Восстание - Радмила Александровна Ёлкина

и то, что сегодня я не работала еще час после окончания работ. Я как всегда сдала свою рабочую одежду, сполоснулась в душе и ждала Варю. Я улыбнулась ей, но она выглядела хмурой. Через две минуты подошёл Вова, и мы втроем отправились домой.

– Варя, что стряслось? – спросил он у нее. Она посмотрела на меня и тут же отвернулась. – Варь?

– Почему вы что–то обсуждаете, а как только я подхожу, вы начинаете молчать? – понятно. Детская обида. – Я уже вполне взрослая. Неужели я не имею право знать того, о чем вы все время болтаете?

– Конечно, имеешь.

– Варя, – начала я. – Об этом не надо кричать на работе. Ты бы привлекла внимание Дежурных. А ты хочешь, что бы меня или Вову записали в список, а потом забрали Праведники?

– Нет.

– Вообще–то мы с тобой на эту тему уже разговаривали, – напомнила я ей. – Мы готовимся к побегу, вот и всё. Мы просто с Вовой обсуждали все детали. Впредь, пожалуйста, больше никогда не встревай в разговоры без причины. Это все может плохо кончиться. Ты меня поняла?

– Да, Тань, поняла.

Мы дошли до нашего дома. Варя сказала Вове пока и забежала в дом.

– Я зайду, когда нужно будет идти на собрание.

– Хорошо, – ответила я.

Как было хорошо дома. Но скоро меня здесь не будет. Я больше не вернусь сюда.

Яма собраний. Вообще–то их было четыре в городе. Но мы были в той яме, где был главным Рома, он же был самым старшим. Но он никак не мог быть главным. Он же не прислушивается к мнению других, а делает только по–своему. Этим–то он меня и раздражал.

– Четыре дня! Четыре дня! – кричала я на собрании. – Рома, осталось четыре дня! Ты как знаешь, а я ухожу. Невозможно здесь оставаться вечно. Ты когда–нибудь слышал о путешествиях и приключениях? А ты хоть раз бывал в лесах? Хоть раз ты выходил за пределы ограждения?

– Раз так, тогда ты больше не член нашего собрания! – сорвался на меня Рома.

– Пф! А много ли я потеряю? Ты тут всем навязываешь свое мнение, не давая высказаться! Чертов кретин! – крикнула я. Вова старался меня сдержать. – Кто уходит со мной? – все молчали. Я смотрела на их перепуганные лица и думала, что все они трусы. – Хорошо. Никто так никто.

Я вышла из ямы и пошла домой. Я была зла и поэтому забыла о всякой осторожности. Я шла быстро, сжав кулаки. Кто–то догонял меня, потом взял меня за локоть. Мне было наплевать на то, что это мог быть Дежурный. Я взяла и врезала кому–то кулаком по лицу. Потом пригляделась. Это был Вова.

– Извини, Вов! – про всякую злобу я тут же забыла. – Сильно больно? – как выяснилось, у него была разбита губа. – Да ты сам виноват! Дальше бы сидел на этом чертовом собрании! А! Этот Рома разозлил меня! Ладно, он и так рано или поздно сдохнет, – успокоилась я.

– Где мы будем устраивать пожар? – спросил Вова, когда мы шли до моего дома. – Мне кажется надо поджечь дом Дежурных.

– Да, точно. Но кто из нас это сделает?

– Я, конечно! – сказал Вова. – Пока я буду поджигать дом, вы все убежите, а потом прибегу я. Я быстро бегаю, ты же знаешь.

– Ладно, до завтра, – сказала я и зашла в дом.

Даже не ужиная, я завалилась на постель и уснула.

5

6:00. Встала я теперь вовремя. Варя еще спала, а родителей уже не было дома. Я застелила постель, толкнула легонько сестру и пошла умываться. Затем мы с Варей как всегда позавтракали и пошли на работы. Всё было как всегда. Как долго можем мы жить однообразием? Эти бесконечные будни, которые повторяются. Постоянно. Всегда.

Я работала, все работали. Как всегда в конце работы я смотрела на закат, и только это мне не надоедало, потому что в природе есть что–то такое, что заставляет нас наслаждаться ею вечно. Потом еще работа, потом дом. Родители. Они были спокойными, и Варя тоже. Кусочек яблока каждому, все остальное на завтра. Мы сидели все за столом, и мне нужно было поговорить с ними на счет побега.

– Я не буду больше здесь жить, – начала я. Все уставились на меня. – Просто я так больше не могу. Либо мы бежим все, либо я сбегаю отсюда одна. Каждый день одно и то же. Каждый день это гребанное рабство.

– Ты не сбежишь отсюда, – уверенно сказал папа. – Повсюду охрана, Дежурные. К тому же Праведники скоро приезжают. Сейчас охрана работает в два раза тщательнее.

– Мы уже все продумали…

– Кто «мы», Таня? – спросила мама. – Вы с Вовой? Ты хотя бы его не подставляй.

– Нет. Мы либо уходим все, либо я ухожу с Варей, – твердо сказала. – Вся охрана собирается в центре. В этот день, когда приезжают Праведники, охраны нет у ограждения. Чтобы спокойно пройти в лес, достаточно переждать где–то ночь. Потом Вова отвлечет охрану, устроив пожар, и те, кто хотел бежать, тоже сбегут. И мы в том числе.

– Таня, мы уже привыкли к такой жизни. И если ты хочешь бежать, то беги, но нас ты больше не увидишь, – говорила мама. – Я не пытаюсь тебя удержать, просто предупреждаю, что нас больше не будет рядом. Вот что ты должна понять.

– Я понимаю, – так же твердо сказала я. – Поэтому, когда Праведники приедут, я уйду отсюда. Навсегда.

– Хорошо, – грустно выдохнула мама. – Если ты хочешь свободы, ты её получишь, Тань.

– Это тяжело, – говорил папа. – Но я тоже хочу, чтобы у вас было хорошее будущее. Не здесь, не в этих условиях. Я имею в виду свободный мир, в котором вы будите жить. Как не тяжело мне это говорить, но я тоже отпускаю вас.

– Спасибо, – тихо ответила я.

Я лежала на своей кровати и смотрела в потолок. Я не могла уснуть, так как разные думы так и лезли ко мне в голову. Теперь все изменится. Я навсегда оставлю родителей и начну жить настоящей жизнью, о которой всегда мечтала. Я так и видела, как мы с Варей ходим по лесу и собираем ягоды, разжигаем костры. Я видела идеальный, свободный мир. Возможно, Варя сейчас видела это все во сне. И она совсем не понимала, что оставит родителей навсегда, оставит этот дом, эти места. Она поймет это, когда мы будем уже далеко–далеко отсюда. А пока она спокойно спала и ни о чем серьезном не думала. Рано или поздно она повзрослеет, но не сейчас. Я не дам