God of War. Бог войны - Роберт Вардеман

— Как прикажет мой господин, — отозвалась богиня, снова склонив голову, чтобы отец не заметил ее улыбки. — Я не жажду крови брата.

— Вот уж не думаю, что он бы сказал то же самое о тебе.

Афина беспомощно развела руками.

— Он никак не может смириться с тем, что Кратос и все человеческие армии теперь в моей власти, а ему остались лишь нежить да гнусные отпрыски Тифона и Ехидны. Хотя его никто не обманывал, с ним поступили по справедливости. Ты же был там, отец. Ты видел состязание и стал свидетелем того, что Арес сам согласился на сделку со мной.

— Да, и я заметил тогда в твоих глазах тот же блеск, что и сейчас. Арес и не предполагал, чем обернется эта сделка, а вот ты прекрасно знала, что он еще пожалеет о ней.

— Мой брат горяч и упрям. Разве я виновата, что кровожадность в нем сильнее разума? Даже если бы я предложила ему тогда свой дар предвидения, думаешь, он бы принял?

Зевс покачал головой, нежно улыбаясь, хотя тема разговора была довольно зловещая.

— Даже владыка Олимпа не в состоянии превзойти в споре богиню стратегии. Что ты предлагаешь?

— Если его убивать нельзя, — осторожно начала Афина, — то можно, по крайней мере, опозорить.

— Неплохо бы преподать ему урок смирения, чтобы впредь он не смел пренебрегать моими приказами столь возмутительным образом, — задумчиво пробормотал Зевс. — И как же ты собираешься это сделать?

— Я неподходящий учитель для Ареса, — сказала Афина, и это была чистая правда. — Но если бы ты, мой господин, поговорил со своим братом Посейдоном и попросил принять и выслушать меня, урок получился бы на славу.

— В самом деле? — Снова лоб Зевса осенила молния, а глаза подозрительно сузились. — Стало быть, ты и это запланировала? Не слишком ли мала будет награда за такие мудреные уловки?

— Я никогда не ставила целью оконфузить брата, — ответила Афина.

И это тоже было правдой, истинной и несомненной. Ни разу в жизни ей не хотелось посрамить Ареса. Но после случая с Кратосом в ее деревенском храме она осознала другую правду, о которой остальные олимпийцы только начали догадываться: Арес был не просто упрям и непослушен, до крайности самолюбив и кровожаден. Бог войны был сумасшедшим.

Богиня мудрости и войны спускалась с Олимпа, и каждый ее шаг сопровождался пением птиц. Вскоре сладкоголосые трели сменились шумом волн, разбивавшихся о скалистый берег. Ее лицо окутала соленая влага, в волосах зажглись созвездия бриллиантовых капель, а бронзовые доспехи засверкали в лучах яркого тропического солнца.

Достигнув береговой линии, уходившей в обе стороны дальше, чем могло видеть даже божественное око, она остановилась. Перед ней до самого горизонта простиралось бескрайнее море.

— О, великий повелитель глубин, внемли богине войны, — произнесла Афина. — Исполни просьбу моего отца и выслушай меня.

Ответа не последовало. Неужели Посейдон до сих нор дуется из-за Трои и решил ее проучить? Или это плод более давней обиды? С тех пор как они повздорили из-за города, носящего теперь ее имя, отношения между Афиной и морским владыкой заметно испортились. Может быть, надо было прихватить какой-нибудь дар?

Наконец океан вдали забурлил. К месту, где стояла богиня, устремился пенный вихрь, а в следующий миг в воздух поднялся водяной смерч, соединяя море с бесконечным небом. В центре водного столба, скрестив мускулистые руки на могучей груди, парил Посейдон. Его корона была покрыта ракушками, а с трезубца стекала кровь и сползали куски человеческих внутренностей.

— Я принесла тебе приветствие с Олимпа, великий Посейдон, — низко поклонилась Афина.

— У меня нет для тебя времени, Афина. — С этими словами владыка океана небрежно указал трезубцем назад. — Я должен быть сейчас далеко за Геркулесовыми столбами.

— Снова Атлантида? — сочувственно кивнула богиня.

— От этого народа сплошные неприятности, — проворчал Посейдон.

— Твое терпение по отношению к нему достойно восхищения.

— Может быть, и так, однако чаша моего терпения вот-вот переполнится. Брат попросил выслушать твою просьбу. Из уважения к нему я здесь. — И повелитель морей наклонился к Афине. — Только покороче.

— Пусть между нами не будет взаимной неприязни, дядя, — начала богиня, протянув ему руку. — Разве время не изгладило из памяти нашу ссору? Вряд ли имеет смысл до сих нор лелеять в сердце старые обиды.

Посейдон выпрямился, став еще выше, и ткнул трезубцем в ее сторону.

— Этот город должен был принадлежать мне! Это я пробил скалу, на которой стоит Акрополь, и создал…

— …великолепный источник морской воды, — благожелательно закончила за него Афина. — Но виновата ли я, что горожане предпочли твоему соленому роднику мое оливковое дерево?

— Афины — что за ужасное название! — угрюмо заметил бог морей.

— «Посейдония» звучало бы мелодичнее, — согласилась дева-воительница. — Однако смею напомнить моему возлюбленному дяде о более существенных знаках уважения к тебе: афиняне — конечно, благодаря твоему великодушному покровительству — считаются самыми лучшими в мире мореплавателями. Их сила во флоте, и ни дня не проходит без того, чтобы они не вознесли хвалу владыке океана.

— Что ж, — пробурчал Посейдон, и в его голосе слышался грохот волн, разбивающихся о голые скалы, — полагаю, это так. Пусть наши разногласия останутся в прошлом, племянница. Что за дело привело тебя сегодня на мой бескрайний берег?

— Я пришла извиниться за брата, мой господин, за смертельное оскорбление, которое он нанес твоему владычеству.

— Что такое?! — воскликнул Посейдон, нахмурив брови из морской пены. Земля под ногами Афины угрожающе загудела. — Кто из братьев?

— Арес, конечно. Какой другой бог позволит себе так дерзко испытывать твое терпение?

— Кроме тебя?

— Я понимаю, последнее время ты так занят Атлантидой. Видимо, это единственное возможное объяснение того, почему монстры Ареса беспрепятственно заполонили твои моря.

— Заполонили мои… — Взор Посейдона устремился вдаль, и его божественное око увидело такое, что владыка морей запыхтел, как кит перед нырком. — Гидра? На моем кладбище кораблей! Какая наглость! Говорил же я Зевсу, причем не раз, что он слишком снисходителен к своим детям! Ареса надо навеки приставить помощником к Сизифу. Я не столь великодушен, как мой брат, я раздавлю этого мерзавца! Где он? Где?!

— Далеко от твоих владений, дядя, скрывается в глухой пустыне.

— Не зря меня называют Сотрясающим Землю! — загремел Посейдон и поднял кулак, отчего все вокруг задрожало.

— Прошу, мой господин! — вскричала Афина. — Не стоит обрушивать свой гнев прямо на него! Нет никакого позора в том, чтобы пострадать от руки великого Посейдона, владыки двух третей всего, что есть. Ни один младший бог не чает выстоять против тебя или твоих братьев. Если ты действительно хочешь наказать Ареса, надо уязвить его гордость.