Я – дочь Кощея, или Женихи, вы попали! - Лоя Дорских

Велька повернулась ко мне. – Что ты со смотрин своих сбежала, а женихи в погоню пустились.

– Какая говорливая птичка! – улыбнулась я. – И часто леший тебе сплетни нашёптывает?

– Информирует, – поправила меня Велька. – Расскажешь?

Скрывать мне было нечего, поэтому следующий час мы посветили обсуждению моих женихов. Удивительно, но Велька полностью поддержала моё желание избежать замужества, пусть это и грозило мне неприятными последствиями. И неприятными – это было очень мягко сказано.

– Выйти замуж за одного из них ты ещё успеешь, – пояснила ведьма своё одобрение моего побега. – А вот попытаться найти свою любовь – это дорогого стоит. Для этого смелость нужна и вера, а они не у каждого есть.

Плавно разговор перешёл с меня на саму Вельку. Здесь она жила уже два года, старательно поддерживая столетиями выстраиваемую легенду о жестокой Велизаре.

– А с сиротками ты что делаешь? – сделав несколько глотков травяного чая, что приготовила для нас Велька, я расслабленно откинулась на спинку стула. – Как я поняла, пообщавшись с жителями Лихушков, к тебе они регулярно уходят и обратно не возвращаются.

– Да ничего я с ними не делаю, – усмехнулась ведьма. – Морок навожу, да сновидения всякие. Они дрыхнут, ужасы перебарывая, а я… кому-то честно пытаюсь судьбу просмотреть и суженого притягиваю. Затем встречу устраиваю «случайную», рядом с домом жениха. А об кого-то даже руки пачкать не хочется. Тут такие девицы иногда приходят, что волосы дыбом встают!

– Верю, – я рассмеялась, отставляя кружку на стол. – Слушай, а…

– Тс-с! – внезапно шикнула на меня Велька, прислушиваясь к чему-то на улице. – Не поняла...

– Женишки пожаловали, – подсказала мне Кладенец.

– Кто именно? – уточнила я у неё.

– Конкретно к избушке подкрадываются братья наши крылатые.

Вздохнув, я кратко передала информацию о визитёрах Вельке.

– Внуки Сокола, говоришь, – девушка лукаво улыбнулась, быстро вскочив со стула и подойдя к зеркалу. – Надо встретить как положено!

– Дряхло и немощно? – усмехнулась я.

– Наоборот, – Велька встряхнула головой, меняя свой натуральный цвет волос на огненно-рыжий. – Во всеоружии!

Я смотрела на стремительные перемены во внешности девушки. Глаза стали больше, как и губы, как, впрочем, и грудь юной ведьмы. Простое платье сменилось на мягко очерчивающую изгибы обновлённого тела сорочку.

– Чур не шуметь, – с придыханием попросила меня ведьмочка, призывно закусив губу и соблазнительной походкой направившись в сторону двери.

Мне пришлось закусить ребро ладони, чтоб не засмеяться в голос. Не знаю, что она задумала, но уверена – скучно не будет. Ни нам, ни горе-братьям.

– Тише, – усмехнулась Велька, взявшись за ручку двери и резким движением распахивая её.

Она тут же приняла растерянно-затравленный вид, вглядываясь в темноту ночного леса.

– Кто здесь? – её немного испуганный нежный голос потонул в окутавшей лес тишине. – Кто тревожит покой юной и невинной девы? Кто крадётся в тишине лесной? Коль чудище ты окаянное, то поди прочь! Не пугай непорочную душу! А коли добрый молодец, среди елей заплутавший, так поди ближе, чтоб назвала я тебя… – она оборвала себя на полуслове, вглядываясь в темноту и призывно хлопая длинными ресницами.

– Кем? – чуть ли не хором раздался вопрос Итара с Иваром, а следом и они показались Вельке, если я правильно поняла причину заигравшей на её губах улыбки.

– Ужином вкусным, – просто ответила она, разводя руки в стороны и шепча себе под нос заклинание.

– Шишиг призывает, – пояснила мне Кладенец.

– Шишиг? – удивилась я, шёпотом переспрашивая. – А разве они не только в нашем лесу обитают?

Мне казалось, что они все давно перебрались в Чёрный лес.

– Видимо, эти привязаны к месту, – пожала плечами меч. – Да и ведьма на постоянной основе есть. Ты смотри, что творят!

Осторожно выглянув, я громко рассмеялась, наблюдая за двумя висящими телами, от макушек до пят покрытыми ветками связывающих их шишиг. Да… такой позор они вряд ли когда-нибудь смогут простить. Всё же – внуки самого Сокола! А скрутила их ведьма средней руки.

– Спасибо, мои хорошие, – сбежав с крыльца, Велька подбежала к радостно зашелестевшим листиками кустикам, и погладила каждую шишигу по стволу. – Подержите их вот так, хорошо? Только не убейте… раньше времени, – дополнила она под недовольное мычание моих горе-женишков.

Моё же настроение как-то резко ухнуло вниз, что не укрылось от продолжающей хихикать Вельки.

– Ты чего притихла? – спросила она, плотно закрыв дверь и вернув себе настоящий облик. – Жалко птичек? Так я могу хоть сейчас…

– Тебя жалко, – совершенно серьёзно ответила я ей. – Эти, – я мотнула головой, подразумевая братьев. – Тебе это точно не простят и попытаются…

– Так приятно, – искренне выпалила Велька. – Однажды я детям буду рассказывать, что меня сама дочь Кощея Бессмертного жалела!

– Очень смешно, – фыркнула я. – Я серьёзно.

– Я тоже, – заверила меня Велька. – За меня можешь не переживать, ничего они мне не сделают, даже если и захотят. Видишь ли, я на особом счету у местного лешего и... Не важно, – заметно покраснев, ведьма махнула рукой. – За остальных женихов можешь не переживать. Я уже попросила… лешего, – немного запнувшись, словно чуть не назвав его по имени, Велька продолжила: – не пропускать больше никого. Там ведь трое остались? Водяной, леший и богатырь?

– Трое, – кивнула я, с улыбкой наблюдая за румянцем на щеках собеседницы. – Ты что-то раскраснелась…

– Так душно! – нашлась с ответом девушка, быстро переведя тему: – И поздно. Дневник смотреть будем?

– Спрашиваешь! – воскликнула я, больше не пытаясь смутить ведьмочку.

В конце концов, она права. Я пришла сюда за ответами, так не пора бы попытаться их найти?

5

Ночь проходила увлекательно. Дневник первой из Велизар действительно был затёрт практически до дыр. Я медленно и осторожно листала ветхие страницы, Кладенец их переводила и зачитывала, а всё, что было более-менее интересно, я озвучивала для Вельки.

Больше половины мы с ведьмочкой не понимали, так как описывались события и люди, жившие задолго до нашего рождения. А судя по сведённым к переносице бровям Кладенца – то и до её создания. И это давало мне надежду найти в дневнике что-то по-настоящему интересное. Ну и немного пугало.