Мужчина моей мечты - Джоанна Линдсей

— Ну, Браун, это уж слишком! — возопил Девлин тоном, ясно свидетельствующим о том, что его терпению пришел конец. — Да мы здесь чуть ли не на самом краю света, черт побери! Откуда этим деревенским недотепам меня знать? Клянусь, я съем гнусные сапоги, которые вы заставили меня напялить, если кто-нибудь раскроет мое идиотское инкогнито.

— Пригнитесь хоть немного!

— Нет! — отрубил Девлин. — Хватит с меня и того, что я иду пешком. Пешком, Бог тому свидетель! На моих плечах проеденная молью куртка, а на ногах такие истасканные сапоги, что их даже нищим отдать стыдно. Кроме того, я вспотел. Вспотел, мистер Браун! Все, больше я вам ни одной уступки не сделаю. Ни одной!

— Вспотел в белой батистовой сорочке, — пробурчал себе под нос Мортимер. — Фу-ты ну-ты, до? чего мы нежны и благородны…

— Что это вы там бормочете?

— Ничего, мистер Джеффриз, ровным счетом ничего, — отвечал Мортимер. — Но если наше предприятие провалится, мы по крайней мере будем знать, по чьей вине это произошло.

— Это уж точно!

Ответ Девлина звучал малоутешительно.

На дороге из Тидэйла часто можно было встретить верховых, и даже если всадник шел пешком, ведя лошадь под уздцы, ничего необычного в этом не было. Поэтому Меган удивило вовсе не появление двух мужчин, вышагивающих рядом с оседланными лошадьми, — ее поразили сами лошади, особенно чистокровный черный жеребец, которого она заметила еще издали. Тайлера конь тоже привел в полный восторг; молодой человек с жаром воскликнул:

— Бог мой! В жизни не видел такого племенного производителя!

Тиффани и Меган с улыбкой переглянулись: мистер Уотли ни за что не осмелился бы произнести неподобающее для слуха молодых леди слово «производитель», если бы не был так потрясен видом благородного коня. Когда экипаж подъехал ближе, элегантные линии роскошного черного жеребца восхитили Меган, Тиффани и Тайлера еще больше. Воистину, никому из них до сей поры не доводилось лицезреть столь великолепное животное.

У Меган, безумно любившей лошадей, даже дыхание перехватило. Девушка очень гордилась тем, что ее лошадь самая красивая в округе, если не во всем Девоншире. Но рядом с этим чистокровкой ее Сэр Эмброуз сразу же померк, и, как ни странно, Меган даже не почувствовала зависти, настолько прекрасен был черный жеребец. Она представила себе, как великолепен он будет в галопе, если только наездник сумеет с ним справиться. В обществе считается, что леди не пристало ездить верхом на жеребцах, Ужасная несправедливость! Меган с радостью купила бы для себя этого черного коня. Она уже начала было размышлять о том, как уговорить отца сделать столь дорогую покупку, но сразу же отказалась от этой затеи. Конечно, отец всегда покупал для Меган все, что она ни попросит — правда, в пределах разумного, — но в данном случае это никакого значения не имело: совершенно ясно, что хозяин ни за какие деньги не расстанется с таким красавцем. На его месте она ни за что бы не продала столь замечательного коня.

Тайлер остановил экипаж. Теперь жеребец стоял прямо перед ними, и Меган могла наслаждаться его видом вблизи — просто глаз не отведешь! Она машинально приподнялась, чтобы выйти и рассмотреть коня более основательно, но услышала, как Тиффани засмеялась и прошептала: «Ты ведешь себя неприлично!» Это вернуло девушку к действительности — истинная леди не может позволить себе подойти к чужой лошади и разглядывать ее. Во всяком случае, на это нужно разрешение хозяина. Да и то… А, была не была! Меган быстро повернулась, чтобы обратиться за таким разрешением к владельцу прекрасного коня. И в ту же секунду начисто забыла о черном жеребце…

Этот человек стоял в стороне, весь потный и запыленный. Меган подумала, что в жизни не видела более красивого мужчины. Нисколько не заботясь о том впечатлении, которое произведет, она оглядела его столь же тщательно, как до этого рассматривала коня. Высокого роста, широк в плечах, прекрасно сложен, чисто выбрит — так что видна каждая линия его точеного загорелого лица. Меган казались красивыми даже его рука, медленно потянувшаяся к голове, чтобы снять шляпу, и растрепанные, черные как смоль волосы. И тут девушка встретила взгляд самых изумительных на свете глаз — эти ярко-бирюзовые глаза неотрывно смотрели прямо на нее.

Взгляд был как удар — Мегги сразу же осознала всю недостойность своего поведения и поспешила отвернуться, благодаря Всевышнего за широкие поля своей шляпы, которые скрыли от посторонних ее внезапно вспыхнувшие щеки. Так уставиться на мужчину! Мегги просто поверить не могла в то, что она позволила себе мгновение назад. Единственное для себя оправдание она находила в том, что слишком увлеклась созерцанием дивного коня, а потом внезапно перевела взгляд на его владельца и была поражена красотой этого человека.

Однако она не могла себе простить того, как смотрела на абсолютно незнакомого ей мужчину. Меган никогда так бесстыдно не разглядывала даже джентльменов, которых хорошо знала.

Впрочем, хозяина коня вряд ли можно было назвать джентльменом: плохо одет, держится скованно и неловко; на нем даже нет шейного платка, без которого не выйдет из дома ни один истинный дворянин. Он явно не принадлежит к благородному сословию, благодарение небесам! Значит, круг ее знакомых останется в неведении относительно ее немыслимого поведения. Возможно, будут пересуды в одной-двух тавернах, но это Мегги как-нибудь переживет. Боже, да что на нее нашло?

К счастью, Тиффани ничего не заметила, и Тайлер тоже — он все еще разглядывал чудо-жеребца, а хозяин коня рассказывал о достоинствах и благородных кровях своего любимца. Меган не прислушивалась к их разговору, ей хотелось как можно быстрее отсюда исчезнуть, чтобы никогда больше глаза ее не видели этого человека, который стал свидетелем ее недопустимого поведения.

— ..как будто у меня хватит денег, чтобы его купить! — прозвучал его низкий голос. Тон был довольно нелюбезный.

— У кого же их хватило? — поинтересовался Тайлер.

— Новый хозяин жеребца — сквайр Пенуорти. Меган вздрогнула и повернула голову, но, к своему ужасу и негодованию, вновь была так поражена красотой незнакомца, что на мгновение забыла о его невероятном заявлении. Бирюзовые глаза не отрываясь смотрели на нее, и девушка едва не пришла в отчаяние — ее словно парализовало. Меган понадобилось все ее самообладание и долгие пять секунд, чтобы взять себя в руки.

— Не может быть! — наконец произнесла она. — Отец обязательно бы мне об этом сказал.

— А кто такой ваш отец, чтобы говорить о покупке?

— Сквайр Пенуорти, разумеется.

Теперь надолго замолчал незнакомец. Затем, слегка поджав нижнюю губу, он небрежно сказал:

— Вот как? Не знал, что его решение обзавестись фермой для разведения породистых лошадей и для начала приобрести вот этого племенного производителя каким-то образом должно вас касаться.

Он был прав: решения отца и в самом деле мало ее касались. Но в данном случае речь шла о лошадях, а мистер Пенуорти прекрасно знал, что это слабость Меган и что ее крайне заинтересует покупка новых лошадей. Он непременно бы ей обо всем рассказал, разумеется, в более деликатной форме. Он бы не стал употреблять такие грубые слова, как этот мужлан, которому, по-видимому, доставляет удовольствие нагло произносить при леди «племенной производитель». Даже Тайлер почувствовал себя неуютно, услышав запретное словосочетание, забыв, правда, что лишь несколько минут назад употребил его сам.