Теорема существования. Инвариант - Ann Up

места куда я могла бы вернуться. Не дома, а места куда можно прийти переночевать, просто пристанища, хотя бы и временного.

Я украдкой вытерла ставшие мокрыми щеки. И посмотрела на пожар.

К фигуркам с шанцевыми инструментами в руках присоединились фигурки с копытами. То бишь всадников на лошадях.

– Эй, алорнец, – шепотом позвала я, – глянь, там не твои товарищи в гости нагрянули?

– Похоже они, – он близоруко сощурившись, внимательно вгляделся в удаляющийся холм.

В этот момент, над домом взвился высокий столб огня, до нас донесся грохот взрыва. Даже издалека было видно как горящие бревна раскатились в разные стороны. Ого. Полевые испытания моего изобретения можно считать успешно проведенными.

– Похоже, не повезло им, – так же шепотом сообщила эльфу свои наблюдения. Он в ответ подозрительно уставился на меня. А я что? Я ничего, – ведьмин дом был, не мой. Я там просто гостила, – пояснила этому подозрительному придире, – ведьмы, сам понимаешь, зелья всякие подозрительные варят.

Эльф задумчиво покачал головой, все так же, с прищуром, глядя на меня. Фингал на его лице, в темноте выглядел как черная пиратская повязка на один глаз. И добавлял его выражению весомую долю скептицизма.

Я, пошарив в мешке, достала мешочек с сухарями. Протянула эльфу.

– Сухарики будешь?

Он неторопливо поправил весла в уключинах, проверил руль, захватил полную горсть сухарей и начал громко хрустеть.

Я тихо хихикнула глядя как у него, при каждом движении челюсти, шевелятся острые кончики ушей.

Река неспешно уносила нашу лодку все дальше от Ивянок.

Глава 2. Дорога на Равенхальм

От равномерного покачивания лодки на волнах я начала клевать носом, но сон не шел. Еще бы, непросохшая одежда неприятно липла к телу, от воды тянуло холодом.

Казалось, что за лодкой с заросшего плотным кустарником темного берега кто-то наблюдает. Я пыталась вглядываться в темноту берега, но когда перед глазами все стало окончательно расплываться, бросила это занятие. Все равно с берега нас сейчас не достать, разве что луком и стрелами. При условии, что стрелок будет видеть в темноте так же, как днем. Про алорнцев я ничего такого не слышала.

 Полусонный эльф сгорбившись сидя на корме, время от времени поправлял руль, чтобы лодка не наткнулась на берег. Веслами грести не приходилось, течение реки мягко несло нас в нужном направлении.

Я закрыла глаза и постаралась принять более удобное положение.

Утром, уже после того как рассвело, порядком измученные бессонной ночью и продрогшие, мы, наконец, доплыли до второго моста через реку.

Причалили к берегу, лодку я накрепко привязала к росшему на границе воды деревцу. Даже не знаю зачем. Сильно сомневаюсь, что она мне еще понадобится. Но, как говорил один известный сказочный персонаж: «Я не жадный, я домовитый!».

Не мне пригодится, так может кому-нибудь другому полезной будет.

Путаясь в растущих на мелководье осоке и камышах, выбрались на сушу. Рядом с рекой дул свежий утренний ветерок и я мелодично стучала зубами. Даже спать расхотелось, несмотря на беспокойную ночь.

Посовещавшись и решив, что нужно идти в рассветную сторону мы, как унылые зомби, двинулись по лесу вдоль линии тракта.

Солнце ярко светило. Птицы жизнерадостно пели свою утреннюю песню. Вокруг тонко звенели комары и носились надоедливые оводы. Мешок тяжестью оттягивал мне плечи. Промокшие кожаные ботинки местного производства, надетые на босу ногу, нещадно терли. Эльф пошатывался и что-то мелодично шипел на своем эльфийском. То-ли матерился, то-ли еще как-то подбадривал себя. Словом, жизнь была прекрасна.

Солнце уже вошло в зенит и время было приблизительно около полудня, когда эльф, в очередной раз пошатнувшись, пробормотал:

– Все, не могу больше. Привал, – он устало плюхнулся под ближайшее дерево и потер лицо ладонями.

У меня было огромное желание свалиться рядом, но вместо этого я протянула ему флягу с водой и предложила:

– Примерно через полкруга ходьбы будет ручей, давай дойдем туда. Разведем огонь, поедим. Основательно отдохнем.

– Откуда ты знаешь? – он отхлебнул воду, поморщился. Сунул флягу мне обратно в руки и капризно сообщил, – жестью воняет.

– Я тут была в начале этого лета. Не доходя до первой стоянки есть ручей, те кто там останавливаются берут воду из него. Она жестью не воняет, – не удержалась от шпильки я.

Выискался тут капризный – ушастый, без моей фляжки вообще пришлось бы воду из реки пить, а она не только жестью воняет, а еще и тиной, водорослями и прочей прелестью. Хотя, может вода из реки ему привычней, сроднился во вчерашнем плавании?

– Меня могут искать по стоянкам, – засомневался эльф.

– Нам все равно придется этот ручей переходить. Поднимемся повыше по течению, там меньше вероятность с кем – нибудь столкнуться.

– Хорошо, – вздохнул он и тяжело поднялся на ноги, – идем.

Ровно через полкруга времени, как я и предсказывала, мы вышли на небольшую поляну находящуюся поблизости от ручья.

Там и расположились, неспешно развели костер и сварили похлебку из вяленого мяса и крупы. Ложек у меня в запасе не оказалось, в спешке я про них забыла, так, что помешивала варево по – ведьмински, –очищенной от коры березовой палочкой. Хорошо, что похлебка получилась не слишком густая и её можно было пить. Так мы и поступили, я пила из кружки, а эльф швыркал её из котелка, жмуря глаза. Доев похлебку он с довольным выражением лица улегся прямо на траву, вытянул ноги, закинул руки за голову.

Я все еще пыталась одолеть свою порцию. И исподтишка любовалась его профилем и цветом глаз. При дневном свете они были синими, почти сапфировыми, и даже синяк со ссадинами ничего не портил.

В разных книжках, которые я читала, на эльфах и драконах все заживает максимум за сутки. А на этом синяк даже на краях не пожелтел. Только ссадины спеклись. Может, он неправильный эльф?

– Ты на самом деле ведьма? – вдруг спросил он повернувшись и глядя на меня почти в упор.

Я рассмеялась от неожиданности. Сижу думаю настоящий ли он эльф, а он в это время думает настоящая ли я ведьма.

– Ну сам видел, еду ветками размешиваю, – попыталась пошутить я, но осеклась наткнувшись на серьезный взгляд синих глаз и поспешила успокоить его подозрительность, – что ты, я просто травница. Точно не ведьма.

Недоверчиво вздернутая вверх бровь явно говорит о том, что мне не поверили.

– А жгли за что?

Что? Не укладывается в твою картину мира сжигание ведьмы просто так « ни за что»? А в мою просто сжигание людей не укладывается. Вернее оно, конечно, укладывается, в качестве неких древних фактов земной