Мое проклятие. Право на счастье - Алиса Ардова

Хельма, которая до этого не обращала никакого внимания на разговор снаружи, продолжая увлеченно повествовать о похождениях сообразительной сиротки, нехотя оторвалась от меня.

— Мам, ну что? Мне некогда, я Рине про Тону рассказываю, — заныла она, но, повинуясь зову матери, все-таки выбралась из повозки. — Ой, дядя, а вы кто? — раздалось через минуту.

«Дядя» ошарашенно молчал. Видимо, на него тоже произвело тягостное впечатление несоответствие внешности девушки — молодой, красивой, цветущей — и ее детского поведения.

— Ну вот, — в голосе Урги теперь звучала неподдельная печаль, — видите? Больна наша доченька. Оттого никому ее и не показываем.

— М-м-м… да… — Страж откашлялся. — Надолго в Сидо?

— На день, уважаемый нар, отдохнем, продукты в дорогу купим и дальше двинемся. У мужа отец умер, сами понимаете, задерживаться нельзя. Кто ж обряды без нас справлять будет?

— М-м-м… да… — снова протянул «уважаемый». Видимо, его до глубины души поразило количество несчастий, выпавших на долю нашей маленькой компании, — сплошные смерти и болезни. — То-то я смотрю, супруг ваш совсем неразговорчивый. Теперь понятно… Гм… А соседка на сколько задержится?

— Так и она проездом. Говорю ж, к родителям торопится.

Повозка заскрипела под весом забирающегося стража. Я поспешно надвинула платок на самые брови и подтянула повыше рукава, открывая вдовий браслет.

— Кто такая? — вопросительно уставился на меня грузный широкоплечий мужчина с темным лицом, покрытым густой рыжей щетиной.

— Рина Варр, вдова Тима Варра, купца второй руки, — от волнения ответ прозвучал придушенно и сипло, словно я действительно долго плакала не переставая.

Взгляд стража скользнул по платку, одежде, рукам, задержался на браслете, снова поднялся вверх.

— К папе еду, — пояснила зачем-то все тем же хриплым голосом и покраснела.

Вот дура!

Мужчина, вероятно, решил так же: скривился, отвернулся и спрыгнул на землю.

— С каждого человека по десять медяшек. Упряжка — двадцать. — Послышался звон монет. — Проезжайте.

Повозка дрогнула и двинулась с места.

— Слава Лиос, он вас особо не разглядывал. Да и полумрак выручил. — Довольная Урга, подтолкнув вперед Хельму, уселась рядом. — Когда страж полез сюда, я, честно скажу, испугалась.

— Думаете, узнал бы? Но как? Только у мага может быть ментальный портрет, а он не…

— Да при чем здесь это? — не дослушав, перебила меня женщина. — Дело в вашей одежде.

— В одежде? — Я на миг даже растерялась. Оглядела строгое темное платье. Насколько помню, Юнна с Идой носили похожие, только мое было из более блеклой, грубой ткани. — А что с ней не так?

— Что не так… — буркнула, передразнивая, Урга. — Да все. Вас кто в дорогу собирал? Впрочем, можете не говорить, и так вижу, что не нара. Небось такая же высокородная, как вы, которая о нашей жизни не имеет никакого представления.

Я молчала. В самом деле, что знала Кариффа, бывшая наида императорского советника, о жизни простолюдинов? Лишь немногим больше меня.

— Ладно, что уж теперь, — не стала мучить меня дальнейшими расспросами нара Дарн. — Выходить в город в таком виде нельзя. Считайте, повезло, что среди стражей нет женщин, да и не стал он в повозке особо задерживаться, вы ему безобидной дурочкой показались. — Урга хихикнула. — Но постоянно надеяться на удачу не стоит. Первая попавшаяся на пути нара сразу все заметит, ей для этого много времени не понадобится. — Мать Хельмы окинула меня с ног до головы внимательным взглядом и решительно постановила: — Сидите здесь и никуда не высовывайтесь. Сказки слушайте. Доченька, ты уже закончила историю про Тону? Нет? Ну вот и хорошо. Тетя Рина — да-да, можешь ее так называть — очень хочет узнать, что же с сироткой случилось.

Урга погладила девушку по голове, поцеловала в щеку и выбралась из повозки.

— Ильм, поворачивай к торговой площади, — донеслось до меня громкое распоряжение.

Мы ехали еще минут пятнадцать, никуда не сворачивая, — видимо, начинавшаяся у ворот улица вела прямо к торговому центру Сидо. Наконец остановились. Следующие полчаса я провела как на иголках, настороженно ловя многоголосый уличный гомон. Не то чтобы Урга не вызывала доверия, но… Хотя, что скрывать, я ей все-таки не доверяла.

Безусловно, мать Хельмы очень помогла сегодня, без нее я так легко не оказалась бы в городе. Да и с одеждой сразу бы прокололась — интересно, что же с ней все-таки не так? Тем не менее несколько месяцев, проведенных на Эргоре, научили тому, что здесь никто ничего не делает просто так, «по доброте душевной». Все преследуют свою выгоду. Что же нужно наре Дарн? Или она просто заманила меня в ловушку и, пока наивная дурочка терпеливо ждет ее возвращения, докладывает о беглянке кому следует?

Похождения бойкой Тоны завершились полной победой над «силами зла». Затем последовали истории о мужике и глупом борэше, о злобном привидении и его заколдованном сокровище.

— Тетя Рина, а про то, как водяной наказал ленивого мастера, знаете?

Прикрыла глаза, готовясь слушать следующую сказку, но тут снаружи раздались торопливые шаги, и в повозку, прижимая к себе несколько свертков, скользнула Урга. Хельму, невзирая на ее нытье и желание остаться, тут же отправили к отцу, а я под руководящие указания и пояснения нары Дарн начала переодеваться.

За это время мне успели сообщить много занятного и поучительного. О том, что носят нары. О глупости и неосторожности некоторых сирр. О надменных высокородных, которые считают ниже своего достоинства поинтересоваться, как живут простолюдины. А зря, между прочим.

Я только вздыхала украдкой: что уж тут говорить, права Урга, во всем права… Впрочем, от меня и не ждали ответа.

— Вы надели девичье платье. Только оно может иметь небольшой вырез на груди и вот так облегать фигуру, — вещала женщина, помогая мне разоблачаться. — Замужней, тем более вдове, непристойно ходить в подобном виде, если она не хочет, чтобы ее приняли за… — Мать Хельги не договорила, но и так было понятно, на что она намекает. — Ткань грубая. Для деревенской девушки подойдет, но никак не для горожанки, тем более из купеческого сословия. И платки мы не носим, он тоже деревенский, только уже не девичий, а женский. Незамужние на него не имеют права.

Мда… Вдова-купчиха, напялившая на себя головной убор замужней крестьянки и одежду деревенской девушки, намекая тем самым, что не против предложить свою «любовь» первому встречному по сходной цене. Хорошо я замаскировалась!

— Вот, совсем другое дело, — удовлетворенно улыбнулась женщина. — Давайте шнуровку на рукавах потуже затяну. Ну и как вам?

С любопытством изучила-ощупала себя. Длинное платье из тонкого мягкого льна глубокого синего цвета, без выреза, с наглухо закрытыми руками, плечами и грудью. Тонкая вышивка черной нитью на рукавах и по вороту. Линия талии завышена, юбка задрапирована глубокими складками, явно для того, чтобы скрыть фигуру от нескромных взглядов посторонних мужчин.