брильянты в моей короне перестанут сверкать! — королек надувает губки и становится похож на обиженную девочку.

— А? Что? Брильянты? Где? Да-а-ай! Срочно, надо мне! — хриплый голос срывается до визга, все затыкают уши.

Кровожадный двойник срывается с места, подбегает к лохмачу и сильно бьет его несколько раз в висок. В моих глазах темнеет, хотя, может, это и правда садится солнце.

— Когда солнце сядет, пути назад не будет, — попыхивая сигарой заявляет богач, с удовольствием глядя, как избивают лохмача.

Каждый удар отдается болью в голове. Я уже не в силах терпеть этот фарс и жестокость. Унылый ковбой снова поднимает стволом револьвера шляпу. Выхватив оружие, я нацеливаю его на злодея.

— Хватит! — кричу я ему, но он и не собирается останавливаться.

Прицеливаюсь получше, взвожу курок. Никогда в жизни не стрелял из револьвера. Хватаю его обеими руками и тяну на курок на себя. Бах! Кровожадный двойник падает на песок. В виске зияет дыра.

— Эээй! — возмущенно произносит богач. — Я же его почти нанял!

— Пистолет! — широко раскрыв глаза говорит лохмач. Хотя его усердно били, его лицо чистое, хоть и заросшее, как у Робина Уильямса в «Джуманджи».

— На, — говорю я и жму на курок второй раз. Терпеть не могу попрошаек.

— Ай, молодец! Просто молодец! — королек даже подпрыгивает на месте. Удивительно, как это корона у него с головы не слетает.

Гнев закипает внутри меня. Что за клоун, в конце концов! Целюсь ему прямо в лицо.

— А вот и не попадешь! Ты что, думаешь, можешь попасть в меня? В меня?! Да никогда на свете! — лицо искажается гримасой и я с удовольствием спускаю курок. Корона сваливается с падающего тела и, прокатившись пару метров, замирает в песке.

Солнце все ниже и мир темнее. Теперь видимость едва ли больше пятидесяти метров. Интересно, Посейдон функционирует или нет?

— Меньше народу, на дольше хватит пожрать, — чавкает сзади жирдяй. Он тоже отвратителен мне. Вот только хватит ли пороху пройти через эти многослойные жиры?

— А ты неплох! — звучит голос богача. — Я мог бы нанять тебя.

Я разворачиваю от толстяка и подхожу вплотную к этому франту в костюме. Сквозь запах пыли я ощущаю запах денег. Черт возьми, он сам просто пахнет деньгами.

— И ты будешь моим, хе-хе, — он ухмыляется зажав сигару зубами.

— Я сам по себе!

Похоже, ствол револьвера уже горячий. Богач вздрагивает, когда сталь касается его подбородка. Пуля выбивает сигару из его зубов и бездыханное тело падает в песок. Безупречный костюм сразу же покрывается пылью.

На миг в воздухе повисает тишина. Но только на миг. Снова раздается чавканье. Как же это бесит! Но тьма уже совсем рядом. Иду на звук пока не натыкаюсь на тело. Такое ощущение, что он стал еще больше.

— Ты что, мне и поесть не дашь? — возмущается толстяк и снова запихивает себе толстые, как сардельки, пальцы в рот.

— Дам, конечно дам, — целюсь получше и стреляю. — Надеюсь, одной пулей ты наешься.

Туша обмякает, едва ли не растекаясь по песку. Неужели я становлюсь похожим на свою первую копию?

— Что, и меня отправишь к праотцам? — грустно спрашивает ковбой, приподнимая шляпу одним пальцем, которая сразу же опускается ему на глаза.

— А что ты вообще можешь делать, кроме как ныть и жаловаться?

— Я могу делать так, — он снова тычем пальцем в поля шляпы.

— Ясно все с тобой. Бесполезный. Совершенно бесполезный.

В револьвере остается последний патрон. Я в сомнениях, стоит ли тратить его на этого бесполезного персонажа. А что, если я навсегда останусь в этой темной пустыне рядом со статуей металлического Посейдона? И тогда мне придется тут сидеть вместо этого ковбоя.

— Вот видишь, мы не такие и разные. Ты — совсем как я, — уныло произносит он.

— А я не хочу быть таким, как ты. Не хочу быть бесполезным! — и всполох выстрела разрывает его кислую мину на части.

Мир погружается во тьму. Останусь я унылым ковбоем? Или я уже стал жестоким и кровожадным? Нет-нет. Уж я не позволю себе занять место кого-то из них. Револьвер выпадает из моей ладони. Как раз в тот миг, когда фонарь Посейдона вспыхивает ярким светом. Выход?

***

Телефон просто разрывался. Он вопил и вибрировал так, словно его главной задачей было довести меня до мигрени. Минимум. Я протянул руку и скинул его рядом с собой.

— Да? — слово отразилось от черепной коробки и скакало внутри мелкими иголками боли. — Кто? Редактор? А что такое? Я? Отправлял? Ооо… А можно я вам перезвоню чуть попозже? Хорошо, спасибо.

Здорово, конечно, что мне звонят люди из какой-то там редакции, насчет какой-то там книги. Только я так и не вспомнил, о чем речь. Да еще и этот жуткий кошмар. Наверно, я задремал вчера, когда Паша привел меня, и уснул, а потом свалился на пол. Так! Телефон! Я же могу с кем-нибудь поговорить и мне расскажут, кто я, наконец. Было бы странно задавать такие вопросы редактору.

Поднявшись с пола, первым делом заметил свои ключи под зеркалом. А как же Паша тогда запер дверь? Ноги сами понесли меня проверять, заперто ли. Заперто. На оба замка. Каждый на два оборота. Ключи внутри. Я сам себя запер? Но я же спал. Очень странно.

С телефоном в руке я обошел всю квартиру. Ничего так. Небогато, но жить можно. Пятый этаж. Вид на двор. Солнечная сторона. И балкон. Вышел подышать свежим воздухом. После вчерашнего мне это просто необходимо. Да и не только после вчерашнего, скорее уж после сегодняшнего! Приснится же такое. Я хмыкнул и начал пролистывать контакты в телефонной книжке.

Так, мама. Представляю, звоню я ей и говорю:

— Привет, это твой сын? Как меня зовут и чем я занимаюсь? — и у человека сразу приступ.

Нет, пожалуй, пропустим. Папа. Та же причина. Огромный список просто номеров, Женя, Саша, Вася… интересно, это девушки или парни? Василиса ведь теперь тоже популярное имя. Дурацкая память. Это я помню, а про себя — ничего. О, брат. Долгие длинные гудки. Бесполезно. Пожалуй, лучше не перезванивать.

Едем дальше. Надо вызвать первого попавшегося человека. Егор.

— Алло, — трубку взяли сразу же, это хороший знак.

— Привет, — ответил я и замолчал. А как продолжать разговор?

— Что случилось?

— Понимаешь, Егор, я тут попал в ситуацию… — короткие гудки.

Ясно-понятно, едем дальше. Пётр.

— Привет, слушай, не мог бы ты мне помочь? — та же история.

Потом идут номера, которые вообще не взяли трубку. Судя по тому, что за время моего отсутствия вообще не было пропущенных, особой популярностью я не пользуюсь. Но кто-то же может уделить мне хотя бы пару минут? Еще один номер.