Девушка, которой не было - Картер Браун

— Ты сошел с ума! — усмехнулся Фесслер.

— Не думаю, Ник. — Жирные подбородки Робата задрожали.

— Я хочу сказать, что всем известна репутация мистера Холмана. Очевидно, у него имеются какие-то основания для таинственных заявлений о девушке, убитой вчера ночью в пляжном домике. Возможно, он объяснит, в чем дело?

Я посмотрел на Фесслера.

— Вчера ты был на приеме у Марти Дженнингса, и около четырех утра актер-англичанин Роберт Джайлс потерял сознание, поэтому ты помог ему сесть в автомобиль Сэмми Уэстина, и Сэмми привез его к Эдвине Боллард.

— Верно, — подтвердил Фесслер.

— Но скажи: ты не видел там буйную блондинку по имени Дикси, которая, сбросив с себя одежду, принялась танцевать? И не заметил, как чуть позже она смылась с Джайлсом?

— Нет.

— Я предвидел такой ответ, — вздохнул я. — Придется назвать тебя гнусным лжецом, Ник.

— Что? — Казалось, Фесслер на верит собственным ушам.

— Ты гнусный лжец, Ник, — повторил я. — Как и все остальные, присутствовавшие на приеме. И я хочу знать почему.

— А вы были на вчерашнем приеме, мистер Холман? — запыхтел Робат.

— Нет.

— Значит, не вы, а кто-то другой утверждает, что Ник лжец? — Он сокрушенно покачал головой, и все его подбородки заколыхались. — Так кто же обвиняет Ника в сокрытии правды?

— Роберт Джайлс, — сказал я, тотчас же сообразив, что он наверняка уже об этом знает.

— А какова его версия?

Я повторил рассказ актера о девушке, домике и убийстве. Когда я закончил, Робат пожал своими жирными плечами и простер над гигантским брюхом пухлые руки.

— Я поражен! Вы не находите, что в подобную историю трудновато поверить? — Он захихикал. — Даже если вам за это заплатили...

— Я мог бы приписать все это разыгравшейся на почве опьянения фантазии, — холодно проговорил я. — Мог бы, если бы не многочисленные странные совпадения.

— Например? — поинтересовался Фесслер.

— Когда я спросил, как найти домик Марти Дженнингса, меня направили сюда. Вся хибара в пыли, а пол в этой комнате недавно отскоблили. Я пробыл здесь от силы пять минут — и появились вы...

Фесслер потер кончик своего острого носа тыльной стороной ладони, затем обернулся к толстяку.

— Мне это не нравится, Расе. Джайлс — пьяница. Если он распространяется об одном из своих алкогольных кошмаров, кому какое дело? Но когда он нанимает парня вроде Холмана, чтобы тот совал нос в чужие дела, это уже серьезно. Кое-кто подумает, что пьянчуга актер говорит правду, и поверит его россказням об убитой даме. Знаешь, что случится потом? Ник Фесслер прослывет лжецом.

— Ник, — в испуге прошептал пузырь, — боюсь, ты абсолютно прав!

— Мне это не нравится, Расе, — повторил Фесслер.

— Да, конечно, — закивал Робат. — Разобраться сейчас?

— Самое время, Расе. Никто не назовет Ника Фесслера жмотом. Я готов дать... — Он задумался, его узкий лоб наморщился от умственного усилия. — Две тысячи!

Гигантская туша пришла в движение и оказалась впереди своего босса.

— Вот видите, мистер Холман? — запыхтел толстяк. — Мистер Фесслер не может позволить слуху распространиться, это подорвет его репутацию. Слово Ника Фесслера кое-чего стоит.

— Я знаю, чего оно стоит, приятель, — усмехнулся я.

— Вам надо только сказать Джайлсу, что все это ему привиделось, и забыть обо всем. — Толстяк излучал добродушие. — Договорились?

— Отличная шутка, мистер Робат. Надо ее запомнить.

— Ник — разумный человек, очень разумный, — Дружелюбно пыхтел Робат. — Вы же слышали, он сказал, что рад возместить ваши расходы на этом деле. В пределах двух тысяч долларов!

— Не приму от него и десяти центов, даже если их сначала простер илизуют, — огрызнулся я.

— Пожалуйста, мистер Холман! — В тоне пузыря послышался упрек. — Терпеть не могу вульгарности. И настоятельно советую принять весьма выгодное для вас предложение Ника.

— Но как мне ответить, не будучи вульгарным? — подумал я вслух и взглянул на Робата. — Скажи Нику, что никто меня не купит. Ни за две штуки, ни за двадцать. Так что он впустую тратит время.

Толстяк снова запыхтел.

— Это ваше окончательное решение, мистер Холман?

— Окончательное.

— Какая жалость! — Многочисленные подбородки затряслись. — А я надеялся, что мы станем хорошими друзьями.

— Мы не можем стоять здесь всю ночь, — вмешался Фесслер. — Не пора ли наконец разобраться? Робат тяжко вздохнул.

— Как скажешь, Ник.

Он двинулся ко мне. Все выглядело шуткой — словно в старой немой комедии, состоявшей из склеенных вместе трюковых эпизодов, и сейчас показывали сцену, в которой огромный толстый комик дрался с парнем вдвое меньше себя и выбивался из сил раньше, чем успевал нанести первый удар.

Однако случилось невероятное: Робат двигался так чертовски быстро, что застал меня врасплох. Его пухлые руки захватили лацканы моего пиджака, затем он шутя поднял мои 185 фунтов в воздух, пока мои ноги не повисли в футе от пола, и без усилия швырнул груз через всю комнату. Я врезался в стену и сполз на пол. Не успел я перевести дух, как Робат снова ухватил меня за лацканы и поставил на ноги. Тыльной стороной ладони он хлестнул меня по щеке, и в какой-то миг мне показалось, что голова моя вот-вот оторвется и покатится по полу. Затем я получил удар по другой щеке и уже перестал беспокоиться о своей голове.

— Хотите изменить ваше решение, мистер Холман? — послышался в моих ушах хриплый голос.

— Нет, — прошептал я.

В следующее мгновение в моем животе утонул огромный кулачище. Я начал складываться пополам.

— Уверены? — спросил Робат. — Иди к черту, пузырь, — с трудом выдавил я.

— Зря вы это сказали. — В сиплом голосе прозвучало искреннее сожаление. — Теперь я разозлился!

Откуда-то из калейдоскопа света и тени, бешено вращающегося перед моими не способными сфокусироваться глазами, послышался тонкий свист. Мне показалось, кто-то поднял весь домик и швырнул его в меня. Затем наступил благословенный миг — подо мной раскрылся омут прохладной тьмы и, словно материнское чрево, принял меня в свои ласковые объятия.

Я открыл глаза и тут забыл о своих болезненных ощущениях. На меня с сочувствием во взгляде смотрела красивая женщина. Над густыми черными волосами сиял ослепительный нимб, и я чуть не зажмурился снова.

Понадобилось немного времени понять: неожиданно подтвердилась одна из моих самых диких теорий. Я выдумал ее от скуки однажды ночью на чьем-то приеме, когда гости затеяли одну из бесконечных дискуссий — “жизнь после смерти: “за” и “против”, — и вот фантазия стала бесспорным фактом. Я предположил, что, возможно, существуют разные потусторонние миры для разных людей. Если люди способны устраивать себе ад на земле, сказал я, почему нельзя сотворить индивидуальный мир после смерти?