Перстень Борджа - Джеймс Хедли Чейз

Феннель пожал плечами, вернулся к столу. Эдвардс и Джонс вышли из кабинета.

Шалик достал целую сигару, неторопливо раскурил.

– Поговорим начистоту, мистер Феннель. Два ваших спутника побывали в тюрьме, но едва ли их можно назвать преступниками. Вы – рецидивист. Улавливаете разницу? Я выбрал вас, ценя ваш опыт, но не думайте, что мне неизвестно ваше прошлое. Я знаю, что вы хотите как можно быстрее покинуть Англию. Чтобы избежать тюрьмы, вы предали пятерых гангстеров, и главарь банды Морони вынес вам смертный приговор. Прошлой ночью вам удалось ускользнуть, но в следующий раз фортуна может повернуться к вам спиной. – Шалик многозначительно помолчал. – Как вы уже поняли, мистер Феннель, меня интересуют подробности жизни людей, с которыми я работаю. Сегодня утром я получил дополнительную информацию. Вас разыскивают по подозрению в совершении трех убийств: в Гонконге, Каире и Стамбуле. Интерпол с удовольствием воспользуется сведениями, имеющимися в моем распоряжении. Надеюсь, мистер Феннель, вам небезразлично то, о чем я говорю?

Феннель облизал пересохшие губы.

– Угрожаете?.. Я-то думал, мы одна команда.

– Одна, но это не значит, что я не держу вас на крючке. Запомните следующее. Во-первых, оставьте в покое Гею. Я знаю, о чем вы подумали, как только она вошла в кабинет. Предупреждаю, если вы хоть пальцем тронете мисс Десмонд, ваше досье немедленно попадет в Интерпол. Ясно?

Феннель криво улыбнулся.

– У вас на руках все козыри. В отношении Геи вы, между прочим, ошиблись, но теперь… буду смотреть на нее, как на свою мать.

– И второе. Мне нужен этот перстень. Операция непростая, но вы должны преодолеть препятствия. В противном случае у меня не будет причин скрывать от Интерпола подробности вашей биографии. Усвойте твердо, мистер Феннель, я не терплю неудачников.

Зубы Феннеля обнажились в злобной ухмылке.

– Я привезу этот чертов перстень, но, если от меня так много зависит, как насчет дополнительной платы?

– Поговорим об этом, когда я получу перстень. Убирайтесь!

Феннель взглянул на Шалика, тот уже потянулся к телефонному аппарату. Пройдя через приемную, Лью вышел в коридор и направился к лифту.

Натали Норман, убедившись, что Шалик говорит по телефону, выдвинула ящик стола и, выключив диктофон, извлекла записанную кассету.

После совещания у Шалика Гэрри направился к телефонной будке, позвонил Тони.

– У нас праздник, цыпленок. – Палец Гэрри скользил по стеклу. – Я голоден. Встретимся через час в гриль-баре «Карлтон Тауэрс».

– Что ты об этом думаешь? – уточнил Кен Джонс, перед тем как уйти.

– Работа есть работа. – Гэрри уже думал об ужине. – Деньги хорошие… мы с тобой поладим, а вот Феннель…

Джонс усмехнулся:

– Ты-то получил красотку и вертолет. А Феннель достался мне.

– Будь осторожен.

– Постараюсь. До понедельника. – Джонс нырнул в холодную, дождливую ночь.

Гэрри уже начал терять терпение, когда Тони влетела в бар.

– Умираю от голода, – пожаловался Эдвардс, – а ты опаздываешь.

– Но, милый, я же не могла прийти голой. Я тебе нравлюсь?

После встречи с Геей Тони Уайт казалась серой птичкой.

– Ты – прелесть. – Четыре выпитых ранее мартини придали голосу необходимую убедительность.

– Ты получил работу? – Тони зашелестела страницами меню.

– Иначе мы бы не пришли сюда.

– Давай закажем, и ты мне все расскажешь. – Тони хихикнула. – Я тоже умираю от голода. Скорее зови официанта.

Гэрри заказал по дюжине устриц, бифштекс по-шотландски и бутылку белого вина, а на десерт – лимонный шербет.

– М-м-м! – промурлыкала Тони. – Ты, должно быть, получил чудную работу. Такой ужин стоит состояние.

Рука Гэрри под столом коснулась колена Тони, девушка сердито отдернула ногу.

– Мистер Эдвардс! Вы меня удивляете!

– Я сам себе удивляюсь, мисс Уайт.

Официант принес устрицы.

– Расскажи, что ты будешь делать? – Тони вытащила из раковины толстую устрицу. – Обожаю устрицы.

– Сущий пустяк. Отправлюсь в Наталь и покатаю на вертолете американскую журналистку, пока та будет фотографировать слонов и носорогов. Поездка займет три недели, и мне хорошо заплатят.

Тони замерла, не донеся вилку до рта, изучающе посмотрела на Гэрри. Тот отвел глаза.

– Журналистка? Ты собираешься три недели летать над джунглями с женщиной?

– Ну и что? – Беззаботность сейчас не шла Гэрри. – Не устраивай сцен. Уродина. Лет сорока пяти, с толстым, как у беременной, животом и из тех, кто при встрече хлопает тебя по плечу и сразу после еды начинает ковырять в зубах.

Тони по-прежнему изучала Эдвардса.

– Это ужасно!

– Конечно. Но за такие деньги можно возить и крокодила в юбке.

Тони кивнула, подцепила устрицу.

– Ты прав.

Наступило молчание. Официант убрал пустые раковины, поставил тарелки с бифштексами.

Гэрри искоса взглянул на Тони: догадалась, что я вру?

– Тони, дорогая, что тебя беспокоит?

Девушка сосредоточенно резала мясо.

– Здесь готовят лучшие в мире бифштексы.

– Отчего же… Вот в Гонконге…

– Не нужен мне твой Гонконг. Лучше скажи, сколько тебе отвалят за сопровождение крокодила?

– Три тысячи, – солгал Гэрри.

– Неплохо. Значит, тебя не будет три недели?

Гэрри кивнул.

Тони занялась бифштексом. Выражение ее глаз волновало Эдвардса.

– Я слышал, в Натале тьма туристов. Там интересно…

– Давай спокойно поедим. Я впервые здесь.

Гэрри обиженно замолчал, Тони не спеша доела бифштекс.

– Какая муха тебя укусила? – начал Гэрри, когда официант убрал тарелки. – У нас же сегодня праздник.

– Муха?.. Гэрри, дорогой, меня давно интригует один вопрос: как поступать с любимым, который врет?

Посмотрели друг на друга.

– Я привык, что женщины… неглупые… не замечают моей лжи.

Тони беспомощно развела руками:

– Поехали домой.

В такси она забилась в угол, подальше от Гэрри.

– Беременный крокодил… красивая, не так ли?

Эдвардс вздохнул:

– Красивая. Ну и что?

Губы Тони дрогнули.

– Ты вернешься, Гэрри?

– Послушай, Тони…

– Я спрашиваю, ты вернешься ко мне?