Дигитал - Олег Маркеев

Костя выудил из кармана пластиковый пакетик и торжественно продемонстрировал Леше пластмассовую карточку в нем.

— Знаешь, что это?

— Моя карточка «VISA» с миллионом долларов. Вчера потерял, — мрачно пошутил Леша. Он уже понял, что неуемный Костик обнаружил еще одно пересечение.

— Членская карточка клуба «Стеллаланд».

— Ничего не говорит, — покачал головой Леша.

— Темный ты человек. Это алмазная вольница старателей в Южной Африке.[4]И соответствующего пошиба клуб в Москве. Место сбора хакеров. Много шушеры, но, по моим данным, костяк составляют серьезные ребята.

— Итак, все семеро погибших были членами клуба, — констатировал Леша. Догадался без труда, стоило только взглянуть на сияющее лицо Кости. — Что, кстати, с их делами? Неужели так «висяками» и остались?

— Закрыты по статье двадцать четыре, часть один, — не смутился Костя. — За отсутствием события преступления.

— Во! И это, к бабке не ходи, захлопнут на том же основании. Тоже мне — преступление в сфере высоких технологий! Если бы ей системным блоком голову проломили или, например, шнуром от «мышки» придушили — тогда все понятно. И мне. И начальству. — Леша намеренно добавил еще одну ложку дегтя. — Тебе уже, кстати, мозги вправили?

Но не подействовало. Костя продолжал светиться, как кастрюля фирмы «Цептор».

— Не-а! — улыбнулся он. — Тут до тебя отметился мой шеф. Дал добро на покопать как следует.

— И с чего его так переклинило?

— А он завтра в отпуск уходит!

Костя захохотал своим крякающим смехом.

Леша терпеливо подождал, когда он отсмеется.

— От ФАПСИ[5]давно люлей не получал? — с мрачным садизмом поинтересовался Леша.

— От них еще нет. — Костя продолжал нагло улыбаться. — А ты, что, мандражируешь?

— Да так…

В отместку Леша решил пока не говорить, что некоторое время назад впечатал в асфальт кое-кого, весьма подходящего под описание друга потерпевшей.

Они были с Костей погодками и однокашниками, только после юридического Лешу черт дернул пойти в уголовный розыск, а Костя устроился в прокуратуру. Как ни крути, а на уровень выше, хоть и работали на одной «земле». Из прокуратуры легко уйти в адвокаты. А куда деваться оперу? Как завещал товарищ Сталин: «У работника органов есть только два пути: или на повышение, или в тюрьму». Само собой, на нары Леша не хотел, а повышение не светило, пока по отделению расхаживал подполковник Пень.

— Сколько точно прошло с момента смерти? — спросил Леша.

— Если брать за отсчет крик, который слышала соседка, прошло полтора часа. Она время точно запомнила, как раз сериал кончился. Наряд приехал в десять двадцать, то бишь через пять минут.

— И такое иногда бывает, — задумавшись, обронил Леша. — По горячим следам в розыск дали?

— Само собой, — кивнул Костя. — И само собой — нулевой результат. Приметы типовые, и метро близко.

«Это точно, — Леша вспомнил своего наркошу. — Маловероятно, что это он девочку грохнул. Больше часа тусовался по району с такими умельцами на хвосте? Маловероятно».

При воспоминании о хватких действиях неизвестной опергруппы желвачок на затылке выстрелил жгучей болью.

— Задание уже себе представляешь? — спросил Костик.

— Представляю, но радости не испытываю. Если наша жертва входила в банду хакеров, можно представить, какие бабки и какие интересы в игре. — Он устало опустился в кресло, покатался на колесиках. — Предлагаю пока не поздно переоформить все как доследственную проверку, это беру на себя я. А ты, Костя, организуешь «отказник» ввиду смерти от естественных причин. Подполковник Пеньков будет несказанно рад, что «висяк» на отдел не повесили, а твоему шефу, как я понял, перед отпуском все по барабану. Как мысль?

— Я решил вынести постановление о возбуждении уголовного дела по признакам сто пятой статьи УКа, — тихо, но твердо произнес Костя.

Леша от удивления присвистнул.

— Интересно, дружище, из чего ты собираешься убийство лепить?

Костя наклонился, выдвинул из-под журнального столика коробку, доверху забитую всякой всячиной, изъятой в качестве вещдоков, достал из нее толстый блокнот.

— Вещдок номер раз, — как фокусник, объявил он. — Дневник потерпевшей.

— О господи, началось! — Леша скрестил руки на груди. — Каждой Лоре Палмер по агенту Куперу.[6]

— Прошу без комплиментов. — Костя раскрыл заложенную страничку. — «Погибли все: Ланс, Призрак, Эрик, Блад, Скунс. Осталась только я. Выхода нет. На пятый уровень одной не пробиться. Назад не выпустят. Значит — смерть», — прочитал он и перелистнул несколько страниц назад.

— В «Дум» детки играли, игра такая компьютерная есть, — вставил Леша. — За это уже сажают? Вон у нас весь отдел в нее рубится, и чего?

— Угу! — Костя достал из внутреннего кармана пиджака крохотную записную книжку. — Я на всякий случай выписал даты смертей тех хакеров из «Стеллаланда». Смотрю в дневник барышни и вижу: Призрак, рядом крестик и дата. Пятое мая. Смотрю в свою книжечку и вижу: Караваев Дмитрий Евгеньевич, двадцать два года, студент МАИ. Умер пятого мая. — Он перелистнул несколько страниц в дневнике. — Вот еще совпадение. Скунс, он же, как я думаю, — Павел Черемицын. Тринадцатого марта сего года.

— Остальные тоже совпадают?

— Увы и ура. Осталось только получить фотографии погибших и установить прямую связь с нашей покойницей. Чем ты и займешься. Работы на два дня, максимум. — Костя поднял взгляд на Лешу. — Что нахмурился?

У Леши действительно настроение упало до нуля.

— Решил у нашего любимого Льва Семеновича проконсультироваться. Пока есть время и возможность. Лев Семенович, можно?