Реколонизация - Кирилл Иванов

Кси это дело любил. Сейчас он гостил в киберпространстве системы Колеса. Искал то, зачем он напросился в экспедицию

Клавдий и его подчинённые, общим числом семь человек, были отправлены в длительную командировку для исполнения почётного и крайне ответственного задания сразу после окончания спецкурса. Все они, кроме умудрённого долгой жизнью техника, родились и выросли на кораблях Экспедиционного Флота. Их детство прошло в интернатах, они играли в прятки и догонялки в коридорах жилых секторов. После летали в составе школьных экскурсий на соседние корабли и попали в мобильную академию сразу после того как повзрослели. Все они, кроме старого техника, были знакомы между собой, а кое-кто даже перед стартом тайком от остальных сбегал в детородный центр и оставил там совместный заказ на ребёнка. К тому моменту, когда они вернутся, ребёнок будет выращен в искусственной матке, выкормлен педологической службой и способен поговорить со своими родителями. Когда они вернутся… Старый техник не говорил «когда». Он говорил «если». Ведь он был пессимистом.

Целью их миссии была пробная реализация одной из разработок аналитиков Штаба. Они постоянно выдумывали новые стратегические схемы реколонизации на основе получаемых данных с вернувшихся под юрисдикцию Земного Командования миров, а так же разработок учёных Флота. Среди космофлотцев было принято посмеиваться над аналитиками и сочинять про них анекдоты, и не без оснований. Аналитики за всю историю Флота ещё ни разу не попали в цель. Разработанные ими инструкции постоянно приходилось нарушать, о чём рассказывали молодёжи покрытые шрамами ветераны реколонизационных кампаний, когда возвращались в штаб для окончательного доклада. Ветераны, естественно, немного привирали. Они преувеличивали собственные достижения — и кто их за это осудит? Собственно, хвастовство о подвигах и приключениях на потерянных мирах негласно поощрялось администрацией Флота, ведь нужно же как-то подогревать в молодёжи романтический энтузиазм и рвение? Вследствие этих россказней среди флотской молодёжи ходила поговорка: инструкции аналитиков нужны лишь затем, что бы точно знать, как действовать не надо. Конечно, это было преувеличением, и ветераны про это прекрасно знали. Они внимательно перечитывали инструкции и частенько запрашивали у аналитиков уточнения. Техник экспедиции Клавдия перед вылетом так и сделал. Именно потому он не говорил «когда мы вернёмся». Он говорил «если». Но молодёжь не обращала на это внимания.

В какую-то особо светлую голову, не отягощённую чувством почтения к чудовищности космических масштабов, однажды пришла мысль. Многим реколонизаторам приходится работать в мирах, скатившихся в пучину варварства различной степени тяжести, и в таких условиях послам лучше всего работать под личиной пророка, божьего сына или кого-то вроде того. Пророку требуется уметь творить чудеса, сказали аналитики. Разумеется, требуются, ответили квартирьеры и продемонстрировали штабным внушительный арсенал чудес. Чего там только не было. Типовые наборы для мессии-целителя, мессии-воина, да хоть для великого мага. Всё уже придумано до вас, сказали квартирьеры аналитикам, и уже хотели было указать им на выход из помещения, но те не унимались. Это всё, сказали они, мелочи. Где же масштаб? Почитайте древнюю историю. Там описан классический случай явления мессии — крайне эффективного, надо признать. Его рождение сопровождалось любопытными астрономическими явлениями, так давайте устроим такое явление? Мы ведь можем.

Что самое странное, это предложение попало на рассмотрение соответствующей комиссии. Оно было рассмотрено и в нём было найдено рациональное зерно. Более того, в рукотворных астрономических явлениях был усмотрен потенциал в ином, отличном от задуманного изначально, направлении. Провоцируемый взрыв звезды мог служить орудием устрашения.

Так и появился проект «вручения верительных грамот».

Старый техник на борту корабля капитана Клавдия был одним из тех, кто работал над реализацией проекта. Он хорошо представлял себе все возможные последствия, и кое-что понимал в самом механизме планируемого мероприятия. Потому и вызвался добровольцем. Техник действительно был очень стар, он был даже старше, чем думали остальные члены команды. И он действительно когда-то видел собственными глазами, какого цвета небо земли. Оно, кстати, совсем не такое голубое, каким его показывают в пропагандистских фильмах для молодёжи, но об этом он предпочитал помалкивать, поскольку иногда выпивал бутылочку-другую в компании своего близкого друга, служащего в контрразведке. Старый техник знал, как работает эта структура и не сказать, что бы её методы очень не одобрял.

Он был стар, и когда подбирали команду для пробной реализации проекта, вызвался добровольцем, хоть и знал о возможных последствиях. Нет, он вовсе не был фаталистом, и не хотел смерти, но чувствовал что, усталость от жизни уже начала подтачивать рассудок, к тому же, он понимал, что его опыт необходим для удачного завершения эксперимента. Он был патриотом Земли, несмотря на знание методов контрразведки и память о том, какого цвета земное небо на самом деле.

План был весьма прост. Межзвёздные корабли, воссозданные учёными Земного Командования после Войны за Объединение на основе технологий поверженного противника, не входили в звёздные системы на межзвёздной тяге. Большая их часть после оснащения межзвёздными буксирами вообще не входила в системы, они прыгали от одного облака Оорта до другого, а коммуникацию между межзвёздными кораблями и непосредственно планетными системами осуществляли корабли с досветовой скоростью. Лишь фельдегеря летали на кораблях, оснащённых обоими типами двигателей. За что их очень не любили на внешнем рейде Солнечной системы. Фельдегеря имели нехорошую привычку требовать себе новый атомный реактор каждый раз, как прилетали из глубин созидаемой Экспедиционным Флотом галактической империи к домашней системе. Вечно они торопятся, эти фельдегеря.

Ещё при разработке теории межзвёздных перелётов, в довоенные времена, были смоделированы последствия входа в звёздную систему на межзвёздной тяге. Последствия обещали быть ужасающими, проверять на практике никто не решался. До этого дня.

Была собрана команда из молодых, полных энтузиазма космофлотцев. Команде выделили тесный кораблик, и перед ней поставили задачу: отлететь на максимальной скорости как можно дальше от Земли и штаба Экспедиционного Флота. Далее, когда запас хода достигнет половины от изначального следует «совершить пролёт сквозь указанную в приложении к настоящему приказу систему на крейсерской скорости», как было указано в официальном письменном приказе. На возражения отдела стратегической разведки, указывающей на то, что существует теоретическая возможность наличия населённых миров в указанном секторе пространства, был получен ответ: взрыв, согласно расчётам, заденет лишь одну звёздную систему, сквозь которую команда Клавдия и пролетит. А там жизни нет по определению, поскольку это голубой гигант.

Что больше всего поразило штабного аналитика, внёсшего это предложение, так это то, что всё в конце концов вышло так, как задумывалось изначально. Взрыв был масштабен, но в целом невелик. Он мог быть наблюдаем с огромного расстояния. И экипаж, как это ни странно, выжил. Никто не сошёл с ума, не получил каких-то необычных свойств и даже не заболел. Впервые в истории Экспедиционного Флота всё прошло, как и было задумано.